-- Радиовышка? — Переспросил Артем.

-- Да, знаете ли, — Вадим замялся. — В нашем районе очень плохой прием сигналов из внешнего мира. Попросту говоря, телефонная связь, я имею в виду сотовая, здесь просто отвратительная. Да и телевизор смотреть — только себя мучить. Даже федеральные каналы вещают с помехами. А так, у нас собственное радио, называется 'Счастливая волна'. Оно появилось целиком благодаря инициативе граждан, которые…

Пока мужчина говорил, Артем незаметно залез в карман и вытащил свой телефон. Нахмурившись, он повернул дисплей в мою сторону. Сигнал начисто отсутствовал. Даже позвонить, в случае чего, невозможно. Замечательно.

-- Но я что-то отвлекся, — продолжил Вадим и снова склонился над листком. — Я схематично набросаю жилые дома. Всего их 41. Все они пятиэтажные, двухподъездные. Квартиры имеют одну и ту же четырехкомнатную планировку… А, и еще, вот здесь находится небольшое мемориальное кладбище. Там очень даже красиво…

Вот уж интересно, что может быть красивого на кладбище? Но из вежливости перебивать я не стала.

--…Так что можно как-нибудь туда заглянуть. Ну, пожалуй, это все.

-- Даже 'городком' Пункт 11 язык не поворачивается назвать, — признался Артем, недоверчиво поглядывая на изрисованный листок.

-- Поселок городского типа, — мягко поправил Вадим. — Ничего, уверяю, вы ко всему очень быстро привыкнете. Но вернемся к делу. Сейчас я помечу крестиками дома, в которых есть подходящие квартиры.

Мужчина щедро наградил метками с десяток зданий.

-- Выбирайте любой, — предложил он, отодвигая от себя план.

Артем согласно кивнул, предоставляя решать вопрос мне, и я просмотрела нарисованную карту.

Краем мысли я заметила, что бегло нанесенные штрихи с головой выдают Вадима как небесталанного художника. Дома с пустыми квартирами находились в основном на окраинах городка и почти повсеместно. Так, дом с видом на кладбище отпадает однозначно. Рядом со школой — тоже не подойдет: уж больно не люблю я эти общеобразовательные учреждения. А, может быть, вот этот?

Я уставилась на крестик, начертанный возле кинотеатра. Случайность ли, но это единственный подходящий дом, расположенный почти в центре. И почему я его сразу не заметила?

-- Думаю, вот этот нам подойдет, — я обвела нужный крестик кружочком и вернула листок.

-- Ага, я так и знал, — заулыбался Вадим. — Очень удачное место, вы сделали правильный выбор. Сейчас я совершу один звонок и договорюсь, чтобы завтра принесли ключи от квартиры. Вы подождете пару минут?

-- Конечно, — ответила я. — Спасибо большое за помощь. Сколько мы будем должны за проживание?

-- Ой, да перестаньте вы беспокоиться! Мы с Ольгой Сергеевной уже давно обо всем договорились.

Собрав пустые чашки, Вадим поставил их на поднос и вышел с ним за дверь.

-- Не слабо, — выдохнул Артем, когда шаги затихли в коридоре.

-- Ты о чем?

-- Спрашиваешь? А ты сама задумайся: кем же должен быть наш Вадим, если он может свободно распоряжаться пустующими квартирами без чьего-либо согласия или даже мнения? 'Вот тут находятся подходящие дома. Выбирайте любой!' По-твоему, это в порядке вещей?

И я задумалась.

Я шла по неширокой безлюдной улице. Густой туман непроницаемым полотном висел повсюду, но даже он не мог скрыть окружающей меня пустынности. Асфальт был изрезан широкими трещинами, из которых таращила свои глазницы темнота. Я чувствовала, что под ними шевелится НЕЧТО, но заставила себя идти не оглядываясь.

Город был заброшен. Слева и справа на меня молча уставились грязные пустые окна окружающих домов, стекла в некоторых из них были разбиты. На серых стенах и железных трубах толстым слоем легла пыль, местами показывались съеденные ржавчиной железные баки.

На улицах не было никого. Я брела по разбитой дороге, дрожа от холода и непонятного страха, безуспешно, но все же пытаясь услышать еще хоть чьи-нибудь шаги, кроме своих собственных. Ни людей, ни животных, ни растений — мертвый город.

