***
Даже в полутьме пещера молодых все же казалась одним из самых привлекательных мест, где я когда-либо был. Монотонное журчание воды словно настраивало на общий лад, и одновременно успокаивало. Оглядевшись, я понял, что в этот раз все выполнили свои обязательства: и плоды и сухие корявые сучья были в избытке навалены почти вперемешку неподалеку от ручья. Мало того, приподняв лист, прикрывавший широкогорлый сосуд, я обнаружил в нем все еще живых рыб. Они шевелили жабрами и широко открывали рты, их скользкие тела терлись друг об друга в тесной посудине.
Первым делом мы, общими усилиями развели костер, затем уселись вокруг него кружочком. Разговор как-то не клеился. Даже не смотря на то, что мы по определению не могли быть трезвыми, лично мне казалось, что самым парадоксальным образом вино не оказывало своего обычного влияния... Разве что в голове легкий туман, но только пока не начнешь думать... Исключение составил Вилиль - он и, правда поначалу оглядывал всех затуманенным взглядом и немного шатался вставая. Однако купание в ледяной воде ручья отрезвило и его. Ручей же спас и всех остальных от перспективы заскучать, дожидаясь завершения или, может, точнее начала очередного лунного танца... Интересно, как по местному называется Сваст?
Выскочив из серебристой прохлады водного потока, мы снова сбились вокруг костра. Наконец-то, в тесном согревающем круге, исчезла возникшая было скованность, и уже вскоре пещера огласилась криками, гомоном, и истошными воплями тех, кого заново окатили водой. Где-то в этой суете у находящихся в заточенье рыб появился шанс обрести свободу из опрокинутого в беготне ведра, и они этим шансом немедленно воспользовались. Я успел заметить гибкое скользкое тело, стремящееся к ручью, но пожалел и не стал делать попыток перехватить беглеца, чтобы водворить его обратно в сосуд. В конце концов, я не был голоден. Само бегство рыб дало повод для новых полусерьезных разборок... Потом мы просто играли в "рыбалку". Когда дошла моя очередь выступать в более многочисленной команде "рыб", я порядком замерз, пока мне удалось наконец-то улучшить момент и выскочить из ручья-"сосуда" и добежать до противоположной стены-"реки". Замерз не только я. Оркостен нашел необходимым напомнить, что до зимовки еще несколько месяцев и белеть рановато и стал настойчиво зазывать всех к почти потухшему костру. Однако это удалось ему не сразу - все кроме него, слишком увлекись игрой, чтобы вот так раз и бросить все из-за мелких неудобств. Но в итоге мы, наконец, охватив друг друга за плечи, снова сидим возле огня. Сначала нас бьет дрожь, потом становится теплей... а потом кто-то обращает внимание, что по стенам бежит какой-то странный свет. Мы почти одновременно поднимаем глаза...
***
Небо - это высоко, очень высоко. И оно валится, валится на меня, вместе с волнами голубовато-желтого света. Будто легкий удар по голове и меня куда-то несет, несет... Я - плыву... плыву внутри качающейся теплой волны... мое тело - часть этой волны. Я не смогу его собрать, даже если захочу. Но мне и не хочется. Туман, цепкий туман вливается в меня лишая желаний. Ни воли, ни силы, ни страха... Ловлю себя на том, что сижу с прямой спиной, но уже миг спустя теряю эту мысль. Я плыву, плыву, под спиной... в спине, вокруг - теплая ласковая волна. Словно раздвинулись створки мира - передо мной белый зеркальный силуэт в нем я вижу свое отражение.
- Ты один из... - последнее из послышавшихся слов теряется в звенящем шуме, сквозящим в ушах.
- Риарин, ты рожден чтобы... - и снова странный голос растворяется в фоне. Мое тело словно попадает в какие-то вибрации. Голова безвольно болтается.
- Риарин, да Риарин же, - голос звучит гулко, настойчиво, - очнись, кому говорят! Ты слышишь меня или нет?
- Слы.., я слы... - пытаюсь я шевелить губами.
