Забыв предупреждение Алана, я толкнул дверь и первым вошел в комнату. Хэтери назвала ее большой спальней, но я, скорее, определил бы ее как будуар — так много здесь было подушек, драпировок и крашенных перьев. Роскошная и интимная комната в традиционных багровых и белых тонах. Истинный вампирский покой, какими их принято описывать в готических романах. Не хватало только черного лакированного гроба. Главным предметом здесь была кровать — или, пожалуй, ложе. Огромное, заваленное грудами темно-красного и белого шелков, на фоне которых совершенно потерялась белокожая блондинка Хэтери в своем багровом атласном халате. Впрочем, не исключено, что именно такого эффекта хозяйка будуара и стремилась достигнуть.
На кровати копошилось несколько тел. От двери я не мог разглядеть, мужчины это или женщины, — кажется, здесь были и те, и другие, — и уж тем более не мог различить лиц. Я сделал несколько шагов вглубь комнаты, уже не сомневаясь, чем занимается компания на кровати. Вампы предавались своему излюбленному развлечению — совокуплялись, лакая друг у друга кровь. Тошнотворный ком подкатил к горлу при мысли, что в развлечении участвует и Агни — не зря же Хэтери привела нас прямо сюда. Я подошел ближе, внимательно глядя по сторонам, надеясь обнаружить Агни где-нибудь у стены или в углу. В одиночестве.
Но она лежала на кровати, на самом краю, в стороне от клубка двигающихся тел (никто из забавников не обратил на нас никакого внимания, они все были слишком увлечены процессом). Агни не двигалась, и то ли спала, то ли была без сознания. Учитывая обстоятельства, я склонялся к последнему. Почему-то на ней была одна только белая мужская рубашка, доходящая до середины бедер. Несколько верхних пуговиц расстегнуты, рукава подвернуты, воротник испачкан кровью. Пока я стоял и тупо разглядывал Агни, пытаясь осознать увиденное, от клубка тел отделился какой-то парень, смутно мне знакомый, подобрался к девушке и прижался лицом к ее обнаженному бедру. Я не стал смотреть, что он предпримет дальше, и яростно оттолкнул его.
— Пошел прочь!
Издав возмущенный вопль, он откатился в сторону, поднял на меня затуманенные жаждой и похотью глаза, и вдруг на лице его расплылась идиотская улыбка.
— О, Френе! И ты решил к нам присоединиться?
— Не приближайся, — предупредил я сквозь зубы и обхватил Агни за пояс, чтобы поднять ее. Тело ее было совсем безвольным, и я испугался, что она умерла. Но нет — сердце билось, хотя и очень слабо.
— Посмотри на ее шею, — проговорил у меня за спиной глуховатый голос Алана.
Я взглянул и едва не выпустил из рук бесчувственную девушку. Когда я поднял Агни, голова ее запрокинулась, открывая шею — и жуткого вида рваную рану на ней. Это был вовсе не порез вроде того, что оставался от моего ножа. Нет! Было похоже, что кто-то рвал горло Агни зубами, и по моим понятиям, такая рана должна была убить ее. Прижимая Агни к себе, я резко обернулся и встретился взглядом с глазами Хэтери. Она снова улыбалась.
— Это ты сделала?!
— Руки, — тихо сказал Алан.
О, он определенно знал, куда смотреть. Запястья Агни были — сплошные раны. Меня начало трясти… Похоже было, что не одна Хэтери к ней прикладывалась. По своему горькому опыту я знал, насколько популярно в вампирской среде «коллективное» распитие крови и чем оно чревато для жертвы.
— И вот сюда посмотри, — Алан схватил Хэтери за руку и, не церемонясь, вывернул ее запястьем вверх. Хэтери вскрикнула от боли. На белой коже ярко проступали несколько весьма характерных порезов. Пока я на них пялился, Алан наклонился к обнаженному горлу Агни и потянул носом воздух. Выпрямился и медленно проговорил, глядя на меня:
— Хэтери ее превратила…
— Нет!
— Да! — крикнула Хэтери, прожигая меня ненавидящим взглядом. — Ну, забирай ее, если сможешь! Кристо — не смог!
— Где он? — резко спросил Алан. — Где?!
Хэтери зло засмеялась, и я отчетливо услышал, как Алан скрипнул зубами.
