Она думала об этом и молчала, а Сергей тоже молчал. А потом вдруг сказал:
— Как ты смотришь на то, чтобы мы с тобой поженились?
— Поженились?
Неужели Галя не ослышалась? После того, что она ему сейчас рассказала? Наверное, он ее жалеет и из жалости решил предложить. С порядочной женщиной ничего такого бы не случилось. Она бы нашла способ себя защитить!
— Понимаешь, — торопливо заговорил Сергей, — пока ты не моя жена, я не смогу защитить тебя так, как должно. То есть я могу пойти, найти этого Бондарчука, набить ему морду, а в следующий раз он придет опять. Да еще скажет мне, что мы с ним равны и оба имеем на тебя одинаковые права.
— Но он не сможет это утверждать… — начала возмущаться Галя, но тут же осеклась. Как раз сказать Игорь может все, что угодно, и даже если она станет гнать его при Сергее, начнет утверждать, будто все это она делает ему назло.
Странно, что вообще она начала этот разговор, когда у них в семье случилось такое ужасное событие. То есть труп Лениного мужа еще лежал в морге — почему-то сестре его все не выдавали, а она встретилась с Сергеем и теперь в его машине говорит о своем вчерашнем падении.
Конечно, она должна была бы в это время остаться с сестрой, но к Лене явилась ее закадычная подруга Александра, и они обе решили, что Галя еще понадобится здоровой и отдохнувшей, потому и отправили ее домой. А когда с работы она позвонила Лене, та сказала:
— Приходи завтра. Сегодня мне Шурик помогает.
К тому же мы должны встретить в аэропорту Женину маму…
Их общая с Леной мама только наведалась, чтобы высказать старшей дочери свои соболезнования, но потом пробормотала, что у нее дома шаром покати, а Алеша — Ленин отчим и Галин отец — скоро захочет есть…
Вот так и получилось, что только Галя переговорила с Леной, как позвонил Сережа, и она рассказала ему о смерти зятя.
— Я заеду за тобой после работы, куколка, — обеспокоился он, как будто это у Гали кто-то умер и она нуждается в немедленном сочувствии.
Теперь они сидели на маленькой Галиной кухне и пили чай с остатками ее очередного торта.
— Скоро меня выгонят с работы, — говорила она Сергею, — на завтра я опять взяла отгул, хотя в цеху осталось так мало кондитеров… А еще мне ужасно хочется спать…
Она нарочно говорила так Сергею, чтобы он не ждал от нее близости. Нужно было время, чтобы очиститься от своего невольного греха. Не только с помощью мыла, но и времени…
Сергей молчал, и она продолжала:
— То есть я спала у Лены, одетая, но потом проснулась под утро, не знала, пришла Лена или нет, а они сидят с подругой на кухне, дым коромыслом… Представляешь, Лена раньше не курила. По крайней мере при мне…
— Ты не ответила на мое предложение, — мягко напомнил ей Сергей.
Не потому, что он был такой бесчувственный, а потому, что его всерьез взволновало появление Игоря, вот он и спешил. А вовсе не из-за жалости, как думала Галя.
— А ты… после того, что случилось, ты не станешь меня упрекать в том, что я… ну, что у меня был Игорь?
— Как ни странно, упрекать хочется, — грустно улыбнулся он. — Я как услышал о нем, во мне будто что-то взорвалось…
То, что Сергей сейчас говорил, никак не вязалось с его спокойным видом. Наверное, все-таки Галя пока не смогла в нем до конца разобраться. Совсем недавно она даже была уверена в том, что Сергей правильный, понятный и предсказуемый. Такой спокойный, а спокойствие вовсе не есть равнодушие, вот что!
— Честно говоря, мне даже хочется пойти и снова набить ему морду, хотя я делаю это лишь в самых крайних случаях… Вообще-то мне кажется, что это нечестно. Чаще всего мужчины толком не умеют драться, и тогда получается, что я как бы бью слабого. После того как я ударил этого Игоря на свадьбе, мне было стыдно.
— Стыдно? — изумленно переспросила Галя.
— Да, я как будто бил лежачего… А тебе его было жалко?
