Бестия удовлетворённо кивнула.
— И кстати, Джара… кто восьмой Ангел?
Девушка закусила губу.
— Я увижу это во сне, когда Змейка даст согласие…
— Джара, по-моему, уже нет смысла скрывать от него правду, — вдруг вмешалась Сельма.
— Правду? — не понял Хаарт. — Какую правду?
— После Змейки к Альянсу должна будет присоединиться Сунор, дочь Дамрафа.
— Что?! — Хаарт вскочил. — Нет! Ни за что! Я не буду с ней в одной команде! Нет!
Джара поднялась и усадила его обратно.
— Успокойся. Во-первых, ты разбудишь Змейку, а во-вторых, тебе уже нельзя отступать. Ты уже в Альянсе. Послушай, ты должен забыть свою ненависть ради нашей миссии…
— Постой-ка, — перебил её Хаарт. — Так вы знали? Давно знали, что Сунор следующая и что я её ненавижу?
— Теперь я буду честной с тобой. Я знала всех девятерых Ангелов сразу, Хаарт, точнее, их внешность. Когда мы были в Крепости Луны, я увидела портреты твой и Сунор и узнала о том, что случилось между вами. Но я боялась, что ты не дашь согласие, поэтому не говорила тебе. Хаарт, пойми…
— Джара, — начал он, но у него не было слов, чтобы выразить всё, что он чувствовал.
Да, он понимал, как важен Альянс, как он нужен миру, он сознавал, что никакие личные чувства и эмоции не должны мешать делу Ангелов. Но с другой стороны, он ненавидел Сунор всей душой и просто не представлял, каково будет ему спасать мир бок о бок с этой самовлюблённой, подлой и избалованной негодяйкой. А Змейка? Что будет чувствовать она? Хаарт уже представил все эти бесконечные насмешки и издевательства Сунор, все подлые вещи, которые она будет устраивать, лишь бы посеять разлад между ним и его Змейкой. И зачем только она нужна Альянсу? Что может сделать эта изнеженная кукла для спасения мира?
Но Джаре он сказал:
— Я уже успокоился. Я всё понимаю.
Дни во дворце казались бесконечными. Сунор целыми днями слонялась по роскошным залам, баловала себя разными изысканными лакомствами, принимала ароматные ванны, заказывала портнихам каждый день по новому наряду, требуя новшеств и экзотики. Потом ей всё настолько надоело, что она начала срываться на своих служанках, потом перешла на дворцовую прислугу в целом, один раз даже от какого-то невыносимого чувства отчаяния и безысходности поколотила маленького поварёнка просто за то, что он попался ей на глаза.
Она выслала свою новую приближённую чародейку в самую дальнюю провинцию Таэрии, потому что та не смогла ничего разузнать. Только сообщила, что приезжие живут в той же гостинице, где и Змейка с Хаартом, и что вчера утром они хоронили какую-то женщину на городском кладбище. Это ничего не дало Сунор. Она попыталась связаться с Иленой через придворных чародеек, но у тех ничего не получилось, и они также были наказаны капризной дочерью Дамрафа.
Сунор умирала от скуки. А ещё от оскорблённого чувства собственного достоинства. Она никак не могла смириться с тем, что её, красавицу, роскошную, шикарную, непревзойдённую, вдруг отвергли и променяли на какую-то там простушку. Сунор вбивала себе в голову, что мучится от любви, но на самом деле её страстное стремление заполучить Хаарта уже просто превратилось в некую манию, основанную на непременном желании доказать себе и всем, что она лучше всех и что она всегда добивается того, чего (и кого) хочет. И с каждым днём, который Хаарт начинал в объятиях своей кудрявой дурочки, эта мания всё больше сжигала Сунор.
В тот день Дамраф и Аялла отсутствовали, и Сунор, почему-то расстроенная объявлением глашатая о заключении мира с Аронвардом, заставив чародеек устроить ей спектакль в тронном зале, развалившись восседала на троне и со скукой, безо всякого интереса во взгляде бездонно чёрных глаз наблюдала за представлением.
Внезапно в зал вошла служанка и замялась на пороге.
Сунор хлопнула в ладоши, чародейки разбежались по углам.
— Что такое? — недовольно спросила девушка. Она была недовольна скорее не потому, что служанка прервала представление, а потому что в последнее время она была недовольна решительно всем.
