Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Глава 59

Маэндер знал прежде и в очередной раз убедился теперь: ничто так не будоражит кровь, как война. Плотские утехи, состязания в доблести, погоня за богатством, мелкие стычки, охота — на зверя и на человека… Все это казалось сущими пустяками в сравнении с гигантской массовой резней. Маэндер блаженствовал в кровавом безумии первой войны и с тех пор соскучился по настоящему делу. Несколько раз он пытался убедить Хэниша затеять хоть небольшую войну с той или иной провинцией, но брат не принимал его всерьез. И вот, наконец, по прошествии девяти лет мирной жизни Маэндер снова попал в любимую стихию. Аливер Акаран выбрался на свет и привел с собой много друзей, так что развлечение обещало стать интересным.

Маэндер высадил свои войска на талайском побережье и отвел их в глубь материка. Он думал о близкой битве с восторгом и упоением. Маэндер не чувствовал ни малейших признаков страха, озабоченности или тревоги и не предполагал, что схватка может иметь для него какой-нибудь неблагоприятный исход.

Он не мог проиграть — уж настолько-то Маэндер был уверен в себе. Никогда еще он не встречал человека, чей способ мышления был бы так же приспособлен для убийства, как его собственный. Должно быть, прославленный Тинадин мог бы потягаться с ним, но и только. Войска были готовы и ждали приказа. Хэниш позаботился о том, чтобы солдаты не почивали на лаврах первой победы и не слишком купались в роскоши, чтобы не размякли, как это случилось с акацийцами. Не так-то просто было это устроить, поскольку большинство мейнских воинов за одну ночь превратились в богатых людей. Тем не менее Хэниш поддерживал среди них строгую дисциплину, и солдаты по большей части вели надлежащий образ жизни.

Теперь они стали даже более грозной силой, чем в первой войне. У них появились прекрасное оружие и доспехи; бойцы неустанно тренировались, оттачивая свои навыки, и ни в чем не испытывали нужды. Только одно осталось, как было: мейнцы сохранили свою гордость и помнили заветы предков. Теперь им уже не нужно было восстанавливать справедливость, как девять лет назад однако они желали удержать то, что завоевали. Молодые люди жаждали славы — так же, как их отцы, дядья и старшие братья. Вдобавок мейнцы имели оружие, о котором Аливер даже не подозревал. Акарана ждал сюрприз — возможно, еще более неожиданный, чем нюмреки в первой войне.

Маэндер был уверен в себе и своих солдатах, а вдобавок к тому Тунишневр пообещали ему, что он возобладает над Акараном. Кровь Аливера будет пролита его рукой, сказали предки. Они позволили Маэндеру лично убить этого человека, если он сочтет нужным. Коринн будет принесена в жертву на алтаре и освободит предков от проклятия, а старшему принцу лучше умереть как можно скорее, ибо он представляет опасность.

Маэндер поднялся на гребень холма, откуда как на ладони была видна простирающаяся внизу широкая равнина — будущее поле битвы. Глядя на воинство принца, Маэндер радовался как мальчишка, предвкушающий веселую игру. Следующие несколько дней он распределял войска по лагерям, откуда должно было начаться развертывание. Если Аливер полагал, что его смутьяны-мятежники взбунтовали всю империю, оставив мейнцев без союзников, то он жестоко просчитался. В каждой провинции нашлись люди, которые откликнулись на призыв к оружию — те, кто процветал и благоденствовал под властью Хэниша и не желал утратить свое положение и привилегии. Эти карательные отряды усмиряли бунты в провинциях, а теперь присоединились к армии Маэндера. В скором времени должны были прибыть нюмреки. Они вроде бы всего в нескольких днях пути от Талая, так что самое интересное не пропустят. Впрочем, возможно, нюмреки вообще не понадобятся.

Пусть основная часть Талая находилась под властью Акарана, но Маэндер держал Бокум и большую часть побережья с его бесконечными ресурсами. То, чего недоставало, перевозилось по морю. Несколько тысяч кораблей Лиги ждали в портах, готовые по первому требованию обеспечить армию всем необходимым. Войско Маэндера насчитывало тридцать тысяч человек, и все они были умелыми, отлично натренированными бойцами. Мейнцы пройдут через толпу Аливера, как нож сквозь масло. Если Маэндер и сожалел о чем-то, то только об отсутствии Ларкена; он привык, что акациец всегда под рукой в нужный момент. Увы, его больше не было, «благодаря» малютке Мэне — этой странной двуличной девице.

