Лэтч деликатно кашлянул и удалился парковать метлу.
— Каждую ночь, — честно признался Титус. — Твоя кровать пуста, и миссис Маклахлан разрешила приходить в ее кровать, но она храпит.
— А где остальные? — спросила синьора Стрега-Борджиа. — Я умираю с голоду, что у нас к чаю? Знаешь, Титус, с прошлой недели я не ела достойных чипсов. Жизнь бы отдала за стряпню миссис Маклахлан.
— Кажется, сегодня очередь Мари Бэн, — вздохнул Титус, когда они обнявшись брели на кухню Шлосса.
— О нет, — выдохнула синьора Стрега-Борджиа.
Запах, набросившийся на них из открытой двери кухни, можно было разливать в бутылки и продавать в качестве оружия массового поражения. Мари Бэн, сгорбившись над плитой, что-то ожесточенно мешала в кастрюле. Миссис Маклахлан, стараясь быть тактичной, хлопотала вокруг.
— Мне не приходилось слышать об этом, дорогая, — говорила она. — Не кажется ли вам, что три четверти часа — слишком много для маленькой картошечки?
Мари Бэн неодобрительно засопела и демонстративно повернулась к няне спиной.
— Боже мой, дорогая, я и в мыслях не держала попытки критиковать вас. — Я совершенно уверена, что вы лучше меня знаете, как отваривать овощи, и, кстати, что это за вкуснейшая рыба, которую вы готовите?
Мари Бэн слегка просияла и подняла крышку над семью рыбками.
— Копчени треск, фаворит синьоры, — сказала она, тыкая вилкой в бледных рыбок, словно проверяя, удалось ли ей наконец убить их.
Стоя у двери кухни, синьора Стрега-Борджиа посмотрела на сына и, приложив палец к губам, увлекла его обратно в коридор.
— Шшш. Не говори ничего. Просто найди Пандору и Дэмп и скажи, что время ужинать.
— Но я ненавижу треску и брюссельскую капусту, — простонал Титус.
— Приведи сестер, встретимся в столовой через десять минут.
— Я это есть не буду, — предупредил Титус, и мать, закатав рукава, решительно шагнула в кухню.
Последнюю тарелку Мари Бэн поставила перед Дэмп. Та взглянула на то, что лежало перед ней, и раскрыла рот, приготовившись заорать.
— Как чудесно, Мари, — сказала синьора Стрега-Борджиа. Она развернула салфетку и повязала ее Дэмп. — Мой любимый копченый треск…
— И еще отвратный брюссельский кактус, — добавила няня, помогая присутствующим идентифицировать кучку болотной жижи, наезжающую на копченый треск.
— Королевский ужин, — солгала синьора Стрега-Борджиа. — Благодарю вас, Мари Бэн. Пожалуйста, не ждите нас, сегодня мы съедим все до последней крошки.
Мари Бэн, расплывшись в улыбке, скрылась в кухне, оставив миссис Маклахлан и хозяйское семейство в покое.
— Я предпочту голодать, чем съем это, — сказала Пандора, уставившись в тарелку.
— Я пыталась, дорогая, — проронила миссис Маклахлан, — но Мари Бэн так чувствительна к любому роду критики…
— И не говорите, — согласился Титус. — Если у нас хоть что-то остается на тарелках, она впадает в депрессию на несколько дней.
— У меня для вас сюрприз, — объявила синьора Стрега-Борджиа, извлекая из-под стола тонкий металлический прутик. — За эту неделю я научилась в Институте кое-каким новым заклинаниям — ничего экстраординарного, просто Уменьшение II уровня, Увеличение высшего порядка и начала Трансформации.
— Начнем с тебя, Титус, — сказала она, подвигая к себе его тарелку. Ее палочка описала над тарелкой несколько кругов, сначала медленно и как бы нехотя, затем, обретая уверенность, начала кружиться все быстрее и быстрее, пока блеск ее кончика не слился в сплошной мерцающий овал. Нежеланная тарелка стала меркнуть, словно с нее смывалась краска, пока она не стала похожа на черно-белый карандашный рисунок тарелки с грудой еды на ней. Свечи посередине стола вспыхнули, когда синьора Стрега-Борджиа начала использовать палочку как ластик, кусок за куском стирая несъедобный обед.
— Bay! — выдохнула Пандора, многозначительно посмотрев на брата. — Хотела бы я так уметь.
— Мама, это и впрямь круто, но… — начал было Титус.
