ГУМ с советских времен считался меккой всего самого-самого. Теперь там размещалось множество бутиков.

Бегу по длинному подземному переходу Охотного Ряда, глазею по сторонам, как и многие москвичи, сто лет сюда не заглядывала, а там, в подземке, чего только нет! И везде надписи известных фирм.

Останавливаюсь у обувной палатки. Продавщица ласковым голосом заманивает:

– Примерьте ботиночки, специально для вас, дама. Красивые, хоть в Америку поезжай.

Я усмехнулась:

– В Америку, говорите? Примерю, пожалуй.

Ботиночки оказались действительно хоть куда. Правда, шпилька высоковата. Я уж давно такими каблуками не баловалась. Все бегом, бегом, а без машины на шпильках далеко не убежишь!

Носочек узенький, белый, а сами ботиночки лаковые, черненькие, с белыми кантиками и шнурками. Удобные, экстравагантные и, наверное, модные.

– Модные, модные, – подтвердила девушка, – вы за такие деньги «Прада» не купите нигде, только у нас.

– Это «Прада»?

– А то!

– Я вообще-то в ГУМ собралась.

– Да что вы, женщина, там все так дорого, не подойти!

– А у вас, – осторожно поинтересовалась я, – сколько стоят?

– Всего двести баксов.

– Чего?

– Двести долларов, – пояснила она и добавила: – Какие это деньги?

Мне было очень интересно узнать, сколько эта девушка получает в месяц.

– А в ГУМе за них сколько возьмут?

– Не меньше четырехсот, а то и шестьсот.

– Чего?

– Долларов, – терпеливо повторила продавщица. – Сами посудите, в фирменном бутике они стоят в два раза дороже, а мы представляем продукцию разных фирм. Дорогих, – добавила она. – Где-нибудь в Париже вы к ним вообще не подступитесь.

– А в Америке?

– Что вы такое говорите? Я вот в «Космополитен» читала, что новая жена Тома Круза, Кэтрин ее зовут, покупает себе обувь за две тысячи долларов. Заметьте, не дешевле!

– Значит, эти будут выглядеть не очень презентабельно, – пробубнила я себе под нос.

Девушка возразила:

– Мой хозяин по блату у самого производителя покупает по несколько пар и привозит сюда, чтобы за большую партию пошлину не платить. Вы же слышали, как сейчас таможню прижали... – Продавщица все говорила и говорила что-то, а я уже представляла, как буду расхаживать по Америке вот в таких лаковых черно-белых ботиночках-шпильках.

– Уговорили, беру! – решилась я, и продавец завернула покупку.

Со свертком под мышкой прискакала на работу.

– Ты что, совсем с ума сошла? У тебя такие расходы с квартирой предстоят, – разбушевалась Светка, когда я открыла шикарную коробку, а из нее вынула ботиночки, завернутые каждый в отдельности в фирменную бумагу.

– Почему сошла с ума? Тебе не нравятся?

Прибежала медсестра Марина, у которой я снимала угол. Я надела ботиночки и прошлась по кабинету. Она всплеснула руками:

– Да о чем вы? Посмотрите, как отлично сидят. Кра-си-вые! Вы, Наталья Евгеньевна, в них как манекенщица!

– То-то и оно, – заметила Света, – они вычурные. Они не для тебя!

– Просто ты привыкла, что я в старых хожу.

В кабинет заглянула всезнающая хорошенькая Юлечка, которую Леня моему пациенту рекомендовал. Она в нашей клинике слыла модницей номер один.

– Вот что я вам скажу, – со знанием дела заявила Юля, – этот каблук и нос тоже – вчерашний день!

– Как? – ахнули все.

– Мода на узкие носы и шпильки уже прошла.

– А что же теперь?

– Носы круглые, чуть вверх приподнятые, как нос бульдожий, каблук типа наборного, в общем, более толстый.

– Шпилька – это классика, она не может выйти из моды! – защищала я свой выбор.

– А нос? И при чем тут «Прада»? – Юля подозрительно осмотрела коробку. – Помните, в фильме «Дьявол носит „Прада“», как Мэрилин Стрип опозорила новую сотрудницу, которая уцененный свитер носила?

