Раздался деликатный стук в дверь, и в спальню вплыла миссис Маклахлан с подносом, от которого поднимался ароматный пар.

— Доброе утро, дорогая, — сказала она, устраивая поднос на хлюпающей груде использованных салфеток. — Я принесла вам пунш по рецепту Мораджи-Фиддак-Маклахланов. Три столовые ложки верескового меда, сок лимона, все это подогревается с тремя палочками гвоздики, корицей и кусочком мускатного ореха… ах да, забыла самое главное! Еще три стакана отличного виски.

Она с одобрением следила, как синьора Стрега-Борджиа в несколько глотков осушила кружку. «Нннггг», промычала синьора Стрега-Борджиа. Глаза ее тут же начали косить, а на лбу обильно выступил пот.

Миссис Маклахлан взбила подушки, разгладила и подоткнула плед.

— Эт' прям', — пробормотала синьора Стрега-Борджиа, хлопая по пустой кружке, — эт' прям' с ног сбивает… щас только зкрыть глаза на минут… Она зарылась поглубже в подушки и засопела.

Миссис Маклахлан поплотнее задернула шторы, нагрузила поднос использованными салфетками и на цыпочках вышла из комнаты.

— Малышка с тобой, Титус? — спросила она, спускаясь по лестнице.

Чуть приоткрыв дверь, Титус просунул голову и честно сказал:

— Она играет в компьютере.

Удовлетворившись ответом, миссис Маклахлан спустилась в кухню.

Титус закрыл дверь спальни и повернул ключ в замке. В дальнем углу комнаты Пандора жевала ногти, подавляя рыдания.

— Что теперь делать, Титус? Как вернуть Дэмп?

— Это невозможно, — откровенно заявил Титус.

— Но мы должны, — завыла Пандора.

— Это все равно что отправить письмо, — объяснил Титус. — Если уж ты что-то послала, ты уже не можешь засунуть руку в почтовый ящик и вытащить это обратно…

— Но ты можешь подождать, пока почтальон откроет ящик и попросить его выловить твое письмо…

— Это не одно и то же, — возразил Титус, ероша волосы. — Мы должны выяснить, куда она попала, по какому адресу, и тогда попросить вернуть ее.

— Мы говорим о ней так, будто она посылка, — всхлипнула Пандора. — Она же ребенок.

— Она пропавший ребенок, — уточнил Титус. — И мы должны найти ее прежде, чем это сделает кто-то другой.

— Почему ты говоришь — «мы»? — с полным ртом ногтей сказала Пандора. — Я ничего не знаю о компьютерах и Интернете.

Они уставились на экран, погрузившись каждый в свои мысли.

— Вообще-то я тоже, — признался Титус. — Интернет похож на большую паутину, Пандора. Он непостижимо обширный. Колоссальный. Громадный. И где-то там, на одной из миллионов нитей, ползает наша сестренка.

Пандора застонала и рухнула на кровать Титуса. Не в силах сдержать слезы, она смотрела в потолок, понимая, насколько мало надежды вызволить Дэмп.

— Бедная детка, — всхлипывала она.— Затеряна в Паутине. Застряла, словно… муха, беспомощно ожидая, когда…

— Звали? — раздался голос сверху. Медленно крутясь, с потолка спускался мохнатый паук.

Титус отшатнулся, когда Тарантелла плавно опустилась на монитор. Она помедлила, разминая все свои восемь ног и улыбаясь Титусу агрессивно розовыми губами.

— ЙЕЕЕЕХХХХ, — сказал он, смахивая паучиху. — Неужели она все еще жива? Я думал, что убил ее несколько лет назад.

Тарантелла перебежками подобралась поближе и замерла, подперев подбородок мохнатой лапой и разглядывая это нахальное человеческое существо.

— У него проблемы? — спросила она Пандору.

— Да есть немного, — отозвалась Пандора. — В основном они касаются паутины.

— АААРХХХ — говорящий паук! — взвизгнул Титус. — Когда это он научился говорить? И красить губы помадой? УУУРРХХ. Какой здоровенный. Убей его, Пандора. — Он поджал ноги и свернулся в кресле в недосягаемый для паука клубок.

Титус. Остынь. Она всего лишь паук, вздохнула Пандора.

