– Впереди еще пещеры, – сказал Ульв, – тебе надо идти потише.

Они поднялись на вершину холма, как делали уже много раз, и взглянули на темную лощину внизу. Песок покрывал поверхность равнины. Садящаяся луна наклонными лучами освещала следы, которые пересекали долину и исчезали в темном отверстии пещеры на противоположной ее стороне.

Спрятавшись за холмом, Брион включил передатчик. Ульв стоял рядом, осматривая подступы к пещере.

– Важное сообщение, – прошептал Брион в микрофон. – Запишите, пожалуйста, – он повторял эти слова в течение тридцати секунд, глядя на часы, чтобы быть уверенным, что время верное, так как секунды ожидания растягивались в его представлении в минуты. Затем, как можно более четко, не повышая голоса, он рассказал, что обнаружил пещеру.

– …Бомбы могут быть здесь. Мы идем внутрь. Свой передатчик я оставляю здесь ВКЛЮЧЕННЫМ, чтобы вы могли запеленговать его. Другой передатчик, более мощный, я беру с собой. Если мы не сможем вернуться к выходу, то я буду передавать из пещеры, хотя, возможно, сигнал не пройдет сквозь камень. Но я попытаюсь. Конец передачи. Отвечать не надо: наушников у меня нет, а динамик звучит слишком громко. Прощай, Леа, – добавил он, переключив рацию на постоянную передачу.

Они обошли каменное основание холма. Молчаливо скользя в тени, пробрались ко входу в пещеру. Впереди было тихо. Брион взглянул на часы – и прилив отчаяния усилился: десять тридцать.

Последнее их убежище было в пяти метрах от входа в пещеру. Впереди царила тишина. Брион вновь взглянул на часы. Требовалось преодолеть последний участок; во время подъема Ульв потянул Бриона вниз. Он указал на свой нос, потом на пещеру: он уловил запах магтов. На входе Брион разглядел темные фигуры. Ульв действовал стремительно: резким движением поднес трубку ко рту – магт упал без звука. Прежде чем тело ударилось о землю, Ульв подскочил к нему и подхватил. Послышался лишь легкий шелест шагов по земле, затем вновь наступила тишина. Брион подошел с оружием наготове, не зная, что его ожидает. Ульв прошептал в темноте:

– Их было двое. Можно идти дальше.

Отыскивать путь во мраке пещеры было безумством. Было темно, а они не решались включить фонари. На каменном полу уже не было следов, по которым можно было бы определить дорогу. Без чувствительного обоняния Ульва они несомненно бы заблудились. Пещера разветвлялась, и Брион вскоре утратил всякое представление о направлении. Идти было невозможно, приходилось действовать на ощупь. Вскоре их пальцы, шарившие по стенам, окрасились кровью. Ульв шел по запаху магтов, и если запах ослабевал, значит, они ошиблись коридором. Приходилось возвращаться и двигаться в новом направлении. Но еще более мучительным было ощущение стремительного бега времени. Было уже без четверти двенадцать.

– Впереди свет, – прошептал Ульв.

Брион вздохнул с облегчением. Они двигались медленно и молча, пока не остановились, незаметные в тени, глядя на куполообразное помещение, освещенное висящими на стене лампами.

– Что это? – Ульв после кромешной темноты мигал от яркого света.

Брион еле сдержал в себе желание закричать от радости.

– Ящик с металлическими решетками – установка прыжкового режима, рядом – бомбы… Мы нашли!

Первым его побуждением было послать по радио сообщение, которое должно было остановить бомбардировку планеты. Но неубедительное сообщение хуже молчания. Он должен подробно описать все, что видит, чтобы ниджордцы поверили ему. Это должно соответствовать тем сведениям об установке магтов, которые есть у них.

Очевидно было, что установка наспех переделана из корабельного пускового генератора. Генератор тоже был здесь. От него шли провода к грубо сооруженной клетке из металлических полос, выкованных вручную. Среди этого оборудования работали три техника. Брион удивился тому, что магтам удалось найти таких любителей войны, которые помогли бы им швырнуть эти бомбы. Потом он разглядел цепи вокруг их шей и кровавые раны на спинах, но все же не почувствовал жалости, – они, очевидно, согласились уничтожить чужую планету за плату, иначе просто не работали бы здесь. Лишь осознав самоубийственность этого шага, они запротестовали.