Именно из-за нее Маэндер надеялся, что Аливер примет предложение переговоров. Ему хотелось еще раз взглянуть на Мэну и увидеть в ней те признаки наличия боевых навыков, которые он проглядел в прошлый раз. Плюс к тому Маэндеру было интересно, что представляет собой Аливер как человек. Он, правда, немного опасался, что принц разочарует его — приятнее было воображать доблестного и искусного врага, однако Маэндер был еще и любопытен. А вдобавок понимал, что с принцем надо покончить, как только представится возможность.

Акараны, впрочем, все равно отказали. В ответном письме они напомнили Маэндеру, как во время прошлой войны мейнцы использовали славные традиции переговоров для того, чтобы пустить в ход отвратительное оружие. Мы не допустим, писал Аливер, чтобы нечто подобное случилось вновь. Если Маэндер желает поговорить о капитуляции — от своего имени или от имени брата, — тогда принц Аливер его выслушает. В ином случае они положат конец всем разногласиям на поле боя.

Маэндер не слишком огорчился. В любом случае он мог сказать Аливеру не так уж много. Что, впрочем, не помешало ему отправить принцу довольно длинное послание. Он писал, что со своей стороны не примет капитуляции Акаранов, даже если те сами предложат сдаться. Маэндер полагал, что принц выбрал свою судьбу в тот день, когда решил явить себя миру. И с того же дня его жизнь неотвратимо двигалась к концу. Пожалуй, переговоры и впрямь не принесли бы ничего хорошего, и этих посланий вполне хватило, чтобы выяснить все вопросы. Никогда прежде Маэндер не писал столь длинных писем, но теперь это казалось ему вполне естественным. Очевидно, культурная жизнь в Акации научила его выражать мысли более многословно.

На следующее утро, перед рассветом, он отправил на равнину рабочих-рекрутов, чтобы те очистили будущее поле битвы от лишнего мусора. Тем временем солдаты вкатили катапульты на заранее выбранные позиции. К тому времени, как поднялось солнце, обе армии уже пришли в движение. Их разделяла плоская равнина, кое-где поросшая кустарником и акациями. Войска Аливера почти вдвое превосходили армию Мейна. Отряды выстроились в боевые порядки, и даже теперь любому было видно, насколько разнообразны солдаты этой армии. Маэндер называл их акацийцами, но по сути дела здесь были в основном представители разных народов и племен Талая. Многие носили оранжевый — цвет Акаранов. Кое-кто облачился в рубахи и штаны этого оттенка, другие повязывали полосы оранжевой ткани на головы или руки или же делали из них кушаки. Воины бальбара, которые почти не знали одежды, нарисовали оранжевые узоры на груди. Короче говоря, воинство Аливера представляло собой довольно-таки пеструю, разношерстную толпу. Маэндер был вполне доволен этим обстоятельством. Он полагал, что врагу помешают языковые барьеры, различия в обычаях, в навыках и военных умениях. Все, что ему надо сделать, — дождаться, когда среди армии противника воцарится хаос, и спокойно дорезать их.

Маэндер начал сразу с двух маневров, направленных на то, чтобы не дать Аливеру ни малейшей возможности перехватить инициативу. Он послал свои войска в бой и одновременно приказал задействовать катапульты. Комья горящей смолы полетели в сторону войска Аливера. Мейнцы же твердым шагом двигались вперед. Это была прекрасно сформированная, дисциплинированная армия. Они шли по полю точно по плацу, шагая в ногу, с боевыми песнями и воинственными выкриками. Что и говорить: мейнские солдаты являли собой пугающее и грозное зрелище.

Добавить сюда жуткие щелчки катапульт и объятые пламенем смоляные шары, летящие по воздуху и тащившие за собой хвосты огня и черного дыма. Эти боевые машины стали известны в Изученном Мире благодаря нюмрекам. Теперь они были усовершенствованы, имели массивные шестерни и могли метать шары в два раза быстрее. Инженеры Лиги изготовили специальные шары со смолой, которые закатывали в ковш и затем поджигали. Взлетев в воздух, они держали форму и горели, не угасая, пока не сталкивались с препятствием. Помимо смолы шары были наполнены маленькими железными треножниками с зазубренными остриями. При ударе они рассыпались по земле, заостренные кончики почти всегда торчали вверх. Казалось бы, мелочь, но Маэндер не сомневался, что они выведут из строя сотни людей и лошадей. У Аливера не было подобного оружия, и он оказался не готов к его разрушительному действию. В ответ его войска выпустили тучи стрел, которые, хотя и нанесли мейнцам некоторый ущерб, были не слишком серьезной проблемой — вроде надоедливых насекомых.

127
{"b":"130888","o":1}