Антонио мчался впереди всех, страдая от дурных предчувствий. Где сейчас Лали? Что с ней? Мысль о том, что в этот момент девушка, возможно, уже находится на борту корабля, отплывающего в неизвестность, была невыносима. Карриоццо хотел верить, что его возлюбленная все еще в Генуе, ожидая, что он придет ей на помощь.

«Девочка моя, – мысленно умолял Антонио, – будь дикой, яростной, несговорчивой, поднимай шум, зови на помощь, только не уезжай безропотно. Если будет нужно, я переверну весь мир и украду тебя во второй раз», – поклялся себе Карриоццо.

Послышался звук удара, и хватка Миккеле ослабла. Лалич: изумлением смотрела на ухмылявшегося Фернандо, появившегося как раз вовремя, чтобы остановить Джаноцци, вознамерившегося во что бы то ни стало добиться желанной цели.

– Скоро утро. Нам следует поторопиться… – Аньес указал на светлеющее за окном небо.

Каталонец подошел к двери, прислушался и выглянул в темный коридор. Убедившись, что он пуст, мужчина вернулся к лежащему без движения Джаноцци, связал его руки и ноги веревкой и заткнул рот какой-то тряпкой.

– Ты пойдешь со мной? – спросил мужчина.

Девушка нахмурилась, но, понимая, что выбора нет, кивнула головой.

– Тогда быстро одевайся, – приказал он и бросил ей штаны, рубашку, длинный плащ и шляпу. – Обувь можешь оставить свою. Подходящий размер сапог не удалось найти, – не удосужившись отвернуться, он принялся рассматривать, как Лали, смущенно прячась за полог кровати, принялась переодеваться. – Поспеши. Нам нужно покинуть этот дом как можно быстрее. Пока капитана не хватились его приспешники. На корабле меня ждут и помогут нам в случае необходимости. А капитану Джаноцци придется искать другую галеру.

Лали хотела сказать, что не собирается отправляться в плавание, но смолчала. На улице ей будет легче сбежать от своего спасителя. Кое-какой опыт у нее уже имелся.

Спускаясь на нижний этаж, они наткнулись на спящих прямо на ступеньках мужчин. Один из них при появлении каталонца поднял голову и попытался разглядеть девушку, но Лали предусмотрительно отступила за спину Аньеса и пониже опустила поля шляпы.

– Кто это с тобой? – громким низким голосом, от которого задрожали доски пола, спросил матрос.

– Парнишка сбежал из дома и решил наняться юнгой на какое-нибудь судно. Хочу проводить его к нам на галеру. Капитан не возражает.

– Если он хорош собой, то никто не станет возражать, – оглушительно захохотал мужчина. – Мальчишка вполне может заменить собой девчонку, если плавание затянется.

– Э, так не пойдет! Зачем пугать парнишку? Иначе он пожалеет, что сбежал из дома, – обхватив плечи Лали, Фернандо обошел громилу и устремился к выходу из гостинцы.

Несмотря на ранний час, в гавани кипела жизнь. Повсюду сновали озабоченные люди, готовящиеся к отплытию кораблей.

– Фернандо, я не хочу уезжать… – пролепетала девушка, пытаясь сдержать быстро шагающего спутника.

– Я уже понял. И помогу тебе, но сначала мне следует принять командование над «Таурисом».

– Ты вернешь меня домой? – Лали боялась поверить своему счастью.

– Я уже сказал.

– Ты решил захватить корабль Джаноцци?

– Команда на моей стороне. Нам следует поскорее отплыть из Генуи.

– Но я никуда не поплыву!

– Уймись, маленькое чудовище! На пристани тебя будет ждать синьор Дориани. Он – ювелир и хорошо знает твоего отца. Дориани поможет тебе вернуться домой. Я уже переговорил с ним.

– Фернандо, а как же твоя честь пирата? – не удержалась Лали, чтобы не подкусить нового капитана «Тауриса».

– Честь пирата заключается в том, чтобы никому никогда не подчиняться. И делать свое дело. Запомни это, малышка! А вот и мой корабль. А синьора Дориани пока не видно. Знаешь, нам лучше всего подождать его появления на «Таурисе». Мы увидим, когда он придет.

– Нет, – решительно отказалась Лали, опасаясь обмана.

