Картина висела на стене прямо позади Пронто, массивная, уродливая… и слегка покосившаяся. Не просто покосившаяся, поняла вдруг Пандора. Картина походила на большую, слегка приоткрытую дверь…

Добравшись до вершины потайной лестницы, Лэтч и миссис Маклахлан остановились. Стараясь не чихнуть в пыльном воздухе, принялись шептаться в темноте.

— Действовать нужно быстро, — прошипел Лэтч. — Я ворвусь, обхвачу его сзади, свалю на пол, заломлю ему руки за голову, отброшу ружье в сторону, заставлю спуститься вниз на корточках шагом и позвоню в полицию…

— Эээ нет, дорогой, я так не думаю, — прошептала миссис Маклахлан, тихонько вынимая свою пластмассовую коробочку из кармана и распахивая ее. — Слишком рискованно — нельзя, чтобы по комнате летали случайные пули.

Стараясь заслонить коробочку от вопрошающего взгляда Лэтча, она включила прибор. Он вспыхнул серебристым мерцанием, осветив ее лицо и заставив Лэтча задаться вопросом, зачем в такое время, как сейчас, его партнерша решила пококетничать и попудрить нос.

— Вы можете предложить что-то получше? — процедил он сквозь сжатые зубы. — Ради бога, женщина, сейчас не время любоваться на себя в зеркале, вперед! — И, не дожидаясь ответа, он через потайную дверь ворвался в комнату Титуса.

Позже Пандора будет вспоминать, что с момента, когда она заметила странности в картине, время пустилось вскачь. Не успела она удивиться, зачем это картине на стене нужны петли, как в следующее мгновение Лэтч уже вылетел из этой самой картины, словно… ну да, действительно, словно герой, этого нельзя не признать, если учесть, что он обрушился сверху прямо на этого гнусного гангстера с его жутким оружием.

— БАНЗАЙЙЙййй! — завопил Лэтч, приземляясь на Пронто. — ДЖЕРРРРОНИМО! — зачем-то прибавил он для пущего эффекта, выбивая «Полынь» из рук бандита.

Пронто пополз по полу, намереваясь добраться до «Полыни», но на нем висел Лэтч, который пытался сжать руками горло бандита. В этот момент в щель в стене шагнула миссис Маклахлан, держа в вытянутых руках какой-то предмет, из которого исходил луч света, упершийся в Пронто и окутавший его серебристым сиянием.

Гангстер взвыл, а Лэтч, предвкушая победу, наконец-то сомкнул руки на шее Пронто.

— О, ради бога, — застонала миссис Маклахлан, увидев, какую непоправимую ошибку она совершила. — Тупица! Куриные мозги! Какой кретинский акт кибермагии. Какая чудовищная нелепость!

— ЧТО? — прохрипел Лэтч, держа Пронто за горло. — Что теперь я сделал не так, женщина? — из-под него вырвался противный звук, напоминавший сипение полузадушенного.

— Не вы, дорогой, я, я промахнулась. Рука дрогнула, — причитала миссис Маклахлан, со щелчком закрывая пластмассовую коробочку и торопливо убирая ее в карман. Она метнулась к тому месту, где, вздрагивая и крутясь, лежал автомат «Полынь». — Это, — объяснила она, с заметным усилием поднимая ружье, — это было моей предполагаемой мишенью.

Автомат зашипел у нее в руках и стал поворачиваться в поисках плоти.

— Тошнотворная штуковина, — сказала миссис Маклахлан, нащупывая предохранитель. В ту же секунду «Полынь» покорно обмякла в ее руках, эластичная, словно колготки.

Лэтч смотрел на нее в растерянности. Если автомат не стал ее целью, то кто же ею тогда стал? Фырканье со стороны Титуса заставило его повернуться к своей хрипящей жертве.

— О, Лэтч, — выдохнула Пандора. — Если бы ты только мог видеть свое лицо! — Озадаченный Лэтч медленно ослабил захват на шее лежащего Пронто.

Странно знакомое монотонное сипение донеслось из-под килта дворецкого. Титус и Пандора переглянулись и разразились истерическим хихиканьем. В жалкой попытке сохранить хотя бы тень достоинства, Лэтч поднялся на ноги, одернул килт и откашлялся.

— Может быть, кто-нибудь соизволит объяснить мне, почему я оказался втянутым в смертельную схватку с этим… этой вещью? — выпалил он, брызгая слюной и указывая на то, что лежало у его ног.

Пронто претерпел магическую трансформацию. Там, где стоял всего несколько секунд назад, источая смертельную мафиозную угрозу, ужасный гангстер, теперь лежала гигантская задушено пукающая волынка.

Титус потрогал бывшего наемника носком ботинка. Пронто откликнулся тоскливым сипением.

