3. Как Вы осознали полностью свою принадлежность к Тьме? Как пришли к самоназванию «сатанист»?

Ознакомился с соответствующей мифологией от христианской до зороастрийской и Упанишад, с художественной литературой на данную тематику от Мережковского до Булгакова и понял, с кем лежат мои симпатии. Заодно узнал, что у моего мировоззрения ещё и название имеется, и другие такие тоже есть — о как!:*)

А было ли это самоназванием, сомневаюсь. Частенько и другие называли, причём исключительно из-за моих подходов к решению разнообразных проблем и взглядов. А внешне всегда стремился из толпы особо не выделяться. Не вижу смысла в привлечении её внимания.

4. Как Вы определяете мизантропию, важно ли это понятие для Вас и влияло ли оно на Ваше становление и продвижение по Пути?

Отстранённость от человеческого, холодность к нему, полное неприятие так называемых общечеловеческих ценностей. Восприятие человека как того, чем он является — одним из многих звеньев эволюционного процесса, трофической цепи, биологической машиной с гигантским количеством багов, которая всегда может быть перепрограммирована, «захачена», разобрана, сдана в утиль.

Да, мизантропия, несомненно, важна. Прежде всего, чтобы не завязнуть в трясине человечества и как следует отделять зёрна от плевел. Без этого никакого Пути не будет — будет барахтанье в болоте и растрата АТФ на недостойных.

5. Какие препятствия на Пути Вы считаете наиболее существенными? Мешало ли что-либо Вашему осознанию и становлению?

Физиологические и темпоральные. У идиотского человеческого тела мало возможностей, и развитие одних разрушает другие.

Физическое vs умственное — классический пример. А в сутках слишком мало часов, в часах — минут и в минутах — секунд.

6. Что (и/или кто) помогало преодолевать препятствия к становлению (если они были)?

Многое из вышесказанного решается фармакологически и урезанием сна.

7. Было ли какое-то внешнее влияние, оказавшееся значимым для Вашего выбора и/или подтолкнувшее Вас к нему?

Учителя были. Выбора не было. А когда ученик готов, учитель приходит сам (из Блаватской, кажется). Плюс было внешнее влияние в плане развала Союза. Всякая религиозная мерзость повылазила наружу, и хотелось ходить по улицам с огнемётом. До сих пор с улыбкой вспоминаю, как отправлял «Белых Братьев» в психушку под электрошок. Опять же, к несуществующему выбору это не имеет никакого отношения. Просто укрепляет позиции.

8. Как Вы думаете, было ли неизбежным Ваше становление на сторону Тьмы или жизнь могла сложиться иначе?

Неизбежным. Специализация могла бы быть другой. Это уже от среды зависит.

9. Знакомо ли Вам одиночество, связано ли оно с продвижением по Пути?

Весьма знакомо. С продвижением не связано. В одиночестве можно делать одни полезные вещи, в компании достойных — другие.

10. Считаете ли Вы себя человеком? Если нет, то на каком основании?

Согласно учебникам радиобиологии я уже умер года три назад.

11. У всех сатанистов свой стиль жизни, своё мировоззрение, своя «специализация». Меняли ли Вы свои взгляды на сатанизм в процессе становления, делили ли его на направления?

Не менял, на направления не делил. Хотя сатанистов делил на тех, в ком преобладает Огонь, и тех, в ком преобладает Тьма. Но это последователей, а не Путь или учение. Армия Сатанинской Империи, как армиям и положено, должна включать в себя разные рода войск, между которыми должно быть отлажено чёткое взаимодействие.

12. Дайте определение сатанизму, как Вы его понимаете.

Фенотипическое проявление ароморфоза и дивергенции вида Homo Sapiens Sapiens. Чёрное Пламя внутри.

13. Если хотите, назовите своё имя. Если это не паспортное имя, поясните его значение и что оно несёт для Вас лично.

Владимиров Андрей Александрович. Иногда пользуюсь псевдонимом Никодимус, в честь мастера-отравителя, работавшего на семью Борджиа. Это профессиональное. Сейчас вот ООНовцы предлагают книгу по истории и перспективам развития химического и биологического оружия писать.

1. Расскажите о том, как Вы ощутили свою принадлежность к Тьме.