Поежившись от этой мысли — или все-таки от холода? — я прошла под обвалившейся кирпичной аркой и вышла на открытое пространство.

Посреди пустыря высились полусгнившие строительные леса. На них болтались обрывки ржавой проволоки и почерневшие куски материи. 'Что я здесь делаю?' — мелькнула в голове мысль, но тут же исчезла.

Внезапно я заметила какое-то движение: прямо на меня двигалось черное плотное облако. Просачиваясь сквозь туман, оно быстро подплыло ко мне и в миг окружило со всех сторон.

Сначала мне даже показалось, что я ослепла, но через пару мгновений морок рассеялся — и я увидела себя, стоящую на краю отвесного обрыва. Туман исчез, но солнце было закрыто плотной стеной облаков. Там, где я очутилась, не было ничего, кроме серой пустоты вокруг и чернеющей бездны в обрыве.

Ноги сами сделали шаг в бесплотное пространство — и я полетела вниз.

Падение, никак не похожее на настоящее из-за непостижимой рациональному уму 'плавности', длилось почти минуту, но вместо ожидаемого удара я почувствовала, как ноги легко опустились на что-то мягкое и влажное. Я ничего не видела: темнота царила — хоть глаз выколи, но мне здесь УЖЕ однозначно не нравилось.

И тут я услышала шлепки…

-- Шлеп, шлеп, шлеп… — звонко раздалось позади.

Где-то в самой глубине сознанья инстинкт закричал мне: 'Беги!' И я побежала. Ступни скользили по чему-то, покрытому вязкой слизью, но я не останавливалась, хотя даже не разбирала дороги.

-- Шлеп, шлеп, шлеп… — услышала я почти в метре от себя.

Стало очень холодно, несмотря на то, что кровь, казалось, скоро вскипит от бега. Но пока еще были силы…

'Мне не уйти', - подумала я за миг до того, как холодная скользкая лапа схватила меня за руку.

Вдруг где-то наверху словно зажгли свет, и я увидела, ЧТО именно прикасалось ко мне. Запястье мертвой хваткой держали полусгнившие толстые пальцы с почерневшими ногтями. Медленно подняв голову, я смогла обозреть тянущуюся от пальцев серо-желтую руку, ужасно вспухшую с местами треснувшей кожей, под которой чернело разлагающееся мясо. Часть тела была прикрыта каким-то рваным белым полотнищем, но выше, на шее синели огромные глубокие разрезы с засохшими потоками темной крови. Сделав колоссальное усилие, преодолевая отвращение и подступившую тошноту, я подняла глаза еще выше. На меня пустыми черными глазницами смотрело покрытое бесчисленными струпьями темно-серое лицо. Гнилые губы с влажным хлюпающим звуком раскрылись, и из зловонного рта в окружении почерневших зубов на меня уставился красный от лопнувших капилляров, когда-то живой глаз.

Это стало последней каплей. Я в ужасе закричала и рывком заставила себя проснуться. Судорожно глотая ртом воздух, я открыла глаза и ладонью стерла выступивший пот.

Придя в себя, я, наконец, осознала, что лежу на широкой мягкой кровати в просторной комнате, и вокруг никого нет.

-- Фу! — Облегченно вздохнула я. Это был всего лишь кошмарный сон.

Да, но какой! Конечно, разуму понятно, что увиденное не могло быть правдой, но пару минут назад все казалось таким реальным… Я вновь невольно поежилась, вспомнив прикосновение страшной руки. Затем сознание переключилось со сна на явь.

Вадим великодушно предложил нам с Артемом остаться на одну ночь в его квартире. Я чувствовала себя немного неуютно — таким удивительным и бескорыстным мне показалось гостеприимство хозяина. Хотя мужчину можно понять: в такое глухое место, как Пункт 11, по его же словам, редко кто приезжает (хотя бы в силу засекреченности поселка), а здесь, судя по всему, и поговорить-то не с кем.

В общем, меня разместили в комнате для гостей, а Артем расположился в зале, несмотря на то, что бизнесмен уговаривал его переночевать в собственной спальне. Но это было бы уже чересчур, и друг это понимал, потому и отказался.

Однако Вадим все равно куда-то уехал, затем чтобы 'кое-что уладить', и я смутно, но догадывалась, что именно: наверняка отправился разрешать проблемы, связанные с нашим приездом — все-таки, не так уж и просто было провернуть всю эту операцию с квартирой.