– Без тринадцати двенадцать!

Прижимая радио к груди, Брион встал. Теперь он мог разглядеть бомбы. Их было двенадцать. Заостренные, с носом, похожим на нос космического корабля. Каждая возвышалась на два метра. Очевидно, это были соединенные боеголовки ракет. Основание одной из них было повернуто к Бриону, и он мог видеть шесть защитных распорок, которые использовались для крепления бомб к носителю. В плоском дне бомбы было круглое смотровое отверстие. По такому описанию ниджордцы должны понять, что он видит именно кобальтовые бомбы. Брион отсчитал пятьдесят шагов обратно по коридору и остановился. Теперь он был достаточно далеко, чтобы магты его не услышали, а поворот коридора не позволял его видеть. Он включил передатчик и произвел настройку. Все правильно. Потом он медленно и ясно описал все, что видел. Он заставил себя говорить без эмоций, перечисляя факты и тщательно избегая выражать собственное мнение.

Он закончил за шесть минут до полуночи и, нажав на кнопку, ждал ответа, но его не было.

Значение этого молчания немедленно проникло в его усталый мозг. Не было атмосферных разрядов, не было шума статического электричества, даже когда он повернул до отказа регулятор громкости. Скальная масса действовала как экран, поглощая сигнал передатчика даже максимальной мощности. Его не услышали. Ниджордцам неизвестно, что кобальтовые бомбы обнаружены. Бомбардировка начнется в запланированное время. Сейчас отворятся люки бомбовых отсеков, и водородные бомбы повиснут, удерживаемые лишь соединительными скобами, потом последует сигнал и скобы разъединятся.

– Убийцы! – закричал Брион в микрофон. – Вы не хотели слушать меня и Хиса, вы не хотели ничего, кроме полного уничтожения. Вы взрываете целую планету, когда в том нет необходимости! Было множество способов предотвратить это, и вы не использовали ни одного, а теперь слишком поздно. Вы уничтожите Дис, а это, в свою очередь, уничтожает Ниджорд. Это говорил Айджел, теперь это говорю я. Проклятые неудачники в галактике, полной неудачников!

Он поднял передатчик над головой и с силой обрушил его на пол. Потом побежал к Ульву, стараясь изгнать из головы мысли о своем поражении. Дисанцам оставалось жить не более двух минут.

– Меня не услышали! – сказал он. – Радио под землей не работает.

– Значит, бомбы упадут? – спросил Ульв, глядя ему в глаза.

– Если не случится что-то, чего мы не знаем, – упадут.

После этого они ни о чем не говорили, им ничего не оставалось, как молча сидеть и ждать. Техники в пещере прекратили работу. Они что-то крикнули друг другу и попытались заговорить с магтами. Бесчувственный, захваченный паразитами мозг магтов не видел причин для прекращения работы. На отказ техников работать они ответили побоями. Несмотря на удары, те не повиновались и лишь с ужасом глядели на стрелки наручных часов, неумолимо приближавшиеся к двенадцати. Даже магты смутно ощущали значение происходящего. Они тоже остановились и ждали.

Часовая стрелка на часах Бриона коснулась двенадцати, затем минутная. Секундная сокращала расстояние, через десять секунд все стрелки соединились, затем секундная двинулась дальше.

Чувство облегчения, испытанное Брионом, мгновенно рассеялось от сознания, что они находятся глубоко под землей. Звук и сейсмические волны распространяются медленно, а пламя атомного взрыва отсюда не видно. Если бомбы упали в двенадцать, то здесь об этом еще не известно.

Отдаленный грохот заполнил помещение. Через мгновение земля у них под ногами вздрогнула, свет в помещении замигал. Через секунду с потолка посыпались камни. Ульв повернулся к нему, но Брион отвел взгляд. Он не мог смотреть в обвиняющие глаза дисанца. Один из техников с криком побежал. Магт сбил его с ног и продолжал молча бить. Видя это, двое других продолжили работу.