— Нисколько, — искренне ответила Галя, с удивлением отмечая, что ее сердце уже не так вздрагивает и учащенно бьется при упоминании о Бондарчуке. А при воспоминании о том случае на свадьбе она даже злорадствует. — Знаешь, вроде мы с тобой так недавно встречаемся, но я уже чувствую какие-то обязательства перед тобой. По крайней мере встречаться одновременно с двумя мне не пришло бы в голову. А Игорь… он получил за дело. Потому и явился. Мне отомстить. А заочно тебе… И вообще для меня сейчас главное — помочь Лене справиться с ее горем. Может, придется и Тошку брать к себе…
— Конечно, я тебе помогу. Мы вместе поможем твоей сестре…
Надо сказать, что ее Сергей — Галя с удивлением прислушалась к этому словосочетанию: ее Сергей! — не был слишком разговорчивым. Обычно. Она даже поначалу отнесла его к разряду молчунов, но теперь он так разговорился!
— Это у тебя атавизм, — поначалу приговаривала Галя, — больше молчать, чем говорить. Ты происходишь из тех времен, когда люди общались между собой телепатически, а вслух говорили мало.
Но потом, то ли от того, что знакомство с Галей изменило кое-какие представления о женщинах, то ли еще от чего, он полюбил говорить с ней на разные темы, которые были ему интересны. И при этом громко удивлялся, когда Галя соглашалась с его доводами или говорила, что и ей такое часто приходит в голову.
— Ты согласна со мной? — восклицал Сергей и смотрел на Галю удивленно, точно такого быть не могло, но вот ведь случилось, и его девушка, оказывается, тоже о чем-то там размышляет.
Выходит, прежде он принимал ее за какую-то пустышку? Или девушки, с которыми он встречался до нее, не думали о судьбе страны или о том, почему они в России так бедно живут…
Странным Гале показалось и предложение, которое сделал Сергей. Оно вовсе не походило на брачное. Он предлагал ей выход из создавшегося сиюминутного положения, а ведь речь шла об их совместной жизни, возможно, на долгие годы… Странно, сказал: давай поженимся, как будто — давай сходим мороженого поедим!
— Мы сейчас ни о чем таком говорить не можем, — наконец сказала Галя. — О нашем с тобой браке…
— Я понимаю, — торопливо заговорил Сергей. — У сестры горе, но ведь мы могли бы подать заявление в загс — я слышал, нужно ждать очереди два месяца, — а за это время мы как раз сможем все обсудить и решить.
А что, может, и в самом деле стоит попробовать. Отчего-то Галя до этого о повторном замужестве не думала. Да и с Сергеем они познакомились недавно.
Но вот ведь Игорь сразу остался у нее жить, как если бы это разумелось само собой, а Сережа даже намека такого не сделал. И пока Галя сама об этом не заговорит, вряд ли и сделает…
И она сказала:
— Хорошо, давай подадим заявление. А пока ты переходи ко мне жить. Твой дед не будет против этого?
— Если он будет знать, где я, то не будет за меня волноваться. Он же понимает, что я уже взрослый… Будет совсем хорошо, если мы его на днях навестим. Возможно, потом, когда у твоей сестры все более-менее успокоится…
Что у нее может успокоиться? Только что было все в порядке, и вот уже ее семья — только сама Лена и маленький сын…
— По крайней мере никто не посмеет навещать меня под предлогом какого-то важного разговора, когда говорить теперь нам вовсе не о чем.
Но кое-какая мысль все же не давала Гале покоя.
— Сережа, смотри, что получается: будто Игорь подталкивает нас друг к другу…
— Разве мы с тобой без его «помощи» не стали бы встречаться?
— Я не это имею в виду. Получается, мы решили спрятаться от него в браке.
Сергей смутился и на мгновение отвел взгляд, но потом храбро взглянул ей в глаза.
— Это потому, что я не сказал тебе о своей любви?
— И потому, что не спросил меня о моей, — добавила Галя.
— Значит, ты меня не любишь?
Теперь он смотрел на Галю чуть ли не с испугом.
— Пока что я могу лишь сказать, что ты мне нравишься, — проговорила она с сожалением.
— А Игоря ты любишь?
Ну почему ей всегда нужно было непременно все расставить по полочкам? Как аукнется, так и откликнется! Вот теперь и Сергей, следуя ее примеру, пытается все расставить. Но чувства — это же все-таки не вещи!