– Но мне необходимо быть на корабле. Я не могу допустить, чтобы все дело сорвалось из-за маленькой упрямой девчонки.

– Так отправляйся. Я подожду здесь. Меня в таком виде вряд ли кто узнает.

– Как знаешь. Если что случится – пеняй на себя. Я уплатил свой долг женщине, спасшей меня от турецкого рабства, – он нежно похлопал ее по щечке. – Никуда не уходи. Я скоро вернусь.

Устроившись на связке канатов, Лали придерживала шляпу, которую срывал с головы ветер, и в задумчивости смотрела на мечущиеся волны.

Прикосновение к плечу заставило ее обернуться. Перед ней стоял дядюшка дель Уциано, на его лице светилась довольная улыбка.

– Здравствуй, Мальвина, – приветствовал он ее. – Если бы не эти золотые прядки, выскользнувшие из шляпы, я бы тебя не узнал и прошел мимо. Звезда моего счастья сама привела меня к тебе. А твои звезды светят очень далеко отсюда.

Обрадованная девушка едва не бросилась к нему на шею, но тут же остановилась. Взглянув за спину дядюшки, она не увидела ни одного знакомого лица, а в памяти неожиданно всплыли забытые слова: «Я хочу показать тебе звездный дождь. Это будет нашей тайной. Никому не говори. Иначе твои желания не сбудутся. Когда все уснут, спустись по черной лестнице в сад. Я буду тебя ждать. Твои звезды светят далеко отсюда», – явственно услышала Лали голос дядюшки. Она вспомнила, как выскользнула из дома в теплую ночь, как исчезло звездное небо над головой, а потом вновь возникло и слилось с отражением в морской воде… Вспомнила корабль, доставивший ее на берега Босфора, где раскинулся огромнейший город, полный сладких запахов южных фруктов, криков павлинов, томных мелодий, восточных сладостей… Город, где прошли двенадцать лет ее жизни.

Девушка отпрыгнула от Никколо и попыталась убежать. Но Уциано мгновенно ухватил ее за плащ и притянул к себе. Накидка туго обхватила горло, грозя задушить несчастную беглянку, и девушка обреченно прижалась к своему врагу, в отчаянии глядя в сторону корабля, где был Аньес.

Там суетятся матросы. Наверно, готовятся к отплытию.

Теперь уже никто не сможет ей помочь. Кроме нее самой. Притворившись, что смирилась с судьбой, Лали расслабилась в руках предателя, а затем резко откинулась вперед и изо всей силы ударила его затылком в нос.

Завыв от боли, Никколо тут же отпустил девушку, и Лали бросилась бежать, стараясь затеряться в толпе. Голова нестерпимо болела, но девушка спешила убежать как можно дальше в людское море, которое мгновенно сомкнулось за ее спиной.

Девушка понятия не имела, куда ее несут ноги. Задыхаясь, она бежала изо всех сил, боясь обернуться, чтобы не встретиться лицом к лицу с Никколо.

Неожиданно перед ней возникла улица, на которой расположились трактиры и гостинцы. Быстро осмотревшись, Лали взбежала по лестнице, ведущей на галерею, опоясывающую второй этаж, и помчалась по длинному балкону, тщетно пытаясь отыскать хотя бы одну незапертую дверь.

Бросив быстрый взгляд на улицу, Лали с ужасом увидела Уциано, спешащего к лестнице, и еще быстрее побежала по галерее, дергая дверные ручки. И едва не упала, когда одна дверь легко распахнулась. Она тут же шмыгнула в комнату, захлопнула дверь на щеколду и, сотрясаясь от страха, отбежала в дальний угол каморки.

– Мальвина, открой!

Взгляд Лали лихорадочно заскользил по комнате и наткнулся на какую-то доску. Схватив ее, она поспешно спрятала свое оружие за спиной.

– Мне надо всего лишь поговорить с тобой, – увещевал Никколо упрямицу, его голос звучал удивительно безобидно. – Я хочу многое тебе объяснить.

Но девушка и не думала верить предателю. Никколо подождал, давая Лали возможность отворить дверь, затем налег на створки всем телом. Дверь заскрипела, но не поддалась, и все же Лали стало ясно, что долго щеколда не продержится. Подняв голову, девушка закрыла глаза.