Мне казалось, что у террористов, как в сказке о Змее Горыныче, много голов: одну Иван Царевич отрубает, на ее месте тут же вырастают три. Поймали того, кто убил Островского в Париже, скорее всего рядового киллера, в Москве появляется другой. Костю Алегрова они считают мертвым, Островский убит. Правда, могут рассчитывать на помощь таких, как Анатолий.

Надо предупредить Сергея! Я набрала его домашний номер. Длинные гудки означали, что он спит или уже на работе. Я позвонила в офис, но, осторожничая, попросила соединить меня для начала с Анатолием. Если Сережа объявился там, Анатолий сразу мне донесет. Мой бывший родственник отозвался сразу. Спрашивать его о Сергее было бы глупо, поэтому я поинтересовалась, слышал ли он сообщение о Николае Островском.

– Да, – с дрожью в голосе пробормотал он. – Мне все это не нравится.

– Боишься? – Я не могла себе отказать в удовольствии поиздеваться над Анатолием.

– А что, ты думаешь, есть повод?

– А ты как думаешь?

– Я не знаю.

– Я тоже не знаю.

– Наташа, ты не забыла о нашем уговоре?

– Был разговор. А уговора никакого не было.

– Наташа, мы же с тобой родственники, – проникновенно произнес Анатолий. – Если что... и тебя будут спрашивать, забудь обо мне.

– Как же я могу о тебе забыть?

Меня так и подмывало поиздеваться над родственничком и попросить поменять эпитафию на надгробии Сережиных родителей. Сейчас он бы согласился. Сейчас он согласился бы на все! Да ладно уж, не буду, не до него сейчас.

– Если у нас тут опять начнется какой-нибудь шмон, доберутся и до тебя. – Он решил меня попугать.

– В каком смысле?

– Спрашивать обо всем будут.

– Допрашивать, ты хочешь сказать?

– Да.

– Я все поняла, буду молчать как рыба.

– Наташа, – жалобно попросил он, – я на тебя надеюсь.

Разговор с родственничком мне надоел. Тем более я звонила вовсе не затем.

– Больше ничего нового? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Убийства Островского тебе мало?

– Ладно, пока.

– А ты зачем звонила? – вдруг встрепенулся он.

– Рассказать тебе об убийстве.

– А-а... – задумчиво протянул муж Серафимы.

Прервав с ним бесполезный для себя разговор, я позвонила к себе домой.

– Сегодня придет нянька, – сообщила Катя, – тетя Света прислала. – Я поеду в институт, а она пусть для начала с Машей погуляет.

– Хорошо, – согласилась я, забыв спросить, сколько ей придется платить.

Неожиданный звонок Дашиной подруги Оли перевернул все с ног на голову.

– Это звонит Оля, вы меня помните? Я Дарьина подруга. – Девушка так кричала, что трубку пришлось отнести подальше от уха. – Мне срочно нужно приехать к вам.

– Успокойся, что у тебя случилось?

– Мне нужна помощь. Я сошла с ума.

– Давай по порядку.

– По порядку. Какой порядок? Ночью ко мне заявилась Дашка.

Я молча слушала.

– Вы понимаете, заявилась Даша!

– Не кричи, я слышу.

– Я подумала, она ожила. А на самом деле они не разбились. Но я ведь этого не знала! Не одна явилась, с каким-то парнем, совсем сопляком. А у меня как раз роман с моим приятелем стал налаживаться. Помните, я вам рассказывала про него?

– Помню-помню.

– А Дашка говорит: «Пусти переночевать, а то за нами его мамашка гонится».

– Чья мамаша?

– Этого мальчишки. Короче, не успели они войти, как ко мне милиция стучит в дверь. Я открываю. А у меня, вы помните, все к отдыху располагает, шторы красные, свечи горят, на полу бокалы расставлены, мы с моим кавалером только-только закончили сексом заниматься. Он в ванную пошел.

