Нет, поговорить она должна именно с Джоном. Она вспомнила о странном чувстве доверия, наполнившем ее в тот день, когда он провожал ее домой. В нем ощущалась сила к надежность, на него она, в случае необходимости, могла опереться. Завтра она должна найти возможность увидеть его так, чтобы никто не узнал об этом. Увидеть его и показать странные камешки, которые она нашла.

Успокоительное начало действовать, и она погрузилась в глубокий сон, в котором не было места для сновидений.

Проснувшись поздно на следующее утро, Сюзанна почувствовала слабость. Кровать Дэрка была пуста; и застелена покрывалом. Она не слышала, когда он встал и когда уехал. Еще сонная, она прикоснулась к звонку, чтобы вызвать Вилли с утренним чаем, с которого каждый истинный южноафриканец начинает свой день.

На подносе, принесенном Вилли, лежала записка от Дэрка. Сюзанна сидела и, небольшими глотками прихлебывая горячий крепкий чай, читала записку Дэрка, в то время как Вилли отдергивала занавески, впуская свет ясного утра.

Дэрк выражал сожаление, что, несмотря на вчерашний инцидент, он вынужден был уехать в Йоханнесбург. Какой-то товар поступил в магазин ее отца, и это требует его присутствия. Никлас попросил его об этом еще вчера, но он ни хотел ее огорчать сразу после случившегося. Он уехал вчера вечером и прилетит самолетом обратно завтра днем.

«Я очень не хотел оставлять тебя в такое время, — писак он в заключение. — Но доктор сказал, что беспокоиться не о чем. Будь осторожна, дорогая. И скучай обо мне".

Сложив записку, она равнодушно сунула ее обратно в конверт. Еще совсем недавно она почувствовала бы себя несчастной, если бы Дэрк оставил ее хоть на день. Это был первый случай, когда он уехал так надолго, но это не взволновало ее. Возможно, подействовало лекарство, сделав ее вялой и апатичной. К этому примешивалось даже чувство какого-то облегчения. Она и не предполагала раньше, что сможет не скучать без Дэрка, но неожиданно это сказалось правдой. Она испытывала явное облегчение от того, что не увидит его сегодня.

Внизу зазвонил телефон, и Вилли повернулась к двери.

— Возможно, это мистер Корниш, — сказала она. — Он уже звонил, миссис Гогенфильд, и я сказала, что вы спите.

Она сошла вниз ответить на звонок, а Сюзанна встала с постели и надела халат. Она спустилась за Вилли и взяла у нее трубку.

— Сюзанна? — Это был голос Джона — Я хотел бы знать, что с вами произошло вчера вечером.

— Я сейчас уже нормально себя чувствую, — ответила она с возрастающим чувством облегчения от того, что Дэрк отсутствует. Она могла спокойно поговорить с Джоном. Вилли вышла на кухню, и Сюзанна понизила голос: — Я бы хотела увидеть вас сегодня, если вы сможете. Не здесь и не в Проти-Хилл. Я кое о чем хочу посоветоваться с вами, Дэрк уехал в Йоханнесбург, и до завтрашнего дня его не будет, поэтому я могу отлучиться в любое время.

— Как насчет ужина? — спросил он. — В котором часу за вами заехать?

Она оглянулась через плечо, но коридор был пуст, дверь черного хода была закрыта.

— Давайте встретимся не в доме. И, пожалуйста, не говорите никому о нашем ужине.

Он назвал небольшой ресторан, где они могли бы встретиться. Она повесила трубку в полной уверенности, что Джон Корниш сумеет разобраться во всем этом. Он возьмет камешки и подскажет ей, что делать. Ей даже не показалось странным, что она передает себя в его руки, хотя совсем недавно была настроена против него. Сейчас она жалела только о том, что нужно ждать весь день, прежде чем она избавится от этой беспокойной ноши.

Она приняла ванну, оделась и в одиночестве позавтракала, затем задумалась, чем ей заняться до вечера. Быть может, ей немного почитать, посидеть в саду с вышиванием, сделать еще что-то? Она дважды открывала калошницу и проверяла наличие свертка в ботинке.

Был полдень, когда у двери зазвенел звонок, и Вилли пришла сказать, что ее желает видеть мистер Ван Пелт. Изумленная, Сюзанна сбежала по ступеням и увидела отца, который стоял посреди гостиной, одной рукой держась за рукоять трости, другой — за руку Томаса Скотта.

