Аллард сжал кулаки и что-то сказал, но слова не оказали никакого эффекта.

Амарг махнул рукой.

Послышался хлюпающий звук — позади Алларда появилась высокая тень, в которую медленно стекала, сворачиваясь ручейками кровь.

— Прощай, сын, — веско сказал Амарг. И начал растворяться в воздухе.

Тень обернулась черной воронкой и Алларда медленно, уверенно потащило к ней. Эмъен уцепился за что-то руками — как будто в разлитой крови было, за что зацепиться, его перевернуло на спину, пальцы одной руки разжались и кровь, переливаясь через него, устремилась к тени с удвоенной силой.

— Аэль! — заорал Аллард истошно. — Кровь, что б тебя, Аэль!!

— Что б тебя самого, — рявкнула Аэль в ответ, хватая один из успевших выпасть из рук ножей и рассекая себе плечо. Подбежала к Алларду и обхватила того руками, тяня на себя. Аллард припал ртом к ее ране. Аэль дернулась, но Аллард крепко сжал ее руками.

— Иди… назад… — прохрипел он, на миг отрываясь от ее плеча.

Идти не получалось — получалось отползать, волоча за собой тяжелого эмъена, и получалось очень плохо. Поток крови все не кончался и тащил Алларда за собой, как течение реки, и сводил практически на нет усилия Аэль.

— Не могу больше, — выдохнула она устало, расслабляя руки, и тотчас Алларда рывком дернуло назад. Эмъен глухо вскрикнул и вцепился в запястья Аэль.

— Не отпускай! — поднял он к ней измазанное ее же кровью лицо.

Дернуло еще раз — и Аэль потянуло следом за эмъеном; их тела сделали дорожку в крови, и Аэль умудрилась упереться ногами в пол, тормозя. Эмъена дергало из стороны в сторону так, будто он попал в воздушный водоворот.

— Уходи! — рявкнул Аллард, разжимая пальцы. Аэль изо всех сил вцепилась в него.

— Ты уж разберись, что тебе надо! — девушка дернула Алларда на себя, просунула одну руку подмышку и, опираясь на вторую, медленно поползла. С тем же успехом можно было волочь мешок с камнями в эпицентре бури.

— Еще чуть-чуть продержись… — Еле слышно попросил Аллард, подтягиваясь к ране эльфийки припадая к ней губами.

— Я… тебя… ненавижу, — задыхаясь, прошипела Аэль. Кровь превратилась в широкий поток, толкнула ее, закрутила вместе с эмъеном, расцепила их и потащила к тени. К великой, вечной, непобедимой тени, обещавшей покой и отдых. Аэль расслабилась и безразлично закрыла глаза…

Тихий хлопок, весомый удар обо что-то твердое, боль, пронзившая спину и звук ударившегося рядом тела. Короткая, емкая ругань и тишина. Блаженная, окутавшая все тишина, полный покой, радость недвижения, полное расслабление каждой мышцы, абсолютное равнодушие ко всему… Раненое плечо свело судорогой. Аэль затрясла головой и с трудом открыла глаза. Тусклый свет, разлапистая тень на потолке, и две ноги… Две ноги в сапогах. В очень знакомых сапогах со сбитыми мысками — вечно за ступеньки задеваются. Две ноги, накренившиеся под углом, стена, в поле зрения, если скосить глаза вправо, попадает столик, на потолке пляшет тень, почему-то тяжело дышать, сжимает горло. Аэль моргнула и поняла, что лежит у стены, с прижатым к груди подбородком и закинутыми на эту самую стену ногами — совершенно невозможное с точки зрения нормального эльфа положение тела. Аэль осторожно опустила ноги налево, на пол, уперлась руками, подтянула корпус дальше от стены и перевернулась на живот. Позвоночник отозвался болью.

Аэль осторожно пошевелила каждой ногой и рукой по очереди, покрутила головой. С замиранием сердца прислушалась к хрустнувшим позвонкам и перевела дух.

Девушка встала на четвереньки и повернулась в правую сторону и уперлась в лежавшего кулем эмъена.

— Эй… — неуверенно ткнула Аэль его пальцем. Аллард застонал и открыл мутные глаза.

Кровь на его ранах стремительно сворачивалась.

— Живой, — облегченно выдохнула Аэль. И привалилась спиной к стене.

