Раздались аплодисменты. Я оглядела трибуны и снова, как и в начале, ощутила размах и великолепие, с каким проходит королевский воинский турнир. Все трибуны забиты до отказа, от разноцветья одежд, знамён, праздничных лент, украшающих "стадион", рябило в глазах. Зрители с энтузиазмом встречали каждый отличный выстрел, подбадривали и болели за участников. Мне удалось отыскать глазами фигурки Лекса и Тиллиуса, но разглядеть я их не смогла. Когда прозвучал сигнал к третьему туру, я не мешкая, подняла лук, и почти не целясь, выпустила стрелу, потянулась к колчану за следующей, вложила в лук, натянула тетиву, выпустила, потянулась за следующей… Я почти не смотрела куда "ложатся" стрелы, всё своё внимание я сосредоточила на скорости. Довольно быстро сказалось отсутствие практики, устали руки, стало резать в глазах (я всё-таки целилась в мишень) и когда, наконец, прозвучал сигнал к окончанию этого "марафона", я дрожащей рукой оттёрла пот со лба. Перед глазами всё расплывалось, поэтому я никак не могла рассмотреть результаты моей работы. Все участники выстроились как на линейке в ожидании объявления итоговых результатов. Кто-то заметно нервничал, кто-то, наоборот, внешне был спокоен как "удав". У меня же всё внутри оборвалось и я с замиранием сердца смотрела, как бегают кто-они-там от одной мишени к другой и записывают очки. Зрители на трибунах гудели в нетерпении. Когда гул достиг пика, глашатай, наконец, объявил результаты. Сначала я сразу не поняла, вернее, не осознала, что случилось, но эти слова снова и снова отдавались в ушах.

— Победителем турнира в состязаниях лучников становится… амазонка Валена!

Ноги подкосились, не знаю, как мне удалось на них удержаться. От стоящих рядом лучников посыпались поздравления, но их слова заглушили бурные овации трибун. Всё было как в тумане. Аплодисменты смолкли только тогда, когда со своего места поднялся король. Свою речь он начал как положено с того, что поблагодарил всех участников турнира и сказал хвалебные слова в их адрес. Затем сказал что-то о большом мастерстве лучника, которое и позволило стать победителем состязании достойнейшего. И по доброй традиции и его великой милости он (то бишь король) приглашает победительницу амазонку Валену на праздничную трапезу в честь открытия турнира.

"Вот оно! Получилось!" — ликовала я про себя, хотя внешне старалась ничем не выдавать своей безграничной радости и облегчения.

Когда король закончил свою речь, отзвучали последние аплодисменты и все стали расходиться, я медленно поплелась к Лексу и Тиллиусу. Только сейчас, когда напряжение спало, я почувствовала усталость, не только физическую, но и психологическую. Но когда я подошла к своим друзьям поняла, что Тиллиус чувствует себя гораздо хуже: он был очень бледен, на лбу блестели капельки пота, весь его вид говорил, что он измождён — Лекс буквально поддерживал его под руки.

Я не на шутку испугалась.

— Тилли, что с тобой? Тебе плохо?

Он слабо покачал головой, на большее у него не хватило сил. За него ответил Лекс:

— С ним всё в порядке, просто он сильно измотан. Твоя победа далась ему нелегко.

Не сразу, но до меня начало доходить, что имеет в виду кентавр, и каким именно образом я выиграла эти состязания. Только сейчас я поняла, насколько глупо было думать, что такая моя поразительная точность это счастливая случайность. Всё дело в Тиллиусе! Вернее в его магии.

— Тилли, ты волшебник! — в восхищении покачала я головой.

— Я знаю. — слабым голосом ответил мне он.

— Не предполагала, что твоя магия отнимает так много сил.

— Я восстановлюсь. Главное, что мы добились своей цели.

Я вновь просияла.

— Точно. Король пригласил нас во дворец, теперь у нас есть шанс спасти наших друзей и мы не должны его упустить.

— Тогда не будем медлить. — сказал Лекс. — Опаздывать к королю не может позволить себе даже победитель турнира.

