— Никуда я не поеду, — уперся копытами в землю единорог. — Тебе голову отрубят раньше, чем ты мечом взмахнуть успеешь, неумеха! Думаю, они прекрасно справятся сами. Особенно, если им не придется беспокоиться за твою жизнь.
Вместо ответа Суна ударила единорога пятками сапог по бокам.
— Не поеду, — замотал головой Вихрь. — Останусь здесь и пусть они там героически сдохнут, зато Ларна мне за тебя шкуру не снимет. И я себе копыта грызть не буду за то, что не уберег.
Целительница крепко-крепко сжала рукоять меча, свесилась вбок и заглянула Вихрю в глаза.
— Там мой тиа, мой Мориан, моя мелодия. Либо ты поможешь, либо я туда побегу, — тихо, очень тихо и страшно отчеканила она.
Несколько секунд единорог молчал. А потом развернулся и во весь опор поскакал обратно к месту нападения.
Аллард крутил силери непрерывно, не давая дьеши с правого бока приблизиться к Смешинке, с левого бока махал мечом Мориан, спрыгнувший вслед за Аллардом на землю.
Главарь, разозленный неудачной попыткой сначала подрубить Смешинку, а потом — перерубить руку Алларду, готов был сожрать эмъена живьем — дайте только подобраться. Ловкость, с какой эльф и Аллард умудрились обороняться, только прибавляла злости. Совершенно не знакомые с тактикой сражения против вооруженного силери воина, нападающие на Алларда сначала сунулись рубануть того мечами наотмашь, потом попробовали нанести удар под непрестанно мелькающие лезвия, потом решили атаковать по очереди, с разных сторон.
На бой это походило мало — скорее, на отчаянную оборону, и если соваться прямиком под лезвия силери желающих пока не находилось, то Мориана уже дважды пытались достать мечом, и было совершенно очевидно, что долго парировать удары нескольких клинков эльф ну никак не сможет, скорее ему пока что сказочно везло.
" И где моя хваленая магия наследника?" — мелькнула тоскливая мысль у эльфа в тот момент, когда он взмахнул мечом по диагонали снизу вверх и кажется, даже попал кому-то по руке.
Сзади кто-то всхлипнул — вскрикнул, видимо, один смельчак все-таки познакомился с силери поближе. Теперь противники эмъена применили другой маневр — две заходили с боков, один кидался вперед, и Алларду становилось все труднее предотвращать удары.
"Хорошо, что это не эльфы Предэпохи. Те меня бы уже изрубили", — Аллард сделал шаг назад и наткнулся на Смешинку. Лошадь стояла так спокойно, будто всю жизнь только и делала, что отдыхала в гуще схватки и время от времени пыталась укусить кого-нибудь за палец.
"Как-то неудачно путешествие заканчивается", — подумал Аллард и пнул под зад удачно повернувшегося грабителя.
"И очень быстро", — эмъен оценил бегущую из-за кустов, скатывающуюся вниз на дорогу подмогу грабителям.
"А мог бы ведь сейчас стоять по правую руку с отцом…", — мелькнула тоскливая мысль. — " И почему до сих пор мне в лопатку не вонзилась арбалетная стрела?"
— Ранавэлл! — надрывный крик, больше похожий на предсмертный вопль, нежели на боевой клич, заставил вздрогнуть не только дьеши, но и Мориана с Аллардом. Клинок нападающего вильнул в сторону, эльф отразил удар и получил возможность бросить взгляд в сторону источника крика. Секунды хватило для того, чтобы у Мориана встали дыбом волосы. Прямо на дерущихся, наклонив рог вперед, мчался Вихрь, с непередаваемо обреченным выражением морды, а сидящая в седле Суна, чуть наклонившая корпус вбок, сжимала в правой руке меч. Узревшему ее противнику Алларада видимо показалось, что девушка решила протаранить и чужих, и своих, потому что он вдруг бросил меч и отпрыгнул в кусты. Однако единорог сбавил скорость, и эльфийка, поравнявшись с ближайшим к ней грабителем, рубанула того наискосок. Дьеши повалился на землю как куль с мукой. Лицо Амарисуны на миг исказила гримаса; появилась и исчезла, и Суна подставила меч под удар второго дьеши, нацеленный в ноги Вихрю. Вихрь крутанулся на месте, лягнул кого-то копытами и клацнул зубами, отхватив чей-то кусок уха. Амарисуна отчаянно замахала мечом — будто мух отгоняла. Услышала слева крик и поняла, что проворонила удар. На ее счастье, Аллард оказался проворнее — прочертил на спине нахала кровавую полосу и тут же обернулся к другому. Тем временем эльф выбил из рук одного из дьеши меч, наградил того ударом под колени и сопроводил ударом рукоятью в основание шеи. Тотчас другой, видимо решивший, что меча Мориан не заслуживает, самым не геройским образом схватил того сзади за шею, а его напарник выбросил руку с мечом вперед, целясь в живот эльфу. Сам не понимая как, Мориан ударил ногой по дуге вовнутрь, меч некрасиво вылетел у дьеши из руки и упал рядышком на землю. Перехватив руку душившего его дьеши, Мориан наклонился вперед и перекинул того прямиком на лишившегося оружия товарища. Перевел дух и тут же отпрыгнул в сторону от особо резвого третьего.