Усталость — огромная, вытеснившая все эмоции усталость разом навалилась на нее. Девушка вытянула ноги и на несколько мгновений — просто, чтобы немного придти в себя — закрыла глаза.

Когда Суна и Мориан, взвинченные до предела, ожидающие увидеть самое страшное, самое невыносимое сердцу зрелище ворвались в комнату, Аэль и Аллард мирно спали, привалившись друг к дружке.

Орэн стал разумом Силеля, той силой, что знает, сколько черпать из источника. Той силой, которая никогда не воспользуется источником для получения власти. И вся семья Однора стала частью меча, знающей, как чувствовать сердце и душу Силеля, ведь без них он был просто предметом, обладающим неконтролируемой силой…

Огонь, всполохи, крик.

Обернулась фигура, взметнулись вверх волосы, словно подул небывалый ветер, сверкнула холодная искра.

— Мессайя!

Амарисуна вздрогнула и открыла глаза, прогоняя дремоту.

День клонился к вечеру, и на дорогу легли длинные тени всадников. Мориана — ведущего их одному ему известной дорогой, Аэль, украдкой жевавшей пирог из общих запасов, Алларда — с перевязанным запястьем, злого на весь мир и не выспавшегося, и ее, Суны, замыкающей движение.

— Задремала? — придержал коня, равняясь с Суной Аллард. Конь — молодой, крепкий гнедой — покосился на Вихря и всхрапнул.

— Пошел вон, — отозвался единорог лениво.

— Да не то, чтобы, так, привиделось что-то, — уклончиво ответила эльфийка.

И вся семья Однора стала частью меча, знающей, как чувствовать сердце и душу Силеля, ведь без них он был просто предметом, обладающим неконтролируемой силой.

Бессмыслица какая-то…

Мессайя…

— Скоро свернем, проедем через лес немножко и выедем к деревне, — обернулся через плечо Мориан. — Там отдохнем. Нам предстоит переход через горы.

— Ничего себе, — присвистнула Аэль. — Трудно проходимые тропы и все в таком духе?

Мориан покачал головой.

— Всего лишь перевал. Насколько я знаю, там должен быть тоннель, проложенный еще со времен единой земли. Пройдем — и мы на земле Милари.

Повисло молчание.

Совсем близко. Конец путешествия. А потом?..

— К чьей деревне мы выедем? — полюбопытствовала, наконец, Аэль. Мориан потрепал Смешинку по холке.

— Люди. Потомки тех, кто когда-то сражался на нашей стороне. Вам они понравятся. Настоящие… люди.

— Люди, нелюди, — лишь бы покормили, — вздохнула Аэль. Суна ухмыльнулась.

— Вы с Вихрем просто нашли друг друга, оба непередаваемо прожорливы.

— Я бы попросила, — оскорбилась Аэль. — Я всего лишь поддерживаю силы.

Вихрь глумливо заржал и тут же огреб от Амарисуны по ушам.

Мориан придержал Смешинку и приподнялся на стременах, вглядываясь вдаль.

Аэль посмотрела на Амарисуну и послала губами воздушный поцелуй. Суна, не сдержавшись, хихикнула.

— Ну пжа-алуйста! — эльф покачнулся и сжал полноватую, симпатичную девушку за плечо. Та двумя пальцами взяла его за запястье и убрала руку с плеча.

— Не тан-цу-ю, — отчеканила она. Суна, подпиравшая до этого стену беседки, ухмыльнулась и сделала шаг вперед. Эльф снова покачнулся и сделал умоляющий жест в сторону кружившихся неподалеку пар.

— Ну, все танцуют. А я — так просто шикарно! — Эльф сделал оборот вокруг себя, зацепился мыском щегольского сапога за землю, и упал на задницу.

— Я поражена в самое сердце, — послала девушка воздушный поцелуй эльфу. — Твои таланты обескураживают.

Суна захохотала.

Эльф устало прикрыл глаза и позволил себе расслабиться. Недолго. Осталось недолго — в самом деле, откуда эмъенам знать, что они едут именно здесь?

Жив ли Амарг?..

Бестолковая дорога.

Шепот отражался от стен и возвращался к шепчущей. Шепот ласкал и молил одновременно, убеждал, успокаивал и срывался в нервные нотки.

Милый мой, дорогой мой, держись за мою руку, не отпускай ее. Мы справимся, открой глаза, посмотри, посмотри на меня.