Эта толстомордая идиотка, то есть мать, вместе с ментами глазеет на все и орет: «Логово проституток! Они моего мальчика засосать хотят!» В это время мой любимый из ванной выходит совсем голый, только полотенцем успел прикрыться. Она на него как набросилась: «Сутенер проклятый, девок тебе мало, еще мальчиков хочешь!» Тот глаза вылупил, ничего не понимает. Мне по морде – хрясь. «Я, – говорит, – человек порядочный, у меня бизнес свой, а вы мне сутенера шьете. Эту дуру в последний раз вижу». Это он про меня, и продолжает: «А за клевету статья есть. Завтра адвоката найму». Собрался уходить. А толстомордая настаивает, чтобы мусора документы его проверили. Ну, те под ее нажимом попросили удостоверение личности показать. А он помощник депутата. Они ему откозыряли – знают, на кого наезжать нельзя! Когда он ушел, они ко мне. Моя регистрация, как назло, только вчера кончилась, объясняю, что не успела ее продлить. Там очередища! Они мне ласково так говорят: «Собирайся, пошли с нами». У Дашки-то все в полном ажуре, она мужняя жена, и прописка московская. Пацана своего мать за уши уволокла, ему всего девятнадцать. Только школу закончил, никуда не поступил. Они ему пригрозили: «Иди с матерью по-хорошему, а то в военкомат позвоним, тебя в армию заметут». В общем, все разобрались, и только я как дура с немытой шеей. Мало того что ментам отстегнуть пришлось, так один еще пообещал вернуться: «Если не продлишь регистрацию, будешь натурой отдавать». Дашка дрыхнет, обещала отоспаться и отвалить – к пацану этому уйти, а мне хуже всех. Качественного жениха потеряла. Сама не знала, что помощник депутата. Напугалась до смерти, вся дрожу! Они спрашивают: «Ты, случайно, не наркоманка?» Еще бы не дрожать, подруга с того света свалилась да еще грозится с трахальщиком ко мне перебраться. Что делать? Мне помощь нужна! Иначе я в психушку загремлю. – Протяжный вой прервал последние слова Оли.

– Остановись, – строго приказала я. – Все поняла. Попробую разобраться.

– Вы мне поможете?

– С чем конкретно?

– Ну как с чем? Дашку выгнать. Жениха вернуть. Ему же объяснить все нужно. И регистрацию продлить. Иначе менты ко мне дорогу проложат, всей бригадой по ночам таскаться будут. Они знаете какие приставучие... о-о-о, – вновь развылась Оля.

– По второму вопросу тебе нужно не к психотерапевту, а к юристу. Я в этом ничего не понимаю. Что касается Даши и жениха, помогу.

– Правда? Обещаете?

– Разберусь во всем и позвоню. Придешь ко мне на прием.

– Сегодня?

– Нет. Не успею. Я тебе позвоню и назначу. Давай твой номер.

Поразмыслив, я решила, что Сергея надо найти обязательно. Что-то тут не так.

Домашний телефон бывшего мужа упорно молчал.

Усидеть на месте я не смогла и побежала к Лене.

– Возьми моих пациентов сегодня, – умоляющим голосом попросила я.

– Что ты такая взволнованная? Проблемы на личном фронте?

– Да, – соврала я.

– Не могу, Светка просила прийти пораньше и...

– Ленечка, я за тебя потом две смены отработаю.

– Ладно, – проворчал он. – Ваши бабские дела достали!

Я сбросила форму и вприпрыжку побежала к своему прежнему дому.

Со вчерашнего дня подъезд преобразился. Пахло краской, повсюду валялся малярный инструмент, а на лестничной клетке Сережиной квартиры, пролетом выше, у окна, стоял на козлах маляр: синий комбинезон заляпан краской, пилотка из газеты на голове. Мужчина красил потолок. Ремонт в этом доме делали лет двадцать назад.

Не желая вымазаться, я решила быстренько прошмыгнуть в квартиру и нажала кнопку звонка. Но Сережа на звонок не реагировал. Я вставила ключ в скважину и попробовала открыть дверь. Но ключ словно заело: ни туда ни сюда.

– Барышня, вам помочь? – услышала я голос маляра.

– Спасибо, я сама.

– Как хотите.

Помучившись несколько минут, я согласилась на помощь.

Мужчина спрыгнул с козел и взял в руки ключ.

– Это ваша квартира? – Он с подозрением заглянул мне в глаза.

– Да. То есть не совсем. Мужа... бывшего, – помолчав, пояснила я.

– Все вы барышни такие, – проворчал маляр, – сначала бросаете, а потом прощения приходите просить.

– Я не за этим.

Он еще раз внимательно посмотрел на меня, словно фотографируя.

– Точно квартира не чужая?

– Да вы что? – обиделась я.

– А то, знаете, по Москве как-то такая байка ходила: девчонка с ведром в руках выскакивает на улицу в одном сарафанчике и умоляет водителя, что копается во дворе возле своей машины, помочь ей открыть дверь, дескать, вышла на площадку мусор вынести, а она захлопнулась. Тот берет ломик и идет помочь бедолаге. Взламывает замок, открывает квартиру, впускает девочку... а тут наряд охраны приезжает, сигнализация сработала. Ему объясняют, что девушка – воровка, надувает доверчивых мужчин.