— АААРХХХ — говорящий ребенок, — передразнила Тарантелла. Иерк. Ург. Отвратительно. К тому же он мужского пола… убей его, Пандора.

— Тарантелла. Титус, — сказала Пандора, представляя их друг другу. — Заткнитесь оба, будьте добры. Послушай, это действительно важно. Ты нам нужна, Тарантелла. Да, нам, — добавила она, припечатав Титуса взглядом. — Тарантелла разбирается в паутинах, ты разбираешься в компьютерах. Вместе вы сумеете отыскать Дэмп.

— Дэмп — это та маленькая мокрая штучка, которая носит туалет у себя на туловище? — спросила Тарантелла, взбираясь по ножке стула, чтобы оказаться поближе к Пандоре.

— Да. Наша четырехногая сестренка, — подтвердила Пандора. Она потерялась в самой большой в мире паутине.

Насколько большой? — спросила Тарантелла, извлекая откуда-то крошечную палочку губной помады и манипулируя ею вокруг ротового отверстия.

— Уррх. Ииик. Губная помада… — подавился Титус.

— Заткнись, Титус, — сказала Пандора. — В самой большой из всех существующих, — продолжала девочка, обращаясь к паучихе, — она простирается вокруг всего мира и обратно.

— Много мух, — промурлыкала Тарантелла, облизываясь.

— Столько, сколько тебе за всю жизнь не съесть, — сказала Пандора и добавила, подумав: — И… все это по вине Мультитьюдины.

— А, этот ходячий мешочек для паразитов, — сплюнула Тарантелла. — Ей самое время пожертвовать свой жалкий скелетик медицинской науке.

— Мы отвлеклись от темы, Пан, — напомнил Титус. — Время бежит, а вы тут ругаете грызунов, пока Дэмп скитается по Паутине.

— Вы не возражаете, если я опутаю ее, прежде чем принести обратно? — спросила Тарантелла, направляясь к модему.

— Только не съешь ее ненароком по дороге домой, — предупредила Пандора, начиная вращать своей разовой волшебной палочкой.

Титус моментально побледнел.

— Какая революционная идея, — Тарантелла закатила глаза от отвращения. Ты хоть представляешь себе, насколько люди тошнотворны на вкус? — Голос паучихи становился все тоньше по мере того, как ее тело величиной с теннисный мячик уменьшалось до размеров точки. Деликатно сплюнув на клавиатуру, она подпрыгнула и исчезла в открытом дисководе CD-ROM. Вскоре донесся ее бесплотный голос.

— Какая пухленькая навозная муха, без единого изъяна… и высушенный на солнце длинноногий комар… ммм… как вкусно. Очень предусмотрительно с вашей стороны оставить их тут для меня… — Послышался смачный хруст — это Тарантелла вгрызлась в мумифицированное мушиное крылышко, обнаруженное в углу модема.

Завороженный этим мерзким звуком, Титус машинально нажал ENTER.

Металлические ворота с затейливой резьбой преграждали дорогу в Стрега-Шлосс. На воротах висела надпись:

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!

Незваные гости будут:

А) поданы на завтрак

Б) превращены в лягушек

В) принуждены съесть брюссельскую капусту.

Нахмурившись, Пронто до отказа нажал на тормоза, включил заднюю скорость и начал сдавать по дороге, пока они не добрались до полянки, обрамленной пыльными каштанами.

— Отсюда пойдем пешком, — пояснил он, слезая с водительского сиденья, чтобы открыть заднюю дверь фургона.

Трое в черном вышли из машины и начали разминать затекшие ноги. Пронто снял футляр для скрипки с подставки, установленной в задней части фургона, и щелкнул застежками. Внутри, уютно устроившись на золотистом плюше, лежал маленький автомат. Достав автомат, Пронто сорвал плюш, под которым оказалось несколько магазинов. Вогнав один в автомат, он произвел несколько щелчков, которые, по распространенному мнению, не сулили ничего хорошего.

Приглушенный стон с крыши фургона напомнил им о забытом коллеге.

— Отвяжите кролика, ладно? — бросил Пронто одному из мужчин в черном.

Тот быстро подчинился, перерезав веревки ножом весьма злодейского вида. Кролик соскользнул с крыши и принялся ныть:

— Вы хоть понимаете, что могли убить меня подобными штучками, — жаловался он. — Что, если бы я свалился?