– Знаете, у меня одна знакомая девочка дружит с модельером обуви, так он рассказывает, что их посылают в командировки в Италию, они там подсматривают новые образцы и заказывают партию, а о клейме договариваются. Хочешь «Гуччи», хочешь «Прада», – поделилась секретом своей подруги Марина.

– Надо с Леней посоветоваться, – заключила Света. – Ведь он же там бывал, знает...

– Советовалась, – мрачно сообщила я.

– И что?

– Сказал, что там только голливудские звезды выпендриваются.

– А как же «Секс в большом городе»? – вмешалась в разговор Юлечка. – Там девушки вовсе не звезды: журналистка, служащая. А туфли себе за пятьсот долларов позволяют и тряпки не дешевые носят.

Я даже перестала слушать, что они дальше обсуждают, доконал пример с Мэрилин Стрип. Это стало для меня последней каплей. Действительно, девчонки покупают глянцевые журналы, все про последнюю моду знают. А я как прилипла к шпилькам со времен маминой молодости, с детства помнила, как в маминых туфлях перед зеркалом крутилась, так до сих пор...

– Да что вы, модно, не модно. – В разгар дискуссии в кабинет незаметно вошел Леня. – Мы на конференцию едем, а не на показ мод. Там люди собираются заниматься серьезным делом. Если тебе очень хочется, – он обращался ко мне, – купи лучше деловой костюм. А в них, – он скорчил гримасу, поглядывая на блестящий двухцветный лак, – пусть Юлька и ее подруги на дискотеке скачут.

– На таких не наскачешься, высота сантиметров двенадцать и носок длинный – мешать будут! – усомнилась Мариночка.

Юля и вовсе не удостоила нас ответом.

– Ты их не носила? – спросила Света.

– Нет, я ведь сразу к вам, посоветоваться.

– В общем, беги, отдавай назад, – заключил Леня. – В течение двух недель по закону о правах потребителя все можно вернуть. Чек есть?

– Где-то тут был, – заволновалась я и заглянула в коробку. Все три женщины дружно принялись искать.

– Вот! – победоносно воскликнула Юлечка.

Чек мирно лежал под столом.

– Так жалко. – Я прижала ботиночки к себе.

– Наташка, ты такой однолюб, – застыдила меня Светлана. – Купи лучше на эти деньги купальник.

– Зачем Наталье Евгеньевне для командировки купальник? – поинтересовалась Юля.

– Для приемов у бассейна, у американцев это принято, парти называется. Правда, Леня?

– В принципе на парти можно не ходить. Это по желанию. – Леня пожал плечами.

– А вы пойдете? – Мариночка замерла, ожидая, что я отвечу.

– Не знаю, девочки. Здесь приходилось бывать.

– Расскажите, – пристали обе девушки.

– Один состоятельный человек нас с Сережей позвал. Правда, это происходило летом. У меня было белое льняное платье.

– Улет, – прокомментировала Юля.

– Мне его Сережа давно из Испании привез.

– А купальник? – не унималась Юлечка.

Видно, эта тема ее сильно волновала.

– Я под платье на всякий случай надела отдельный купальник. Подумала, что разденусь по обстоятельствам, если очень будет нужно.

– Разделись?

– Нет, к счастью, пошел дождь. Знаете, как это бывает под Москвой?

– А кто-нибудь был в купальнике?

– Конечно. Этот человек, кто устраивал прием, пригласил группу девушек, похожих на манекенщиц, скорее всего из агентства по обслуживанию.

Обе девушки, и Юля, и Марина, напряглись так, будто эта тема интересовала их больше всего на свете.

– Они были молоденькие, высокие, худенькие, в очень красивых купальниках, – продолжила я. – Девушки жались друг к другу и чувствовали себя неуютно.

– Почему?

– Дамы, которые были при кавалерах, поглядывали на них, скажем, не очень доброжелательно.

– Потому что их мужики пялились на этих девчонок, – со знанием дела заключила Юля.

Я пожала плечами.

– Так в каких эти девушки были купальниках, расскажите.

– Я точно не помню, но с какими-то блестящими вышивками в форме сердечек, птичек.

– Птички – это «Найк».

– Возможно.

– А купальники отдельные?

– Разные. Девушки мерзли, потому что погода была так себе. Официант обнес всех шампанским, но им пить не разрешили.

– Кто?

– С ними приехал молодой человек в белом костюме, каждой из них он был до плеча. Даже высокие каблуки не помогли.