— О, ПАПА.
— О, МОИ ДОРОГИЕ, о, мои маленькие девочки, Пандора, Дэмп!
«Не такие уж и маленькие, — подумала Пандора с облегчением. — Слава небесам, нормального роста».
— Отлично, — сказала паучиха, — а теперь, после того как личности установили, не пора ли сматываться? Я, к примеру, неспособна долго выдерживать такую жару.
— Ты права, надо выбираться отсюда, — кивнула Пандора, с сомнением глядя на свою палочку.
Тарантелла зааплодировала.
Использовать только шесть раз, говорилось в инструкции. Охваченная паникой, девочка начала считать: раз — Пронто/Полынь», два она сама (огромная), три она сама (нормальная), четыре она сама (микроскопическая), пять — Дэмп, Тарантелла и она сама (нормальный размер). Необходимо было воспользоваться палочкой еще как минимум два раза. Один раз — чтобы уменьшить всю компанию для путешествия домой, и второй раз — чтобы вернуть им всем нормальный размер, как только они благополучно доберутся до Стрега-Шлосса. Всего выходило семь раз. Она закусила губу и приняла решение.
— Нам надо рискнуть. Держи Дэмп, ухватись за меня и…
Тарантелла запрыгнула Пандоре на руки. Синьор Стрега-Борджиа обнял Дэмп. Дверь в компьютерный зал разлетелась под напором пламени.
— БЫСТРО! закричала Пандора. — Держитесь КРЕПЧЕ! Она начала вращать палочкой, все быстрее и быстрее.
Дэмп широко открыла рот и заорала. Слепящий дым, клубясь, вползал в комнату. Тарантелла начала задыхаться, закашлялась и в панике вцепилась всеми восемью ногами в нос Пандоры.
Все быстрее и быстрее. Свет в компьютерной комнате ярко вспыхнул и погас.
— ВПЕРЕД! — крикнула Пандора.
Кашляя и отплевываясь, они пробрались через тающий модем, ввалились в туннель и встали к обочине. Под оглушительное завывание перепуганной Дэмп компания бросилась прямо в гущу трафика.
НЕМНОГО НЕРАЗБЕРИХИ
Синьора Стрега-Борджиа грызла ногти, не отводя глаз от экрана компьютера. В десятый раз она спрашивала:
— Сколько уже прошло? Как вы думаете, с ними все будет в порядке? Нельзя ли меня тоже послать?
Титус тихонько застонал.
— Я больше не могу это выносить. Ожидание, чертово ожидание. Ничего нельзя сделать. Это невыносимо. — Она откусила очередной ноготь, дважды икнула и с жадностью вгрызлась в следующий. Миссис Маклахлан тихо подлила своей нанимательнице кофе.
В дальнем углу комнаты Лэтч вязал узлы на веревке, стягивающей трансформированного Пронто. — А теперь немного загнем трубку, — пробормотал он, обращаясь к пленнику.
Синьора Стрега-Борджиа высморкалась в рукав и начала снова.
— Титус! Сколько времени прошло? Как ты думаешь…
— МАМА!
— Прости. Я просто больше не могу… — Она отхлебнула кофе.
— Да. Ты уже говорила мне. Десять раз. Ожидание, одно только ожидание. Ничего нельзя сделать.
— Титус, тот факт, что ты однажды видел меня катающейся по полу в состоянии, вызванном горячим пуншем, не означает, что ты можешь относиться ко мне, как к слабоумной всю оставшуюся жизнь…
Титус уставился на мать.
— Это была ошибка, Титус. Люди совершают ошибки. Твой отец и я совершили ошибку, когда расстались. Миссис Маклахлан совершила ошибку, когда превратила этого… это существо в волынку…
— Сэб совершил ошибку, — услужливо подсказал Лэтч. Миссис Маклахлан выразительно посмотрела на него.
— Только не сейчас, — произнесла она одними губами.
— Хм, эээ, нет, он этого не делал, — поправился Лэтч. — Это я ошибся.
— Я тоже совершил ошибку, — признал Титус. — Я вчихнул свою крошечную сестренку в модем и послал ее… послал ее… — он разразился слезами.
— О, Титус, — синьора Стрега-Борджиа обняла его за трясущиеся плечи. — О, мой дорогой, все это одна большая ошибка… но что это?
— Что? — засопел Титус.
— На этой твоей компьютерной штучке, вроде телевизора, — она неопределенно махнула рукой в сторону экрана. — ВАМ СООБЩЕНИЕ.