— Вот что, Илэр, — тихо сказал он через несколько секунд, с видимым усилием подавив волнение. — Забрать девушку сейчас ты не можешь, если не хочешь ее убить. Ее почти полностью опустошили. Останься с ней здесь. Если кто-нибудь к вам полезет, — он кивнул в сторону группы вампов, которые продолжали развлекаться, словно никого кроме них в комнате не было, — ты справишься без труда. Тут одна мелочь. А Хэтери пока отведет меня к Кристо. Надеюсь, он… в порядке.
— Но, Алан…
— Останься, я сказал! Не распускай сопли! — он повысил голос и тут же добавил уже мягче: — Девочку лучше сейчас не трогать с места. Вспомни, как плохо тебе было в первую ночь. Едва ли ей придется легче. Если она очнется, лучше, чтобы с ней рядом кто-нибудь был. Кроме того, ты же хочешь оставить ее одну с этими? — он снова показал на занятых друг другом вампов.
Я закусил губы. В словах Алана определенно был смысл, но… Кристиан… я знал, что не успокоюсь, пока не узнаю, где он и что с ним.
— На всякий случай — вот, — он показал мне пистолет и положил его на край обширной постели. Хэтери жадно ловила каждое его движение, как будто поджидала подходящий момент для бегства. Но Алан по-прежнему удерживал ее, ни на секунду не разжимая пальцев, как будто они и плечо Хэтери стали одно целое. — Стреляй сразу в голову, не стесняйся. Ну, пошли, — обратился он уже к Хэтери, толкая ее к двери.
И он ушел, оставив меня с бесчувственной Агни и с компанией совокупляющихся вампов. Только сейчас я заметил, как душно в комнате, и какой тяжелый запах свежий крови ее наполняет. Во рту пересохло; даже сильному носферату не так-то легко не поддаться общей одержимости жаждой, ну а я вовсе не был сильным. Особенно остро пахло свежей кровью от Агни; я хорошо помнил, какова она на вкус… Крепко зажмурившись на секунду, я опустил девушку обратно на кровать, отвернулся и осмотрел будуар в поисках места, где можно было посидеть в ожидании Алана. Близость взбаламученного ложа, а в особенности — копошащихся на нем полуобнаженных тел меня нервировала.
Собрав раскиданные по полу подушки и уложив их в дальнем от кровати углу, я перенес туда Агни, уложил ее поудобнее и накрыл своим пальто. В комнате было тепло, даже жарко, но мне не нравилось, что Агни почти раздета. Сам я сел рядом, положив тут же оставленный Аланом пистолет (которым я, честно говоря, все равно не умел пользоваться) и повернувшись спиной к вампам. От издаваемых ими звуков у меня мурашки по коже бегали. Даже не глядя на них, легко было представить себе, чем они заняты. И почему Алан оставил меня в этом месте? Неужели нельзя было перенести Агни в соседнюю комнату? Или это какое-то очередное его дурацкое испытание?
Не знаю, сколько прошло времени, но это были страшные минуты — или, возможно, часы. Агни по-прежнему лежала без движения и едва дышала. Мысли мои разрывались между нею и Кристианом, но временами накатывала черная волна жажды, и я забывал все. Казалось, запах крови усиливается с каждой минутой, сводя с ума, сокрушая рассудок и вызывая к жизни чисто животные инстинкты. Нечто подобное мне приходилось испытывать во время оргий, устраиваемых Аланом, но здесь это было… сильнее. Я кусал губы и заставлял себя, не отрываясь, смотреть на растерзанное горло Агни — вид ужасной раны пробуждал в сердце ужас и жалость, и — ненависть, и это прогоняло жажду.
Действо на ложе продолжалось. Я знал, что забава может длиться и час, и два — тем дольше, чем большее число участников в ней занято. Я страстно желал, чтобы Агни как можно дольше оставалась без сознания — не надо ей было видеть этого кровавого разгула. Впрочем, как знать, не пришлось ли уже ей самой в нем поучаствовать по воле Хэтери?.. о, эта тварь! С каким удовольствием я бы всадил ей пулю между васильковых глаз! Если бы не страх, что смерть Хэтери убьет и ослабевшую Агни, оказавшуюся в ее власти, я не колебался бы ни минуты. Тем более, пистолет был под рукой, и что-то подсказывало, что Алан не станет мне препятствовать.
Прошла, казалось, вечность, прежде чем тихо приоткрылась дверь, и в комнату, бесшумно ступая, вошел Алан. Я вскочил ему навстречу. Никогда я еще не радовался так его появлению. Но радость быстро схлынула, сменившись ужасом при виде его серого лица и плотно сжатых губ.
