– Так, всякие мелочи. Не отвлекайтесь, ребята, у нас мало времени, – напомнила Татьяна.

– Мало времени – на что? – Андрей никак не мог понять, в чем дело, да и я откровенно недоумевала.

Татьяна посмотрела на нас как на двух несмышленышей.

– Дело в том, что у этой молодой дамы, – она кивнула на меня, – в ее молодежном рюкзачке упакованы большие тысячи рублей, на которые, кроме нее, претендуют еще очень крутые мальчики.

– На эти деньги не только я претендую, – сочла нужным пояснить «молодая дама», чтобы Андрей не подумал, будто я ограбила какой-нибудь банк. – Большая их часть принадлежит совхозу, а оставшаяся – нашей семье и семье еще одного шофера. Умершего.

Я невольно вздохнула, вспомнив Сашу.

– Умершего естественной смертью? – решил уточнить Громышев. – Или насильственной?

– Врач предположил обширный инфаркт.

– О чем вы говорите? – не выдержала Танька. – У Беллы на хвосте бандиты. Они уже приходили к ней домой, а теперь могут прийти и ко мне!

– У Тани богатая фантазия, – покачала головой я, – ей бы детективные романы писать.

Сказала и осеклась: Татьяна ведь рассказывала, что Андрей как раз этим грешит. Еще подумает, что я на что-нибудь намекаю.

– И что же она нафантазировала?

– Представила себе провинциального бандита чуть ли не всероссийским паханом. Будто бы он среди ночи в незнакомом городе смог разыскать вначале мой адрес, а потом и ее. Притом, что, насколько я знаю, у нас еще нет круглосуточной горсправки!

– Официальной нет, – уточнила Танька. – Но если человеку за какой-то паршивый адрес предложить, скажем, сто долларов, то он из кожи вылезет, чтобы его раздобыть!

– Ну ты и загнула, сто долларов! – не поверила я.

– А что, им есть ради чего палить такие деньги, – не сдавалась подруга. – Кое-что они успели выведать у бабы Мани...

– За доллары?

Образ добродушной соседки, берущей деньги за пустяковую, как она думала, услугу, никак не вязался с характером бабы Мани.

– Деньги ей вряд ли предлагали, – рассудительно согласилась с моим молчанием Татьяна. – Она для этого слишком подозрительна. А вот на гражданской сознательности вполне могли сыграть. Рассказать какую-нибудь сказочку о том, что ты уехала куда-то, нечаянно захватив важные документы.

Андрей слушал молча, лишь украдкой переводил взгляд с Таньки на меня, но мы в азарте не обращали на него никакого внимания.

– Баба Маня знает, что я уехала ненадолго.

Свою горячую речь подруга адресовала мне, потому что это я позволила себе усомниться в ее рассудительности и знании криминальных тонкостей. Андрей молчал, а значит, как она думала, с ней соглашался.

– Какие мелочи! Если опытный мошенник задумает человека обмануть, он такого накрутит, не захочешь – поверишь. Могли, к примеру, сказать соседке, что ты в город уже вернулась, а домой так и не явилась, только зря тебя у закрытой двери прождали. Мол, не скажет ли добрая женщина, у кого из подруг может остаться на ночь Белла Решетняк. Жалостливая старушка и назвала меня. Хорошо хоть адреса моего не знала. Но если надо, они и его могут найти, исхитрятся. Понимают, что с наступлением дня их шансы поймать тебя со всей суммой значительно уменьшатся...

– А нельзя ли, милые подружки, – нарочито просительно проговорил Громышев, – рассказать все, что случилось, сначала и помедленнее?

Татьяна некоторое время смотрела на левое плечо Андрея, а потом медленно произнесла:

– Началось все с того, что Белка с мужем решила поехать в рейс...

– Садитесь в машину! – вдруг скомандовал Андрей. – Сейчас, Таня, мы проедем мимо твоего дома. Может, мне издалека показалось, но, по-моему, каких-то два мужика среди ночи решили читать списки жильцов твоего дома. Неужели ты оказалась права?

– А ты до сих пор в этом сомневаешься? – съязвила Танька.

Между тем Андрей медленно объехал по периметру двор, который со всех четырех сторон окружали многоэтажки, остановил машину в стороне от дома Татьяны и сказал нам:

– Сидите тихо, я сейчас вернусь!