— Доброе утро, папа, — сказала она и быстро взглянула на цветного. — Доброе утро, Томас.

Томас в ответ поздоровался с ней, избегая ее взгляда, и ничего нельзя было прочесть на его светлокожем приятном лице.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Никлас, протягивая руку Сюзанне — Я хочу, чтобы ты подробно рассказала о том, что вчера произошло.

— Я в полном порядке, — успокоила она его — Есть еще небольшая слабость, но больше ничего. Томас, принесите, пожалуйста, стул для отца.

Томас пододвинул вперед кресло, но не стал помогать Никласу садиться. Старик нащупал его тростью и уселся без помощи рук.

— Не уходи, Томас, — сказал он. — Мы не задержимся, и ты мне скоро понадобишься.

Томас сказал:

— Да, сэр, — и отошел к двери, ведущей в холл. Лицо его было обращено к ним, но он не смотрел ни на кого из них.

— Теперь, — сказал Никлас Сюзанне, — расскажи мне, что случилось. С самого начала. Когда ты ушла из моего дома?

Она рассказала, как беспокоилась, что пойдет дождь и решила идти короткой дорогой.

— И ты не видела никого? Ничего не слышала?

— Совсем ничего, — сказала она — А когда я услышала шаги сзади, то сразу же была сбита с ног. Мне на голову натянули грубую сетку из-под картофеля, и пока я освобождалась от нее и поднималась на ноги, они выхватили мою сумочку и убежали. Я примчалась домой и попросила Вилли позвонить Дэрку. Вот и все, что случилось.

Она снова взглянула на Томаса и увидела, что он что-то внимательно и неотрывно рассматривает на противоположной стене комнаты, и это вызвало ее любопытство. Повернув голову, она обнаружила, что объектом его внимания был шембок, закрепленный Дэрком на стене. Но по его лицу нельзя было понять, видел ли он этот хлыст, так же как нельзя было понять и реакцию на ее рассказ.

Ее отец, казалось, серьезно задумался о том, что она ему рассказала.

— Было ли в сумочке что-нибудь, что могло кого-то заинтересовать? — наконец спросил он.

Она с готовностью ответила:

— Только немного денег, их забрали.

Но ее мысли были сосредоточены на тех странных маленьких камнях, спрятанных в спальне наверху. Знал ли он о них? Это ли он имел в виду? Знал ли он, что в сумочке не было того, что интересовало нападавшего?

Темные очки защищали его от проникновения посторонних в его мысли.

— Теперь ты не должна ходить этой дорогой, — сказал он. — В Южной Африке сейчас непростые времена. Будь осторожна, моя дорогая.

Было ли в его тоне предостережение? Она не была в этом уверена.

Он неожиданно улыбнулся ей и, чтобы рассеять мрачное настроение, умышленно сменил тему:

— Как только ты совсем поправишься, я хотел бы, чтобы ты сопровождала меня в одной маленькой поездке. Каждую весну я совершаю утренние прогулки по Кейпу. Мы организуем небольшой пикник в этом году. Возможно, в Кейп Пойнте. Если Дэрк согласится вести машину, я предоставлю Томасу выходной, так, Томас?

— Благодарю вас, сэр, — сказал Томас, продолжая разглядывать стены.

— Я должен знать это заранее, — продолжил Никлас — Скоро для Томаса появится место в школе, в одном из новых районов. Я буду сожалеть о нем, но я буду рад видеть осуществление его желания. Наверное, ты сможешь тогда жениться на Виллимине, мой мальчик.

Томас ничего не ответил, но на мгновение в его глазах появилась знакомая горечь.

Сюзанна заметила это и спросила его:

— Томас, помнишь ли ты тот случай, когда я сфотографировала тебя на ступенях библиотеки? Что за книгу ты читал в тот день?

В первый раз он взглянул ей прямо в глаза:

— Это была книга мистера Корниша, мадам.

— Про Гану, — вмешался Никлас. — Ты читал мне несколько отрывков из нее, и мне очень понравилось.

Томас не высказал своего мнения, а Сюзанна еще больше была удивлена. Маловероятно, что Томас был так взволнован из-за того, что его застали за чтением книги Джона Корниша. И почему тогда он попросил Вилли уничтожить пленку?