Воскресший Христос мог бы явиться Ироду, Пилату, Каиафе, привести в ужас своих палачей. Но Христос – полная противоположность графу Монте-Кристо.

Даже если этот мир отвернулся от Христа, ко Христу не придешь, отвернувшись от мира.

Две тысячи лет после смерти Христа слова «Господи, боже ты мой» чаще выражают досаду, чем молитву.

Десятая муза – бессонница.

Для многих Христос – вода, которой жаждешь; для некоторых – воздух, которым дышишь.

Для пожилых – по мере того как пустеет их мир, – безмолвно заселяется мир незримый. Это как песочные часы.

Дурной поступок редко остается без вознаграждения.

Епископ, небрежно дающий благословение, оскорбляет Бога больше, чем пьяница, который богохульствует, ругаясь в кабаке.

Закон политики: менее опасно создать четырех недовольных, чем одного довольного и трех завидующих.

Зимой сестра милосердия написала мне из больницы: «Дни такие короткие и длинные...»

Истина, сказанная без любви, порождает ошибку.

Когда осужденному на смерть завязывают глаза, это делается, чтобы солдаты не видели его взгляда, а не наоборот.

Когда презрение взаимно, оно этим не уничтожается, а удваивается.

...Крайне скромные люди, которые причиняют вам беспокойство лишь один раз в своей жизни – в день своих похорон.

Кто смеется последним, будет смеяться один.

Лебедя создает вода. Лебедь без воды – просто гусь.

Лица богатых так же наглухо замкнуты, как их жилища.

Лицо отделывается изнутри – душой, снаружи – жизнью. В каждом лице можно различить и то, и другое.

Люди воображают, что птицы поют для их удовольствия.

Можно жить и в одиночестве, если кого-то ждешь.

Молодые люди – сплошь трагики; в браке они сочетаются вечными узами со своей публикой.

Мы бессознательно думаем, что Бог видит нас сверху – но он видит нас изнутри.

Мыслей у них нет, но они ухитряются иметь задние мысли.

На самом деле «Красавица и чудовище» – это история о раздвоении личности.

Нас мучит не будущее время, а условное наклонение.

Не надо смешивать снисходительность, которая чаще всего преступна и губительна, с милосердием, которое никогда таковым не бывает. Христос не «снисходителен».

Не старайся сказать последнее слово, старайся сделать последний шаг.

Не трудно любить Христа, отдавшего за нас свою жизнь. Но любить во имя Его тех, кто отравляет нам жизнь...

Небо гораздо более населено, чем Земля.

Никем не любимый ребенок перестает быть ребенком: он лишь маленький беззащитный взрослый.

Нищий с зонтом – и никто ему не подавал.

Нужно изгнать мысль, что твое счастье заслужено, ибо она ведет к иной мысли, чудовищной, будто такой-то заслужил свое несчастье.

Нужно много самоотречения, чтобы согласиться быть смазкой, а не колесиком.

Нужно немного, чтобы вызвать улыбку, и достаточно улыбки, чтобы все стало возможным.

Он говорил о своем городе, что в нем пятнадцать тысяч жителей, но не более трехсот душ.

Оптимизм – карикатура на надежду.

Остерегайтесь и тех, которые делают накануне то, что должны были сделать сегодня.

Остерегайтесь тех, кто «никогда не скучает»: с ними скучно.

Персонаж, которым нас представляют себе другие, часто заставляет нас стать им.

Последними изнашиваются плохие сердца.

Прежде улицы были полны людей с орудиями труда; теперь все несут бумаги!

Преимущество известности в том, что она избавляет от необходимости пояснять написанное вами.

Привилегированные очень ценят мелкие неприятности: они устраняют последние упреки совести.

Пусть вас не впечатляют курильщики трубки: их молчаливость, глубокая задумчивость, лаконичность – все от трубки, не от ума.

Пытаясь жить в ладу со всеми, кончаешь разладом с самим собой.

Радио и телевидение фабрикуют больших людей для маленьких человечков.

Родители склонны предпочитать не самого одаренного из своих детей, даже не самого совершенного, а того, кто отвечает им наибольшей нежностью. Можно думать, что таково же отношение к нам Бога.

Самое лучшее в воскресном дне – это вечер субботы.

Святость рождается из непроизвольных движений сердца, а не из тщательного процеживания поступков, слов и мыслей. Это чистый источник, а не дистиллированная вода.

Сегодня все для всех служит зрелищем, а не примером.

Сент-Экзюпери сказал: любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – значит вместе смотреть в одном направлении. Возможно, но только, если смотрят не в телевизор.

Сколько недоразумений проистекает из того, что люди смотрят на свои привилегии как на награды.