Изо всех сил пытаясь сохранить серьезное выражение лица, миссис Маклахлан обняла Лэтча за плечи и принялась объяснять, что на самом деле произошло.

— Видите ли, вы оказались чуточку проворнее, чем я рассчитывала, дорогой. Если бы вы подождали меня, я бы превратила это омерзительное ружье в… — увидев выражение лица Лэтча, миссис Маклахлан торопливо изменила тактику. — Честное слово, дорогой, если бы вы не были так храбры и не бросились на этого грубого бандита… — с чувством произнесла она.

Слабая улыбка осветила лицо Лэтча.

— …не думая при этом о собственной безопасности… — миссис Маклахлан восхищенно вздохнула.

Утомленный расточаемой в адрес Лэтча лестью, Титус под шумок подобрался к монитору своего компьютера и обнаружил, что тот вновь заработал. К его удовольствию, на экране висело сообщение, информировавшее о том, что в его адрес пришла почта. Титус открыл послание и начал его читать, тогда как Пандора принялась экспериментировать с преображенным гангстером, проверяя его музыкальные возможности.

— …и то, как вы одним ударом сбили его с ног — я просто онемела от восхищения… — соловьем заливалась миссис Маклахлан.

Пандора склонилась над плечом брата, чтобы прочитать то, что так захватило его.

— …у вас такие сильные руки. — Каким-то образом миссис Маклахлан удавалось сохранять каменное лицо, накладывая лесть слой за слоем.

— О НЕТ! — завопил Титус. — ПАПА! НЕТ! Помогите, мы должны сделать ЧТО-ТО!

— Кто-нибудь приведите маму, — завизжала Пандора. — Может случиться нечто ужасное! ЛЭТЧ! ПРИВЕДИ МАМУ! НЕМЕДЛЕННО!

В недрах Титусова модема Тарантелла глубоко вздохнула. Ну вот, опять снова-здорово. Драма за драмой. Шум и суматоха. Она посмотрела на спящую Дэмп. Малышка ничего не ведала о том, что ее брата и сестру чуть было не истребили гангстеры, что ее папа вот-вот поджарится, а мама находится в состоянии алкогольного опьянения. Она спала, подвешенная в колыбельке и окруженная восемью Тарантеллиными ногами, закутанная в паучью нить; спала, чуть приоткрыв ротик, щечки ее порозовели от тепла, выделяемого работающим модемом.

Разбудить синьору Стрега-Борджиа оказалось весьма непросто.

— То' лучилось? — запротестовала она, когда Лэтч вытащил ее из кровати, а миссис Маклахлан запихнула под холодный душ. — Шозшум? Шозпаника? Ааарх! СТОЙТЕ! Шопрсходит? Аах! Нет! ПЕРЕСТАНЬТЕ!

Удовлетворившись тем, что ее нанимательница наконец-то окончательно проснулась, миссис Маклахлан выключила душ. Синьора Стрега-Борджиа вырвалась из ванной, оставляя за собой цепочку мокрых следов. Няня следовала за ней, держа махровое полотенце, словно белый флаг.

— Я бы на вашем месте запаслась доводами, миссис Маклахлан, — сказала синьора Стрега-Борджиа, игнорируя полотенце и натягивая халат. — У вас должны быть очень веские основания, чтобы сначала свалить меня с ног вашим злодейским пуншем, а затем пытаться утопить меня в этом…

Миссис Маклахлан перебила:

— Мадам, поспешите, речь идет о хозяине и нашей малышке… — Ее голос сорвался.

— Что такое? Где Дэмп? Лючано? Флора, скажите мне. Они больны? Покалечены? — Глаза синьоры Стрега-Борджиа наполнились слезами. — О нет. Не мертвы, нет. Скажите, что нет. СКАЖИТЕ МНЕ, ЧТО ОНИ НЕ МЕРТВЫ, Флора, ФЛОРА!

— Нет, мадам, но…

— Где же они?! — завопила синьора Стрега-Борджиа, схватила миссис Маклахлан за плечи и принялась бешено трясти их. — ГДЕ ОНИ?

— О, мадам, — миссис Маклахлан всхлипнула, — они в компьютере.

— Я не верю в это! — завизжала синьора Стрега-Борджиа. Отпустив плечи миссис Маклахлан, она забегала по комнате, обращаясь к мебели: — Она стаскивает меня с одра болезни, чуть не топит в воде, достаточно холодной, чтобы вызвать переохлаждение у белого медведя, заставляет меня поверить в то, что мое дитя и мой пропавший муж находятся в смертельной опасности, и все ради чего? РАДИ ЧЕГО? — Она остановилась перед своим отражением в трюмо. — РАДИ ЧЕГО?! — вновь выкрикнула она.