— Долго еще? — спросил ее ар-эль, вытирая рукой пот со лба.

— Полчаса-час, так где-то, — ответила ему Дэра. Видеть давнего знакомого в новом свете было интересно. Все-таки раньше Сар выглядел совсем иначе: светлые длинные волосы стянутые в тугую косу, зеленые раскосые глаза. А теперь он больше напоминал ти-ар-эль. Все те же раскосые глаза с длинными темными ресницами были карими, волосы были острижены довольно коротко и немного завивались. Если подумать, то Сариэль превратился из воплощенного духа Лета, в духа Весны. Те же правильные черты, вот только взгляд и улыбка его изменились слишком сильно. Улыбка, казалось, покинула его губы навсегда, а взгляд… в нем было столько боли и отчаяния, что у Дэры разрывалось сердце, когда их взгляды пересекались.

К заставе они добрались за пару часов до заката, когда первые Луны уже появились на небосклоне. В синей вышине они сияли бледным белесым светом. Дэра любила это время, когда вновь после перерыва на полуденную жару начинали петь птицы, когда появлялся первый еще жаркий ветер, который уже пах вечером. В такие моменты было хорошо сидеть где-нибудь в саду и разговаривать с Ялем или играть с маленькой диар в салочки. Такими летними предвечерними часами она просто любила жизнь.

— Здесь да?

— Угу, — буркнула она, разглядывая опущенные решетки. Замечательно, и как теперь действовать?

— И как нам попасть туда? — мотнул головой ее спутник в сторону заставы.

— Представь себе, мне и самой хотелось бы это знать! — зло пробурчала она.

— Может покричать? — задумчиво предложил ей ар-эль. Глаза его при этом подозрительно сузились, а губы сжались в тонкую полоску. Судя по всему, Сариэль не собирался отступать.

— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — она усилила свой голос магией, чтобы не сорвать его ненароком.

— Есть! — огрызнулись с той стороны. — Чего вам надо? Видите же, граница закрыта!

Голос у пограничника был приятный, низкий и густой. В нем слышалась сила и уверенность. Наверное, было бы приятно слышать, как поет этот ниа-эль у костра под гитару, чтобы его голос дополняло потрескивание сгорающих веток и шелест листвы из-за ветра, а, может быть, даже завывание волка где-то вдалеке. Она усмехнулась глухо и зло, когда поняла, о чем задумалась. Этих мыслей в ее голове просто не должно было быть!

— Вот и славно, — сладко и чисто пропела она в ответ, — открывайте! Я хочу попасть в трактир до темноты!

— Ты забываешься, кайорана, — последнее слово ниа-эль выплюнул, как ругательство. Такое уже было когда-то… те же интонации… Не вспоминать!

Дэра закусила губу и быстро начала расстегивать верхние пуговицы на рубашке. Удивленно присвистнули с той стороны решетки, Сар выглядел пораженным. Ей было плевать, вот только руки тряслись… Так и не сумев расстегнуть, она просто вырвала несколько пуговиц, с кусками рубашки. Пальцы скользнули под одежду, ища цепочку с кольцом, но попадался лишь грубый шнурок, на котором висел ее кулон с мороком внешности. Цепочка?! Где цепочка?! Отчаяние и злость сплелись в тугой комок, и Дэра рванула с шее шнурок-амулет. Личина стала стекать с ее волос и глаз, а она наконец-то смогла найти то, что искала. Дэра не слышала удивленных возгласов ниа-эль, не видела своего спутника, все ее существо было сейчас занято найденной цепочкой, на которой висела подаренное когда-то ей кольцом. Кольцо Шана, которое она так и не выбросила…

— Вот! — она вытянула на свет цепочку, показала кольцо. — Узнаешь "Благосклонность правителей" или мне подойти поближе? — зло спросила Дэра у пограничника.

— Узнаю, — прохрипел пораженный ниа-эль в ответ.

— Открывай! — велела она, все еще не видя, не воспринимая то, как на нее смотрят. Страх, любопытство, восхищение — чужие чувства щекотали нервы, в ее крови плясали сразу все силы, но сознание оставалось холодным, Дэра не собиралась сейчас что-либо понимать или чувствовать.

Медленно, со скрипом поползла вверх металлическая решетка. Кайорана смотрела на это, как завороженная. Скрип, скрежет, шуршание веревок по камню — все это сейчас казалось ей музыкой, триумфальным маршем. Она слушала, слушала и смотрела, и больше ничего в этом мире для нее сейчас не существовало.