Правую ногу девушки пронзила резкая боль, Амарисуна подставила меч под второй удар, и тут же кто-то вцепился ей в левую руку, пытаясь сдернуть с единорога. Вихрь заржал, поднялся на дыбы и загарцевал, мешая нападающим ухватить Амарисуну половчее. Девушка выронила меч. Держать круговую оборону уже не было смысла, численное превосходство врага было настолько очевидно и безнадежно, что Суна вдруг поняла, что сейчас кто-то из них упадет, убитый или раненый, за ним — другой, и их путешествию придет конец. И как же можно было так попасться…
— Ранавэлл! — это не было эхом, вернувшимся обратно с ветром, это было несколькими слаженными голосами, от которых у Суны замерло и в два раза быстрее забилось сердце. Со стороны Амэль Юрэнана неслись во весь опор десять всадников, все — сжимавшие в руках силери, все — сидящие в седлах как влитые, все — как один клинок, направленный в сердце. Четыре женщины, пятеро мужчин, и впереди на черном как ночь коне — предводитель с расправленными за спиной белоснежными крыльями. Все это выглядело настолько внушительно — под стать героическим легендам и сказаниям о доблестных временах, — что дьеши не стали дожидаться, когда неожиданная подмога приблизится на расстояние удара. Просто повернулись и бросились в лес, кто нырком, словно в воду, кто — высоко вскидывая ноги, кто — пошатываясь и зажимая рукой рану. Пятеро, впрочем, остались лежать на земле, один — так еще и шепеляво ругаясь и прижимая руки к лицу. Всадники перешли на шаг и поравнялись с Морианом и Аллардом. Последний уставился на белокрылого эмъена как на привидение.
— Все целы? — Рядом с черным жеребцом остановилась темноволосая эльфийка
— Если бы не вы — лежать нам на земле, — признался Мориан, скашивая глаза на застывшую неподвижно Амарисуну.
— Видимо, мать-земля не желает забирать вас раньше времени, — ответила эльфийка. — К нам прилетел шэт'та с сообщением от тиа Андагриэль, адресованным Амарисуне Ноэйл. Поскольку Суна еще не приехала, то Улиэнь регулярно посылал дозоры на дорогу — мы знаем, что тут периодически бесчинствует шайка дьеши, нас-то они трогать боятся, их поймать — тоже никак, не по лесу же с утра до ночи бегать, а вот одинокий путник… или трое путников.
— Ты посылал отряды из-за Амарисуны? — Мориан перевел взгляд с белокрылого эмъена на бледную как смерть Суну и обратно. — Ты тот самый эмъен, который воспитывал Амарисуну, пока ее родные ударялись в очередное путешествие?
— Воспитывал? — изогнул бровь эмъен, пристально глядя на Суну. Алларду показалось, что девушка сейчас упадет в обморок. — Твой крик был слышен на много шагов вокруг, это чтобы самой не так страшно было? — с кривоватой усмешкой продолжил Улиэнь, обращаясь уже к Суне.
Амарисуна покачнулась и схватилась за гриву единорога покрепче.
— Что ж, я думаю, о цели своего визита — особенно вашего, — обратился эмъен к Алларду, — вы расскажете нам по дороге. Все-таки странно видеть свою… бывшую воспитанницу в компании с другим эмъеном, да еще, когда тиа лично присылает ей письма.
Из-за спины темноволосой эльфийки выехал мужчина — широкоплечий, белокожий, с собранными в хвост золотыми как солнце волосами. Серые глаза смотрели прямо на Суну, а правая рука потянулась к шраму, пересекающему щеку. Увидев его, девушка тихо всхлипнула и совсем нехорошо посерела лицом. Мужчина прищурился.