Не помню, с чего и как всё началось. Это случилось когда-то в раннем детстве, ещё в дошкольном возрасте. Уже тогда во всяких сказках и историях мои симпатии целиком были на стороне инфернальных персонажей, и они были сюжетами моих детских рисунков. И это несмотря на вульгарное преподнесение их и неизбежный по законам жанра проигрыш. Всё это отфильтровывалось, и уже тогда за искажёнными и предвзятыми представлениями людей проглядывались грандиозные и очень привлекательные для меня силы. А уж какие фантазии порождало сознание! Конечно, они были небезупречны ввиду того, что в них всё-таки проникали вульгарные штампы… С тех пор и пошёл полный загогулин процесс понимания и освоения данного направления; процесс, которому, очевидно, не суждено прекратиться.

2. Стоял ли перед Вами вопрос выбора Тьмы либо другой стороны?

Такой дилеммы никогда не возникало. Если и были внутренние конфликты вокруг этого вопроса, то заключались они несколько в ином: воспитание, которому я на общих основаниях подвергался, привело к тому, что проявления Тьмы во мне долгое время смущали меня. В свете инсталлированных в процессе социализации программ они воспринимались какой-то странностью, нездоровым состоянием психики. Казалось, что своих странных взглядов, вкусов и позывов нужно стыдится и скрывать их. Впрочем, последнее поначалу было разумной предосторожностью.

«Троян» под названием «совесть» (наверное, это был именно он) периодически ставил вопрос: «Сколько можно потакать своему маньячеству, хватит думать о всяких монстрах, прекрати поток своих диких фантазий, перестань думать о людях как о клопах, будь хорошим мальчиком…» Однако никаких усилий в этом направлении я никогда не предпринимал, так как прекрасно видел, что это направлено против самой моей сути. И если отнять то, что было связано с Тьмой, то в остальном я не видел ни смысла, ни привлекательности. «Внутренний трибунал» в итоге сходился на том, что, видимо, я — урод, и ничего с этим не поделать, можно только это скрывать во избежание больших проблем.

3. Как Вы осознали полностью свою принадлежность к Тьме? Как пришли к самоназванию «сатанист»?

Полностью осознал принадлежность к Тьме я тогда, когда наконец-то окончательно понял, что Тьма во мне — это не болезнь, а сама суть. И что болезнью с большей адекватностью можно назвать ту идеологическую блевотину, которая была преподнесена как деликатес, и отчасти проглоченную когда-то ввиду неискушённости. Осознание это произошло уже в достаточно зрелом возрасте — в 22 года. Накануне я наблюдал в себе несколько личностей, отличающихся взглядами, идеалами и интересами. Были внешние, тоже отличающиеся весьма экстремальной идеологией, но всё же ищущих оправдания себе перед людьми, и ядро, обращённое к Тьме. Когда до всех уровней сознания дошло, что то, на чём базируются внешние, официальные личины, — это, по сути своей, предрассудки, они потеряли своё значение, а тёмные проявления перестали смущать. Очень быстро произошли и видимые изменения. Готическая подавленность сменилась куражом…

А словом «сатанист» я воспользовался значительно позже. Когда у меня появился доступ в Internet, там обнаружилось сообщество, которое так себя именует и чьё мировоззрение согласуется с моим, по крайней мере, не видно принципиальных противоречий. В самом начале своего присутствия в Сети, я использовал слово «дьяволист», поскольку греческое имя мне нравилось гораздо больше еврейского. А до того мне просто не было нужды себя как-то идентифицировать, поскольку не перед кем было это делать.

4. Как Вы определяете мизантропию, важно ли это понятие для Вас и влияла ли оно на Ваше становление и продвижение по Пути?

Определение этого слова, которое предлагают словари, кажется мне вполне адекватными. Это неприятие людей, которое может проявляться в различной степени. Если говорить о себе, то неприязнь вызывают не сами по себе люди. Как объект — это уникальные зверюшки, и значительная часть моего интереса и внимания направлена на них. Антипатию вызывает погружение в них. Если со стороны бросаются в глаза яркие представители людей (с которыми, впрочем, тоже лично контачить ни к чему), то, вляпавшись в толпу, ощущаешь, прежде всего, жлобство и попсню. Тут, если не уметь уходить в себя и задраивать за собой люки, можно дойти до крайних проявлений мизантропии — ненависти. Но таким сильным эмоциональным переживанием вряд ли стоит гордиться.