Его спутница была странной, странной и страшной, так думал Сар, когда они прибыли к пограничной заставе. Заставы была сделана на совесть, каменная кладка, казалась монолитной, почти продолжением гор вокруг. Темно-серый камень заставы и две темных металлических решетки, на концах рукотворного коридора, так похожего на пещеру. И ни души кругом, это казалось странно. Впрочем, решетки, скорее всего, закляты, ну а воины, воины, наверное, внутри заставы. Он бы тоже предпочел прятаться от потихоньку усмиряющейся жары в холодных и мрачных комнатах каменных казарм.

Он думал о том, что все неправильно, не так с того момента, как они остановили лошадей. А потом… потом был странный, почти бессмысленный разговор, в конце которого его спутница вспыхнула. Казалось, что на еще красный уголек вдруг подул ураганный ветер, раздувая, по его мнению, совершенно не кстати придумавшее вдруг погаснуть пламя.

В этот момент Дэрисса казалось ему сильной, решительной и страшной. А еще безумной. Вряд ли сама кайорана понимала, что происходит вокруг. Но он смотрел на нее во все глаза, пытаясь понять и постичь ее намерения. Девушка рвала на себе рубашку, но это действие было совершенно отчаянным, в нем не было ни капли логики и понимания происходящего. Дэрисса рванула на рубашке пуговицы, они остались у нее в руке вместе с кусочками ткани. Ему показалось, что кайорана даже не заметила этого, она просто отшвырнула обрывки в сторону и ее рука нырнула под остатки рубашки. Так же бешено она рванула и тонкий кожаный шнурок со странной подвеской-амулетом. Что это был именно амулет, Сар понял, когда увидел, как резко изменился цвет волос кайораны. Из трехцветной шевелюра его спутницы вдруг стала шестицветной.

Этого не могло быть! Шесть стихий?! Шесть основ понимания?!

А потом резко, словно кто-то задул огонь, Дэрисса успокоилась, вновь стала уверенной и таинственной. Он даже удивился и едва не прозевал тот момент, когда девушка достала тонкую цепочку и, не снимая ее, что-то показала пограничникам. Он старался разглядеть, что же вызвало такую удивленную тишину на "той" стороне, когда Дэрисса вдруг назвала причину.

— Вот! Узнаешь "Благосклонность правителей" или мне подойти поближе? — Он слышал в ее голосе злость и уверенность в своей правоте.

Интересно, как она умудрилась получить такую вещь? Семейная реликвия? Вряд ли, скорее всего, это кольцо подарок ей лично. Вот только это значит, что она была с кем-то из правящего рода либо в очень близкой дружбе, либо в любовной связи. Шустра. Сариэль был готов поклясться, что этой кайоране еще и сотни лет не исполнилось!

— Узнаю, — судя по всему, ниа-эль это не очень-то радовало.

— Открывай! — тут же приказала ему кайорана. И к удивлению Сара, они послушно выполнили этот приказ.

Они так и не спешились, зато ждать пришлось довольно долго, пока поднимали обе решетки. Проехали под первой, и Сариэль ощутил, как давит здесь камень стен, как в тиски попадает душа. Его душа. И стена, которая отделяет его от Тьяны, здесь она казалась еще толще, еще неприступнее. Это было страшно, мучительно страшно. На лбу выступил мелкими почти округлыми бисиринками холодный пот. Ар-эль вцепился в поводья, чувствуя, как дрожат его руки. Постепенно темнело, но там, в конце прохода, вновь было светло, там не было стен. Как же он хотел побыстрее оказаться там! Сейчас же, немедленно. А что, если вместе с этим давящим чувством пропадет и стена в его душе, вдруг он снова сможет дотянуться до своей Тьяны?!

Но чуда, конечно, не случилось. Они проехали заставу насквозь, камень перестал давить, но стена в душе осталась. Сар сжал поводья еще сильнее, закусил губу, чтобы не завыть. Посмотрел на свою спутницу, проверяя как она. Совесть говорила, что он слишком увлекся собой, что мог пропустить что-то важное в ней, в этой сумасшейдшей кайоране. Но нет, кажется, ничего не изменилось. Все тот же полубезумный взгляд, растрепанная коса невероятного цвета и рваная рубашка, на не успевшем загореть теле. Все такая же или нет? Отвернулся, глядя на дорогу. Точнее на небольшой перекресток невдалеке.