Белый силуэт начинает растворяться, но в последний момент вместо моего отражения на нем начинают проявляться его собственные черты. Он начинает приобретать объем. И в этот момент меня охватывает какое-то горестное предчувствие, что я не успею его разглядеть, не успею понять, кто это говорил со мной. Силуэт исчезнет, и я так и не узнаю конца непонятных фраз... Я невольно тяну к нему руку, пытаясь дотронуться до почти полностью проявившегося из белой мглы лица, но, прикоснувшись, невольно вздрагиваю. Словно какая-то пелена спадает с моих широко открытых глаз. Передо мной сидит Свест, и я касаюсь рукой его щеки. Более обескураженного выражения, я, наверно, больше никогда не увижу на его лице, которое, кстати, совершенно не похоже на то... Какое? Здесь я снова невольно вздрагиваю и непонимающе оглядываюсь вокруг. Где я? Что здесь делаю? Зачем меня сюда принесли? И когда уведут? А ведь это - она! Но тогда что за столпотворение в ней ныне? Сталкиваюсь глазами с Неем... Невдалеке замечаю еще одну группу, которая суетится вокруг какой-то сидящей фигуры... Другая маленькая компания, жрецы, что-то колупают в остывшем кострище, принюхиваются к перепачканным сажей рукам. Пытаюсь встать.
- Рин, ты уже вернулся? - вопрос Нияста застает меня врасплох.
- Откуда? - ничего не могу понять я.
- Ну, уж не знаю, где ты был, но взгляд ты фокусировал явно не на нас, - заметил Свест, - не знаю, чем вы здесь развлекались, но для многих других праздник встречи лун удался как никогда.
Я все же встал, ватные ноги держали мое тело с трудом. Столкнувшись с каким-то отрешенным и удивленным взглядом озирающейся Раин, я опустился обратно. Руки Свеста привлекли меня к себе, заставляя лечь. Едва коснувшись головой его предплечья, я неудержимо стал проваливаться в сон.
***
Проснулся я резко, сразу ощутив бодрость во всем теле. Глядя в потолок пещеры, я пытался припомнить давешний сон. Чего только не привидится! Нияст, Свест и еще куча народа в пещере молодых, куда им по большому счету и доступа нет. Приподнимаюсь, оглядываюсь - ну да, конечно, вся наша группа "недорослей" спит вповалку в пещере. Амритан уже проснулся он сидит, охватив голову руками. Бывает наверно и у вампиров, нет, извините, людей. Вскоре поднимает голову Орк. Мы сталкиваемся глазами.
- Что это вчера было? - интересуется он
- Мы решили отпраздновать встречу лун в пещере молодых, - припомнил я с чего все началось - кажется, луны в небе опять встретились. Вроде...
- Не, это я помню, а что потом? - Оркостен наморщил лоб.
- Я, кажется, заснул... - признался я, - мне наснилось, что в нашей пещере было целое столпотворение наэрлов. Даже жрецы будто были. Это же только во сне возможно - чтобы жрецы, во-первых, расхаживали где-то 30 и накануне, а во-вторых, были именно здесь. Ведь так? Или я чего-то недопонимаю?
- Я сам не все ныне допонимаю, - в голосе Оркостена бы досада.
- Ребя, это был не сон, - вступился Амри, - или...
- Или он вам все еще снится, - перед нами появилась откуда-то вынырнувшая фигура жреца... и еще одна и еще, - давайте-ка вставайте и если все в порядке перебирайтесь вон в ту часть, - жрец кивнул в сторону.
Вскоре мы были там. Вилильтан, Вегарт и девочки еще спали. Таким образом, на нас троих приходилось восемь жрецов. До меня начало доходить, что произошло и, правда, что-то "из ряда вон".
***
- В глаза в глаза мне смотри! - сиреневый взгляд жесткий, словно пронизывающий насквозь, - отвечай, что было сделано... меня интересуют травы, листья, земля...
- А вода с воздухом? - не поддался я завораживающему шепоту, - ты мне толком объясни, что вам от нас нужно. Я ж, может, и так скажу и без этих ваших смотрелок.
Жрец на секунду опешил от моей наглости. Его лицо нахмурилось. На миг я ощутил радость от того, что я не среди родных Cмиалоэтов - там бы как пить дать, за такое можно было сразу схлопотать, мало б не показалось.
