Она осмотрела меня.

– Мне необходима услуга, но я не желаю говорить о ней здесь... и не знаю, удастся ли вам мне ее оказать.

– Почему нет?

– Вы не тот, кто мне нужен.

– Кто же вам нужен?

– Широкоплечий и с крепкими кулаками, – объявила она.

– Мистер Лэм работает головой, – уведомила ее Элси, немедленно встав на мою защиту.

Хейзл Даунер оглянулась на писсуары и заметила:

– Похоже на то.

– Ладно, – сказал я ей. – Никто никому никакого вреда покуда не причинил. Я сейчас выйду и выведу за собой на тротуар сержанта Селлерса, после чего вы, девочки, выбирайтесь отсюда. Элси, возвращайся в офис. А Хейзл сама о себе позаботится. Когда окажетесь на улице, Хейзл, вас будет там поджидать сержант Селлерс. Вам часто придется общаться с Фрэнком Селлерсом.

Хейзл Даунер струсила.

– Мне ничего не известно про его пятьдесят тысяч, – доложила она. – Этот Баксли просто гангстер какой-то, помешанный на любовных приключениях. Я даже не знаю, откуда у него взялся номер моего телефона.

Я потянулся и зевнул:

– Зачем вы мне это рассказываете? Не забывайте, я вам не понравился.

Она окинула меня взглядом:

– Может, еще и понравитесь... в определенных обстоятельствах и в другой обстановке.

– В данных обстоятельствах мы вынуждены беседовать именно в такой обстановке. Чего вы хотите?

– Я хочу, чтобы вы отыскали одного человека.

– Кого?

– Стэндли Даунера.

– Кто такой Стэндли Даунер?

– Такой-сякой... Он удрал с моими деньгами.

– Родственник?

– Я когда-то ответила этому парню «да».

– Где?

– Перед алтарем.

– А потом?

– Я думала, вы догадливый, – уколола она.

– Он имеет в виду деньги, – пояснила Элси.

– Я тоже, – сказала Хейзл.

– Откуда у вас деньги? – спросил я.

– От дяди.

– Сколько?

– Шестьдесят тысяч.

– После уплаты налогов?

– После уплаты налогов и гонорара адвокатам. Чистыми.

– Можете как-нибудь доказать?

– Разумеется. Есть судебные протоколы.

– Это можно проверить, – предупредил я.

Она закусила губу.

– Хорошо, – сказал я. – В чем проблема?

– В суде ничего нет. Дядя мой был, что называется, закоренелый индивидуалист. Делал бизнес и получал наличные. Экономил на подоходном налоге. Засолил шестьдесят кусков в банковском сейфе. Когда понял, что путь его подошел к концу, послал за мной.

– А теперь, – подхватил я, – вам осталось лишь сообщить мне, будто он держал шестьдесят тысяч в тысячедолларовых банкнотах и будто все отдал вам.

– Именно так и было.

– И вы не осмелились положить их в банк, так как налоговые инспекторы пожелали бы полюбопытствовать, откуда взялись эти деньги, так что просто их где-то припрятали, а потом вышли замуж за Стэндли Даунера. Даунер заинтересовался, где вы раздобыли такой капитал. Вы не стали ему рассказывать; он пошевелил мозгами, отыскал в конце концов спрятанное, сгреб добычу и отвалил.

– Правильно.

– Итак, – заключил я, – вы хотите, чтоб я его отыскал. Что ж, если лжете и деньги составляют вашу долю украденного из бронированного автомобиля, я сяду в тюрьму как соучастник после совершения преступления и проведу там, пожалуй, лет пятнадцать. С другой стороны, если ваша история – правда, то я, отыскав деньги, стану соучастником после совершения преступления, связанного с уклонением от уплаты налогов, и, может быть, выйду на волю лет через пять. Нет, спасибо, ни то ни другое меня не устраивает.

– Постойте минуту, – вмешалась она. – Выкладываю начистоту.

– Давайте.

– Вы разыщете моего мужа и деньги, после чего я докажу, что являюсь наследницей.

– А когда я найду Стэндли Даунера, – допытывался я, – что помешает ему послать меня подальше?

– Я.

– Каким образом?

– У меня на него кое-что есть.

– Чудная складывается картинка, – подытожил я. – Шантаж, уклонение от уплаты налогов и отказ от судебного преследования ради вознаграждения. Что-то она мне не нравится.

– Вы получите пятьдесят баксов в день и премию в зависимости от того, что я получу назад.

– Велика ли премия?

– Смотря сколько времени это займет.

– Двадцать процентов.

– Хорошо, двадцать процентов.

Элси Бранд умоляюще смотрела на меня, уговаривая глазами не связываться.

– Нам требуется аванс, – сказал я.

– Сколько?

– Тысяча.

– Вы в своем уме? У меня нету.

– А сколько есть?

– Пятьсот, и ни цента больше.

– Где?

Она поставила ногу на писсуар, задрала юбку, вытащила сверху из чулка пластиковый пакет и открыла его. Там оказались пять сотенных банкнотов.

– Не столкнулись с затруднениями при размене? – поинтересовался я.

– При размене чего?

– Тысячедолларовой бумажки.

– Идите к черту, – сказала она. – Хотите получить деньги или нет?

– Вот что я вам скажу, сестренка, – молвил я. – Если вы замешаны в деле с броневиком, я намерен вас сдать. Если врете, я вас в речку сброшу. А если говорите правду, я найду Стэндли Даунера.

– Ясно, – сказала она. – Вы найдете его, и тогда поговорим серьезно, но должны его отыскать, пока он все не потратил.

– Давно он исчез?

– Неделю назад.

– Фотография есть?

Хейзл открыла сумочку, вытащила бумажник, нашарила снимок и протянула мне.

– Цвет волос?

– Темный.

– Глаза?

– Голубые.

– Вес?

– Сто семьдесят.

– Рост?

– Шесть футов ровно.

– Сколько лет?

– Двадцать девять.

– Характер?

– По обстоятельствам.

– Возбудимый?

– Весьма.

– Вы до этого были замужем? – спросил я.

– Если это каким-либо образом вас касается, да.

– Сколько раз?

– Два.

– А он был женат раньше?

– Был однажды.

– А вы лакомый кусочек, – признал я, рассматривая ее.

– В самом деле? – переспросила она, огладила свои пышные формы и с преувеличенным энтузиазмом продолжила: – Что ж, спасибо за уведомление, мистер Лэм, а то я не знала.

– У нас времени нету на умничание и сарказм, – оборвал ее я. – