Глория и Сюзанна смотрели в направлении въезда на стоянку.

Жаннин проследила за их взглядом, но в это время на стоянке появлялось немного машин.

– Какого цвета автомобиль Элисон? – спросила она.

– Синяя «Хонда», – сказала Глория. – Софи нет дома?

Жаннин покачала головой.

– Они, наверное, сделали остановку, – предположила Сюзанна.

– Мы трижды останавливались, – сказала Глория, тяжело вздохнув. – Тиффани дважды хотела писать.

Жаннин взглянула в дальний угол стоянки в поисках синей «Хонды». Может, Элисон перепутала юго-восток с северо-востоком, но это было тем самым местом, с которого тогда отправлялся фургон. Тем более она, конечно, заметила бы фургон к этому времени.

– Я уверена, они будут с минуты на минуту, – прикоснулась Глория к ее руке. – Они, наверное, застряли в автомобильной пробке.

– Но тогда и вы застряли бы в ней, – возразила Жаннин. – У Элисон есть мобильный телефон с собой? – Ее голос был необычно спокоен, хотя она сердилась на Глорию за то, что та разрешила Софи ехать с неопытным лидером отряда.

– Да, есть, – вздохнула Глория с облегчением, вспомнив об этом. – Ее номер телефона у меня в фургоне. Подождите.

Она быстро направилась к фургону, остановившись лишь на секунду, чтобы сказать что-то своей дочери.

– С Софи все хорошо, – убедительно сказала Сюзанна.

Жаннин попыталась кивнуть, но ее шея как будто одеревенела.

– Она замечательно провела время, миссис Донохью, – заверила ее Эмили, уловив каким-то образом намек своей мамы на то, что Жаннин безумно нуждалась в утешении.

– А чем вы занимались? – Жаннин пыталась улыбнуться Эмили, не выпуская из поля зрения фургон, где Глория делала звонок.

– Мы катались на лошадях, – сказала Эмили. – Это мое любимое занятие.

– Серьезно? – спросила Жаннин. – А Софи каталась на лошади?

– Ага.

Эмили рассказала ей еще о многих вещах, которыми они занимались, но Жаннин не могла отделаться от картинки, как ее дочь сидит, впервые в жизни, верхом на коне.

Глория убрала от уха телефон и направилась к ним.

– Вы дозвонились до нее? – спросила Жаннин.

– Не отвечает, – сказала Глория. – Наверное, она выключила его.

«Замечательно», – подумала Жаннин.

Остальные девочки начинали капризничать. Они устало облокотились на фургон, упрашивая ехать домой. Их щеки были розовыми от солнца, а руки в следах от укусов комаров.

– Будьте терпеливыми, – сказала им Глория. – Как только Элисон будет тут, мы сможем отправиться по домам.

Глория и Сюзанна спокойно болтали, но Жаннин была не в состоянии следить за ходом их разговора и тем более участвовать в нем. Минуты шли, из-за телефона, зажатого в руке, ее ладонь стала влажной от пота, а мир тем временем стал каким-то призрачным. Жаннин лишь смутно замечала движение машин, людей и маленьких Брауни, которые теперь растянулись на участке травы между стоянкой и Бьюлах-роуд. Она постоянно смотрела на часы, пока минутная стрелка упорно двигалась к половине четвертого, а ее мозг перебирал все возможные объяснения опоздания Элисон. Может, Софи стало нехорошо и им нужно было остановиться. Или, может, они попали в пробку, которую каким-то образом избежала Глория.

Или, возможно, Элисон решила вовлечь их в какое-то новое, незапланированное приключение. Жаннин хотела спросить Глорию, о чем та думала, когда отправляла Софи домой в машине Элисон. Были ли у Элисон с собой три страницы с указаниями, которые Жаннин написала, изложив вкратце потребности Софи? Понимали ли эти женщины, насколько больна Софи? Ей вдруг стало интересно, прав ли был Джо, когда не хотел, чтобы Софи ехала в этот лагерь. В конце концов, это могло оказаться глупым решением. Благодаря лечению доктора Шеффера Софи выглядела сейчас довольно хорошо, и лидеры отряда могли просто забыть, как серьезно она больна.

Глория еще несколько раз пыталась дозвониться до Элисон, но безуспешно, и вскоре терпение Жаннин иссякло.

– Вы знаете домашний телефон Элисон? – спросила она Глорию. Ее голос прозвучал отрывисто и грубо, но она смягчилась, когда увидела беспокойство на лице Глории.

Глория знала номер наизусть, и Жаннин набрала его на своем телефоне.

– Алло? – ответил женский голос.

Жаннин сжала трубку.

– Элисон? – спросила она.

– Нет, это Шарлотта. Элисон нет дома.

– Вы ее… соседка по дому?

– Да.

– Я жду ее в Мидоуларк Гарденс, – сказала Жаннин. – Она должна привезти мою дочь и еще одну девочку из Западной Виргинии. У вас есть какие-нибудь новости о ней?

– Нет, – ответила Шарлотта. – Мне на самом деле тоже интересно, где она сейчас. Она должна была быть дома еще час назад. Мы собирались пойти на Полиэстер сегодня вечером.

Жаннин понятия не имела, что такое Полиэстер, и ее это совершенно не интересовало.

– Послушайте, если вы ее вдруг услышите или увидите, попросите ее немедленно позвонить по этому номеру телефона.

Жаннин дала женщине номер своего телефона.

– Вы можете позвонить ей, если хотите, – сказала Шарлотта. – Я могу дать вам номер ее мобильного.

– Мы пытались дозвониться до нее. Она, должно быть, вне зоны досягаемости.

– Сомневаюсь. У нее телефон такого же плана, как у меня. Мы никогда не бываем вне зоны досягаемости.

– Ну тогда, я полагаю, она его выключила.

Шарлотта засмеялась:

– Она никогда не выключает свой телефон. Она боится пропустить любой звонок.

Жаннин попрощалась и опять посмотрела в сторону въезда на стоянку, где небольшая вереница машин ожидала выезда и ни одна машина не собиралась заезжать.

По какой бы то ни было причине, но Элисон все-таки выключила сейчас свой телефон.

Они подождали еще приблизительно до половины пятого, прежде чем позвонить родителям Холли. К тому времени лицевые мускулы Жаннин сводило судорогой от попыток сдерживать плач. Интересно, как вела бы себя другая мама в подобной ситуации? Мама здорового ребенка отнеслась бы к такому опозданию, наверное, более спокойно. Она хотела бы вести себя как типичная мама типичного ребенка, но у нее так мало было в этом практики.

Жаннин стояла возле Глории, когда та звонила родителям Холли, но, судя по репликам, было очевидно, что родителей дома не было.

– Ты сестра Холли? – спросила Глория по телефону. – Ты передашь им, чтобы они позвонили мне, как только приедут домой? Это важно. Нет, не беспокой их сейчас. Я уверена, что все нормально. – Ее голос звучал немного напряженно, но в то же время оптимистично. – Просто Холли до сих пор не вернулась из лагеря, и я хотела им сообщить об этом, ничего более. – Она продиктовала девочке номер своего телефона и улыбнулась Жаннин.

– У них семеро детей, – сказала она. – Можете себе представить?

«Они могут потерять одного ребенка, и при этом у них еще шестеро останется», – подумала Жаннин, хотя понимала, что подобные мысли были неразумными и бессердечными.

– Холли родилась как раз в середине, – продолжала Глория.

Сюзанна взглянула на Эмили, которая лежала на газоне с остальными четырьмя девочками.

– Эм – тоже средний ребенок, – сказала она. – Хотя у нее нет синдрома среднего ребенка. Пока нет, по крайней мере.

– У Джейсона он есть, это точно, – сказала Глория, имея в виду своего сына. – Плюс ко всему он родился между двумя девочками, так что ему приходится справляться не только с синдромом среднего ребенка.

Жаннин нечего было добавить в этой беседе. Как могли Глория и Сюзанна стоять там и болтать о порядке рождения, когда Софи и Холли опаздывали более чем на полтора часа? Она отошла от двух женщин и набрала еще раз номер мобильного Элисон, но ответа по-прежнему не было. Она думала о том, что сказала Шарлотта, соседка Элисон по комнате. Элисон никогда не выключала свой мобильный телефон, боясь пропустить звонок. Может, во время езды она не отрывалась от телефона? Может, она сконцентрировалась на разговоре, а не на ведении машины и врезалась в дерево? Но тогда разве Глория не увидела бы аварию, она ведь ехала за ней? Может, Элисон поехала другим путем? Тогда Глория не смогла бы увидеть аварию и…