О музыке: Какое счастье, что у нас есть хоть одно неподражательное искусство!

О футболе я самого лучшего мнения. Отличная игра для грубых девчонок, но не для деликатных мальчиков.

Об ирландском писателе Джордже Муре: Он писал на блестящем английском языке, пока не открыл для себя грамматику.

Об одном из английских романистов: Он пишет на верхнем пределе своего голоса. Он так громок, что никто не слышит его.

Обожаю простые удовольствия. Это последнее прибежище сложных натур.

Образование – замечательное дело, надо лишь хоть иногда вспоминать о том, что ничему, что стоит знать, научить невозможно.

Общество несравненно более дичает от систематического применения карательных мер, нежели от эпизодически совершаемых преступлений.

Общество производит плутов, а образование делает одних плутов умнее, чем другие.

Одни лишь боги вкусили смерть. Аполлон умер, но Гиацинт, которого, по уверению людей, он убил, – до сих пор еще жив. Нерон и Нарцисс – всегда с нами.

Он из тех крайне слабовольных натур, которые не поддаются никакому влиянию.

Он умер. По-видимому, он придавал слишком большое значение диагнозу своих врачей.

Он, должно быть, весьма почтенный человек. Я ни разу в жизни не слышал его имени, а это в наши дни много значит.

Она и в старости сохранила следы своего изумительного безобразия.

«Она мне очень нравится, но я не влюблен в нее». – «А она влюблена в вас, хотя нравитесь вы ей не очень».

Она может с блеском говорить о любом предмете при условии, если ничего о нем не знает.

Она не раз меняла мужей, но сохранила одного любовника, и потому пересуды на ее счет давно прекратились.

Она создана быть женою посланника. У нее удивительная способность запоминать фамилии людей и забывать их лица.

Они ведут простую, здоровую деревенскую жизнь: встают рано, потому что им много чего нужно сделать, и рано ложатся, потому что им не о чем думать.

Орхидея, прекрасная, как семь смертных грехов.

Отвратительная, нездоровая привычка говорить правду, проверять на истинность все, что слышишь, без колебаний возражать людям, которые намного моложе.

Очень опасно встретить женщину, которая полностью тебя понимает. Это обычно кончается женитьбой.

Очень трудно не быть несправедливым к тому, кого любишь.

Папиросы – это совершеннейший вид высшего наслаждения, тонкого и острого, но оставляющего нас неудовлетворенными. Чего еще желать?

Первая обязанность человека в жизни – быть как можно более искусственным. Вторая же обязанность человека – до сих пор еще никем не открыта.

Первый долг женщины – угождать своей портнихе. В чем состоит ее второй долг, до сих пор не выяснено.

Персонажи нужны в романе не для того, чтобы увидели людей, каковы они есть, а для того, чтобы познакомиться с автором, не похожим ни на кого другого.

Пессимист, оказавшись перед выбором между двумя видами зла, выбирает оба.

Питать симпатии к обездоленным куда как просто. Питать симпатии к мысли намного труднее.

По-видимому, существует какая-то странная связь между благочестием и плохими рифмами.

По внешности не судят только самые непроницательные люди.

Подлинная тайна жизни заключена в зримом, а не в сокровенном.

Полигамия? Насколько поэтичнее иметь одного супруга или супругу и любить многих.

Порой наименьшее удовольствие в театре получаешь от пьесы. Я не раз видел публику, которая была интереснее актеров, и слышал в фойе диалог, превосходивший то, что я слышал со сцены.

Порочность – это миф, придуманный добродетельными людьми для того, чтобы объяснить странную привлекательность некоторых людей.

После хорошего обеда всякому простишь, даже родному брату.

Последовательность – последнее прибежище людей, лишенных воображения.

Похоронив третьего мужа, она с отчаяния стала блондинкой.

Почитайте-ка Бальзака как следует, и наши живущие ныне друзья окажутся просто тенями, наши знакомые – тенями теней. Одна из величайших драм моей жизни – это смерть Люсьена дю Рюбампре.

Поэт может вынести все, кроме опечатки.

Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой.

Предзнаменований не существует. Природа не посылает нам вестников – для этого она слишком мудра или слишком безжалостна.

Предмет страсти меняется, а страсть всегда остается единственной и неповторимой.

Прекрасно лишь то, что не имеет к нам касательства. Гекуба нам ничто, и как раз поэтому ее горести составляют столь благодарный материал для трагедии.

При крупных неприятностях я отказываю себе во всем, кроме еды и питья.

Признаюсь, я действительно не терплю свою родню. Это потому, должно быть, что мы не выносим людей с теми же недостатками, что у нас.

Приобщиться к цивилизации – дело весьма нелегкое. Для этого есть два пути: культура или так называемый разврат. А деревенским жителям то и другое недоступно. Вот они и закоснели в добродетели.