— Ой! — взвизгнула синьора Стрега-Борджиа, роняя палочку на скатерть. — Чертова штуковина все время перегревается. — Она быстро подняла палочку с тлеющей скатерти и сунула ее в стоявшую поблизости бутылку с вином, где та некоторое время пузырилась и плевалась, пока не утихла, выпустив маленькое облачко пара. — Здорово, правда? — торжествующе заявила синьора Стрега-Борджиа. — Кто следующий?
— Мам, — Титус погладил живот. — Я есть хочу.
— Ах, — сказала синьора Стрега-Борджиа, вылавливая палочку из бутылки. — Я в этом еще не очень сильна — хотя мы действительно занимались такими вещами, как превращение газировки в кларет и принцесс в лягушек — дайте-ка вспомнить…
Миссис Маклахлан и дети с изумлением следили за тем, как синьора Стрега-Борджиа с помощью палочки принялась чертить на скатерти светящиеся линии, которые стали складываться в очертания большой тарелки для пудинга, заполненной чем-то непонятным. Глаза Дэмп делались все больше и больше. Теперь палочка синьоры Стрега-Борджиа начала работать, как кисть, заполняя пространство между линиями цветом.
— Очень мило, дорогая, одобрительно произнесла миссис Маклахлан. — С виду это похоже на лимонный пирог с меренгами и мятное мороженое.
Из кончика палочки вырвался клуб дыма, и она с жалобным хрипом изогнулась, свисая из рук хозяйки, словно дохлый угорь.
— Чтоб ее разорвало, — пробормотала синьора Стрега-Борджиа, пытаясь заставить палочку выпрямиться. Палочка свернулась кренделем и испустила предсмертный скрип.
Титус между тем погрузил ложку в мороженое и отправил изрядную порцию в рот.
— Тьфу, — сплюнул он. — Мороженое из брюссельской капусты!
Нижняя губа Дэмп оттопырилась и задрожала.
С большими предосторожностями Титус потянулся к пирогу, отрезал тоненький ломтик и опасливо положил на язык.
— Ну? — спросила Пандора, с интересом наблюдавшая, как брат отплевывается в салфетку. — Говори же!
Титус схватил стакан с водой и тщательно прополоскал рот.
— Тресково-картофельный пирог с меренгами, — простонал он.
Миссис Маклахлан встала и сложила стопкой ненужные тарелки, счистив остатки ужина в большую узорчатую миску.
— Как вы собираетесь спрятать всю эту кучу от Мари Бэн? — спросила Пандора.
Миссис Маклахлан склонила голову к двери, ведущей в холл, и громко позвала:
— Но-от… Ффу-у-уп… Сэб… Обе-едать!
Приближающийся топот ног йети, клацанье когтей дракона и стук лап грифона смешался с нарастающими воплями Мари Бэн, бежавшей в спальню.
— Причал свободен, — объявила миссис Маклахлан, шествуя к двери с миской отбросов. — Ну, кому чипсов?
НОЧЬ СНАРУЖИ
Синьора Стрега-Борджиа имела обыкновение выгуливать питомцев перед сном. Ток радостно ковылял рядом с обожаемой хозяйкой, в то время как Ффуп и Сэб порхали у них над головами, а Нот плелся позади, время от времени катаясь в грязи и отфыркиваясь в лужи.
Слегка натянув поводки, синьора Стрега-Борджиа вдохнула ночной воздух.
— Пройдемся еще немного, — сказала она, — а потом домой, в кроватки… Сэб, Ффуп, вы уже закончили свои дела?
Выразительный треск в кустах, сопровождаемый недвусмысленным запахом, дал ей понять, что грифон с драконом поняли ее указания.
— Хорошие ребятки, — одобрительно сказала она. — Как я вижу, остатки этого обеда не пожелали с вами ужиться.
Нот громко отрыгнул из-за цветущего куста. Цветы слегка пожухли, а Ток, припав к земле, прикрыл нос лапами и стыдливо хрюкнул.
В отдалении ухнула сова. Нот напряженно прислушался, пустив слюну.
— He сейчас, Нот. Тебя покормили, — сказала синьора Стрега-Борджиа, останавливаясь на берегу утиного прудика, чтобы вытряхнуть камешек из туфли.
Ток вздохнул. Вот уже несколько недель, как он не вонзал зубы в достойную няню, и хотя из-за темноты ему было трудно разглядеть уток, их запах отчетливо доносился до него. Со скрипом распахнув пасть, он наудачу погрузил когтистую лапу в воду… Синьора Стрега-Борджиа неожиданно чихнула. Тут же пять испуганных уток вспорхнули ввысь, а преисполненная любовного томления жаба свалилась с листа кувшинки и канула в черноту пруда. Разочарованно крякнув, Ток захлопнул пасть.