Если бы ещё неделю назад мне кто-нибудь сказал, что я буду ужинать в королевском дворце, я бы постаралась держаться от этого человека подальше. Но жизнь порой бывает непредсказуема. И сейчас я действительно была во дворце и сидя за длинным столом, вкушала невероятные яства, которые не могла бы в другое время себе и представить. И хотя я отношусь к еде довольно спокойно (оттого такая стройная) сейчас, глядя на все эти деликатесы, я не могла удержаться, чтобы их не попробовать. Но, несмотря на празднество и беззаботное веселье, развернувшееся вокруг, я ни на минуту не забывала о своих друзьях томящихся в заключении. Я пыталась придумать какой-нибудь способ их вызволения, но пока в голову ничего подходящего не приходило. С Лексом и Тиллиусом поговорить толком не удавалось, хотя они тоже были здесь, за столом. Я, кстати, очень боялась, что приглашение короля на моих спутников не распространяется, но Его Величество любезно разрешил сесть за стол и моим друзьям. Лекс, подмигнув мне, прошептал, что видимо королю понравилась амазонка Валена, раз он так великодушен.

Стол был великолепен! Длинный, он тянулся по всему периметру большого зала и весь был уставлен всевозможными блюдами и напитками. Описывать всю эту роскошь я не рискну — боюсь, мой словарный запас не настолько богат. Первое время за столом слышался только звон посуды, стук бокалов и звуки жующих и пьющих людей. Постепенно между сидящими людьми завязался разговор. Мне как победителю состязания оказали большую честь и посадили рядом с наследным принцем — сыном короля. Я сидела по правую руку от него, Тилли — по левую. Когда первое замешательство и нервозность прошли (не каждый день сидишь рядом с принцем в королевском дворце), я смекнула, что молоденький наследник вполне может мной заинтересоваться. Я, может, и не красавица, но глазки при случае "строить" умею и надо признаться, мужчинам нравлюсь. Только не подумайте, что я решила "закадрить" богатенького наследника из корыстных целей. Ничего подобного. Я просто вдруг подумала, что влюблённый "по уши" принц может нам помочь в нашем маленьком деле. Поэтому я изо всех сил заигрывала с юным королевским отпрыском, пуская в ход всё своё женское обаяние. Правда, надо отметить, что оно на него, по-моему, не особо действовало. Я перешла в решительное наступление.

— Ваше Высочество, подлейте мне ещё вон того вина. У вас такие красивые руки и нежная кожа.

— Да, я смазываю её репейным маслом.

Я пододвинулась к принцу поближе. Он постарался сжаться на стуле.

— Но больше всего мне нравятся ваши глаза. Такие же голубые, как и у вашего отца — короля.

— Вообще-то у папы глаза карие. Это у меня, скорее всего в маму.

Я ещё ближе придвинулась к принцу (ближе уже некуда!).

— Ну, судя по вам, мама у вас была красивая.

— Почему была? — недоумённо спросил принц и настороженно посмотрел на женщину сидящую рядом с королём.

"Королева!" — запоздало догадалась я и постаралась быстро переключить его внимание, и сделала это следующим способом: как бы невзначай коснулась своей ногой его. Наверное, я это сделала уж слишком откровенно, потому что королевский наследник отшатнулся и чуть не упал со стула, но я подхватила его под руку.

— Готова поклясться, что все придворные дамы от вас без ума.

— Нет, вы ошибаетесь. Придворные дамы вполне ко мне спокойны.

Я положила руку ему на колено и полуинтимным шёпотом спросила.

— Неужели вас лишают женской ласки?

— Нет, то есть да… — замешкался королевский сын. — Приношу свои извинения, но королевские дела, сами понимаете.

И принц, резко встав из-за стола, ретировался в неизвестном направлении. Воспользовавшись моментом, я пересела на место принца ближе к Тиллиусу и Лексу.

— Вы о чём так оживлённо беседовали с принцем? — спросил меня кентавр, засовывая в рот отбивную.