— А вот не было такого чувства, что четверо детей — уже немножко хватит?
— Нет, наоборот. Мы чувствовали, что могли бы позаботиться еще о ком-то. Хотели взять еще двоих детей. А там на примете было трое детей из одной семьи. Их, конечно, не хотелось разлучать. Ну мы всех и взяли. Где двое, там и трое. Или, если шире посмотреть, где шестеро, там и семеро прокормятся.
— Ну и?..
— Вот у меня есть справочник по усыновлению. Тут написано, что в стране тридцать тысяч детей беспризорных… Но — нет, хватит теперь, мы уж не так молоды… Двое, конечно, уже встали на ноги, выучились, работают. Но младшей, Тане (это от полного имени Латанья, которое дали "биологические" родители), 13, это значит еще 5 лет в школе, потом в колледже еще 5, мне сейчас 47, плюс 10 — будет 57.
— Ты когда-нибудь сталкивался с расовыми проблемами?
— Из-за детей? Нет… У нас тут в округе такого намешано, в буквальном смысле плавильный котел. Поляки, чехи, украинцы, итальянцы, евреи — кого только нет… Другое дело — на Юге. Один наш прихожанин — он черный из штата Джорджия — сказал, что у них в Атланте меня с моими приемными детьми белое общество не приняло бы.
— Боб! Вот есть разница даже между разными народами внутри одной расы, по поведению, склонностям, темпераменту и прочему. А между расами? Еще больше разница?
— Какими расами?
— Что? Да я про тебя и твоих детей спрашиваю, а ты что думал?..
— А-а… Думаю, что персональные особенности важнее, люди все разные.
— Ты же слышал про расовые теории? Что черные — отсталые?
— Да, слышал, читал. Но социальные и экономические факторы, конечно, важней, чем расовые…
— Ну ладно. А могут твои черные дети унаследовать от биологических неблагополучных родителей алкоголизм или тягу к наркотикам?
— Бояться этого? Да я же поляк, а поляки, особенно шахтеры, славятся любовью к выпивке… Ты себе не представляешь, выливают рюмку водки в пиво и потом это пьют!
Например, дед Боба, который в 1940 году сюда перебрался из Польши, любил выпить. Выпивал он со своим итальянским дружком Антидорми. Как поддадут, начинают активно отдыхать. Итальянец — на аккордеоне, а поляк пел.
— Погоди, Антидорми — это не родственник ли тому Антидорми, которого тут все осуждают за расизм? Который черных обозвал якобы расистским словом "мульон", что означает "баклажан"?
— Точно, этот — его сын!
— Ну а ты как думаешь, расизм это или что?
— Никак не думаю. Я такого слова прежде никогда и не слышал…
Однако что мы все время про возвышенное? Интересно ведь также узнать, как обеспечить такую семью трехразовым питанием.
Наслушавшись про всякие американские пособия, дотации, пищевые карточки и прочее, приходишь к мысли, что и многодетных Киселевских богатое государство подкармливает. Но нет! Ни рубля пособий. Более того, Киселевский платит налоги! Со своей скромной зарплаты в три тыщи грязными! (Он агент, продает корма птицефермерам.) Правда, имеет налоговую льготу, весьма, впрочем, скупую: если пересчитать с годового показателя, так в месяц выходит на человека послабление в 50 долларов. Жена-учительница только изредка подрабатывает, это не в счет.
Конечно, огромная статья экономии — что Боб не пьет.
— Ну, Боб, если дело в экономии, давай пойдем вмажем, угощаю.
— Да я и не пил никогда… В баре отродясь не был! (Тут считается неприличным выпивать дома.)
— Ну и попробуй, может, понравится.
Не хочет. Впечатлительным мальчиком он наблюдал, как друг семьи помирал от алкоголизма, у него отовсюду торчали трубки — печень отваливалась. И потом:
— Надо поддерживать семью, а на пьянку тратится много времени…
Другая экономия — охота. Как проголодаешься, так иди застрели оленя, поджарь на костре.