Некоторое время мы молчали, а потом я спросила:

– Таньк, где ты с ним познакомилась?

Мы с Татьяной видимся довольно часто и обычно знаем о жизни друг друга все. Или почти все. Как же я должна была углубиться в свои переживания, что не узнала даже о таком знаменательном моменте жизни подруги, как знакомство с мужчиной. Судя по всему, с ним она довольно близка.

– Как это где? В газете, конечно... Господин Громышев принес в редакцию детектив собственного сочинения. Видимо, слава тезки Кивинова, автора «Ментов», не давала и нашему оперу покоя.

– И как, он оказался хорошим?

– Андрей или детектив?

– А одним словом нельзя ответить?

– Увы. Андрей оказался хорошим, а детектив – плохим.

– Понятно...

И тут тишина как будто взорвалась. Раздался выстрел, другой, замелькали какие-то тени. В погашенных окнах квартир зажегся свет.

Моя рука как будто сама по себе потянулась к сумке и открыла замок. Прикосновение к холодной стали пистолета странным образом успокоило меня, в то время как Танька, сидящая на переднем сиденье, открыла дверцу машины и тревожно всматривалась в даль, пытаясь понять, что у ее дома происходит.

Наконец она не оборачиваясь глухо произнесла:

– Я не могу больше ждать! А вдруг ему нужна моя помощь?

– Интересно, что ты сможешь для него сделать?

Я бы, наверное, могла, но о том, что у меня есть оружие – целых два пистолета, – я не сказала Татьяне. Скорее всего стрелял сам Андрей, но бежать сейчас кому-то из нас в темноту – пусть даже и с оружием, – наверное, глупость. Мы не столько поможем, сколько навредим. Помогать профессионалу можно разве что по его просьбе...

Не знаю, верно я рассуждала или нет, но Андрей приказал нам сидеть тихо, значит, нечего и высовываться! Какой я стала дисциплинированной, даже самой странно.

– Послушай, надо же что-то делать! – опять заговорила Танька.

Наверное, прежде я бы, как и она, вот так бесполезно нервничала, попыталась броситься на подмогу, чтобы еще больше все испортить, а теперь за два дня я прошла целую школу жизни и потому терпеливо ждала. И попыталась успокоить подругу:

– Давай еще немного подождем?

Я таки оказалась права. Некоторое время спустя появился Андрей, волоча за собой что-то, что я в темноте приняла за какой-то мешок. Оказалось, это был мужчина с руками, скованными наручниками. Громышев так и сбросил его недалеко от своей машины, распахнул дверцу со стороны водителя и протянул руку к чему-то между сиденьями – только тут я заметила радиотелефон.

Он набрал номер и проговорил в трубку:

– Татарчук! В Молодежном микрорайоне, в доме на углу Крымской и Черноморской, мною пресечена попытка ограбления квартиры. Одного я задержал, а второй сбежал. Рост приблизительно сто восемьдесят пять сантиметров, в футболке и кожаном жилете. Подробнее разглядеть не удалось, темнотища, как у негра... В общем, ты понял. Вышли ребят, пусть прочешут район. И задержанного заберут. Очень мне нужно его возить. В конце концов, мой рабочий день давно закончился. Отстань, Татарчук, рядом со мною женщины! – Он положил трубку и обратился к Таньке: – Ну и нюх у тебя, госпожа журналистка! Впору самой опером работать. Я не удивлюсь, если на этих двоих есть ориентировка...

– То есть ты считаешь, это наши местные воры, не приезжие?.. А я думала, это Белкины знакомые, с Севера.

– Вряд ли. Но пусть Белла выйдет, посмотрит, может, лицо задержанного действительно ей знакомо?

Я уже давно вынула руку из сумки – Танькин мент не должен догадаться, что у меня есть оружие, – и покорно вышла из машины. Подошла к лежащему мужчине. Андрей осветил его лицо фонариком. Нет, этого человека я никогда прежде не видела. Да и кого я видела, кроме шофера, у которого я реквизировала машину, и другого бандита по кличке Стоп?

Правда, издалека я видела еще двоих, когда они выходили из белой «десятки» и шли к зданию больницы. Но теперь я смогла бы лишь сказать, что это были двое мужчин, никто из них не хромал, а один из двоих скорее всего жгучий брюнет...