— К вам пришли на личную аудиенцию, госпожа.
Сунор удивлённо вскинула идеальные брови.
— Да? — протянула она. — И кто же?
— Они не представились, но там две девушки, кажется, приезжие, и с ними молодой рыцарь Ордена Солнца.
Сунор резко поднялась с трона. Её сердце учащённо забилось; она не могла поверить, что Хаарт сам пришёл к ней. Наконец, она взяла себя в руки, села обратно, отослала чародеек и приказала служанке впустить пришедших. Служанка раскланялась и вышла. А через несколько минут двери снова раскрылись, впуская в пустой тронный зал Его.
Над лесом тяжёлым пологом нависали тёмные, мрачные тучи. Ветер качал ветви, срывал листья, поднимал вихри пыли. На поляне в круге молча сидели друиды. Наконец, гнетущее молчание нарушил Кельдан.
— Началось то, чего мы опасались, — заговорил друид. — Буйство стихий. Измерение Книги проникает в наш мир. Альянс не успел.
— Рано говорить, успели Ангелы или нет, — довольно резко оборвала его Миерна.
— Но ведь они ещё даже не собрали Альянс до конца! — воскликнул кто-то из друидов. — А Книга уже начала Буйство! Этот смерч не разрушил пол-Таэрии только благодаря быстро среагировавшим волшебникам. Но обычные маги, даже полчища их вскоре уже будут не в состоянии остановить Книгу!
— Нам нужно доверять Оарин. Доверять и поддерживать её. Быть с ней мысленно. Верить ей, верить в Альянс. Они смогут. Я знаю, — уверенно говорила Миерна. — К концу этой недели Ангелы будут в сборе.
— Ты так уверена, сестра… — произнёс Кельдан.
— Да. И ты будь уверен, брат мой, — мягко отвечала та. — А сейчас давайте вознесём молитвы духам природы за Альянс. И за Оарин.
Весь рассказ Джары и Сельмы Сунор слушала хоть и внимательно, но со скептическим выражением лица, изогнув бровь. Хаарт всё это время молчал, уставившись в пол, не желая встречаться взглядом с дочерью Дамрафа. Девушка же часто переводила глаза на своего любимого и подолгу задерживала на нём томный взгляд.
— Так значит, вам от меня нужно, чтобы я вступила в эту вашу команду… то есть, Альянс, и спасла с вами мир? — подвела она итог долгим разглагольствованиям Бестии и Чародейки. — И хоть я и ничего не смыслю в битвах или магии, но моё присутствие чрезвычайно важно, так что вы гарантируете, что мне ничего не придётся делать, более того, вы будете оберегать и защищать меня, а мне нужно лишь путешествовать с вами, куда вы скажете, только и всего?
Джара с Сельмой медленно кивнули, выжидательно глядя на девушку. Теперь и Хаарт поднял взгляд на Сунор, дожидаясь её решения.
А та обворожительно улыбнулась и объявила:
— В таком случае я не согласна! Можете убираться отсюда.
— Но… — начала обескураженная Джара.
— Вы мне больше не интересны, — со скукой в голосе капризно заявила Сунор. — Уходите, иначе я позову стражу.
— Сунор! — внезапно взмолился Хаарт. — Ты не понимаешь, как ты нам нужна! Без тебя Альянс ничто, потому что только все девять Ангелов вместе могут усмирить Книгу, как ты не поймёшь своей роли! Я прошу тебя, Сунор!
— Ах, ты просишь меня! — с наигранным удивлением протянула девушка. — Ну надо же! А как же твоя ненависть?
— Я забуду о ней. Мы должны забыть о себе ради нашей миссии, — твёрдо, как заученную фразу, произнёс Хаарт. — Ты тоже забудь, Сунор. Забудь обо всём, что было.
— И о своих чувствах к тебе тоже забыть? — взвизгнула Сунор, вскакивая с трона. — Забыть о том, как я тебя встретила? Полюбила? — говорила она, спускаясь по ступенькам пьедестала трона к молодому рыцарю. — Была с тобой? Забыть все твои слова, каждое из которых ранило меня больнее, чем острый кинжал? Забыть обо всём и каждый день, каждый час видеть тебя с Ней? — Она подошла вплотную к Хаарту и с минуту смотрела ему прямо в глаза. Затем отошла и повернулась спиной к троим Ангелам. — Я не хочу. Уходите.