— ПАНДОРА! — заорал Титус. — Она ВЕРНУЛАСЬ! — его пальцы начали летать над клавиатурой, открывая почту. — Отойдите назад, — предостерег он. — Не дышать.
Синьора Стрега-Борджиа осторожно чихнула через левое плечо. Большой комок слизи перелетел через всю комнату и приземлился на поверженного Пронто.
— Превосходно, — сказал Лэтч с чувством глубокого удовлетворения.
— О боже, — выдохнул Титус, пятясь от скамеечки, на которой стоял модем. — О боже.
Одна за другой перед ним возникали довольно странные крошечные фигурки.
— Мама… это они, — произнес он благоговейно. — Они вернулись, вот только… они очень маленькие.
Крошечные фигурки замахали руками и запищали.
— Это не проблема, — сказала синьора Стрега-Борджиа, извлекая из кармана палочку. — Я быстренько верну им нормальный размер. — Она, стараясь не дышать, начала что-то бормотать на латыни и осторожно водить палочкой над головами миниатюризированных членов семьи. Крошечные фигурки начали медленно, но верно расти.
— Хм… мам, что-то тут не так, — встревожено заметил Титус. — Помнишь, ты говорила об ошибках?
Крошечные фигурки теперь обрели свой нормальный размер. Миссис Маклахлан, стоявшая позади Титуса, схватилась руками за голову. Лицо синьоры Стрега-Борджиа приобрело нездоровый серый оттенок.
— Ох, Пандора, — печально вздохнул Титус.
— Что? — взвизгнула она. — Что теперь? — девочка проследила за взглядом Титуса, устремленным туда, где должны были находиться ее ноги. — Ааааах! Что это такое?
— Ноги, — торопливо подсказал Титус. — Их восемь.
— О НЕТ! — завыла Пандора. — Посмотрите на папу!
— А что со мной не так? — спросил синьор Стрега-Борджиа.
— Сказать ему или ты скажешь? — спросил Титус сестру.
— Дорогой, — вздохнула синьора Стрега-Борджиа, — твоя нижняя часть, кажется, принадлежит нашей младшей дочке…
— Моя нижняя часть… — машинально повторил синьор Стрега-Борджиа, опуская глаза. — О, простите меня, мне нужно сменить пеленку.
— И еще, пап, хм… раз уж мы об этом заговорили, — добавил Титус, заливаясь краской, — у тебя губы накрашены…
— Да, кажется, я весьма незавидная фигура, с этим мокрым задом и ядовито-розовыми губами…
— Мне совершенно неважно, что на тебе надето, — преданно проговорила синьора Стрега-Борджиа. — Я так счастлива, что ты дома.
— О, детка, — заворковала миссис Маклахлан. — Моя маленькая… нет, моя большая Дэмп… иди к няне, киска.
Пребывающая в счастливом неведении относительно того, что ее превратили в младенца ростом с взрослого человека, Дэмп оборвала крик на середине и поползла к своей обожаемой няне.
— Бедная малютка, — невпопад промолвила миссис Маклахлан. — Давай посмотрим, найдем ли мы тебе что-нибудь покушать.
— И лучше приготовьте порцию побольше, — предложил Титус, глядя, как гигантский ребенок радостно ползет по полу.
— А как насчет МЕНЯЯЯЯЯ? — завопила Тарантелла, падая на пол. — Как только вы, двуногие, управляетесь с двумя ногами, я не представляю.
— Это мои ноги, — сказала Пандора тоном, предупреждающим, что это лишь временное одолжение.
— А эти восемь прекрасных мохнатых ног, на которых ты изволишь сейчас стоять, — мои.
— Пожалуй, пойду посмотрю, может, удастся найти какие-нибудь заклинания в одном из моих учебников и с их помощью ликвидировать эту путаницу, — заявила синьора Стрега-Борджиа.
— Позже, — сказал ее муж, обнимая ее и двух старших детей. — Магия подождет. Сейчас здесь именно та магия, что нам требуется…
«Аминь», — молча произнесла миссис Маклахлан, выводя гигантскую Дэмп в коридор и закрывая за собой дверь.
Родители обнимались долго и крепко, стискивая друг друга до хруста и не желая разъединяться. Титус заметил, что его глаза истекают предательской влагой.
Лэтч взвалил бывшего Пронто на спину и тактично кашлянул.
— Сэр… Мадам… могу ли я вынести это на чердак? Мне представляется, что оно нам не понадобится в ближайшее время.