Не то чтобы бедность или нищета, но…
— Пицца — это слишком дорого для нас! Сорок-пятьдесят долларов, если на девять человек! Столько за раз проесть!
Жена готовит. Курицу, например… Так дешевле.
Дети после школы подрабатывают в Wendy (сеть ресторанов fast food).
— И что, в семейный котел?
— Нет, себе на развлечения.
Поскольку Библия прямо учит отдавать кесарю — кесарево полностью, без утайки, то налоги Киселевские платят абсолютно со всего. Даже с этой бедной детской денежки, которая на мороженое и леденцы. По американским законам, несовершеннолетний детский доход плюсуется к родительскому. Боб сидит, заполняет декларацию и откровенно удивляется:
— Таня! Ты за год сделала кучу денег — тысячу сто долларов! Да куда ж они могли подеваться?
Таня-Латанья, со своей тринадцатилетней неуклюжестью, разводит руками. Впрочем, эта ее манера двигаться как бы неловко, видимо, не от возраста. Я заметил здесь у афроамериканцев два основных способа показывать природную грацию. Один — ну известно, это танцы, джаз, рэп и т. д. А второй — это как раз и есть вот эта имитация неповоротливости, и это тоньше, метче, разительней…
Не бедность, нет. Но новых машин Киселевские отродясь не покупали. Машина в Америке — что проездной на метро; представьте, что новый проездной для вас дорог, вы покупаете слегка пользованный…
И вот все пять машин в семье — б/у. Последнее приобретение, например, это Crown Victoria (на которой у нас, в русской Москве, ездят самые богатые гаишники) 1990 года с пробегом 76 тыщ миль (грубо 120 тыщ км). За три тысячи долларов.
— Вот, хлам скупаем. Но ничего, еще столько же пройдет! — уверяет меня Боб, потому что церковь, как известно, уныния не приветствует.
И вот на этих машинах — а то даже и на самолете, если удается накопить! в каникулы они катаются по стране, осматривая как полезные достопримечательности, так и диснейленды.
— Боб! Дети и церковь — это как? — Я спросил деликатно, опасаясь услышать рассказ о сиротах, принудительно склоняемых к аскезе, посту и заблаговременному спасению души. Но, слава Богу, нет…
— Ходим в церковь, конечно. Однако их больше тянет к конькам, спорту, музыке и прочему. Так бывает. Вся молодежь проходит через это, и это нормально.
Уходя, я с чувством жму руку Бобу и снимаю шляпу перед его героизмом.
— Куда мне! — смеется Боб. — Вот кто герой, так это Джони Эриксон-Тада. Она была спортсменкой и сломала шею. Паралич. Окрестилась. Вышла замуж. Сейчас на радио ведет передачи для инвалидов, утешает их. Я слушал, это убедительно. Она просто молодец! — скромно отвечает Боб, потому что разве ж Библия учит хвастать?
Я еще раз с особенным чувством пожал руку Бобу, вспомнив, что за вечер нашего чаепития он ни разу не перекрестился, ни разу не процитировал первоисточник, ни разу не сделал умного лица, ни в чем меня не попрекнул даже намеком. Самое "духовное", что он себе позволил, это был абсолютно лишенный пафоса вопрос:
— Для тебя Библия что-то значит?
Если б не значила ничего, он, как я понимаю, просто сменил бы термины и интонацию, чтоб мне проще было понять его ответы на мои вопросы…
Это я уважаю и ценю. Но!
Но разве же требует Библия усыновлять черных детей?
Кажется, нет… Но стойте, я все понял! Тут не Библия! Просто Боб Киселевский, у которого деды, прадеды и прапрадеды были шахтеры, на генетическом уровне привык к тому, что родные люди могут быть черными…
Дал стране угля — и на-гора!
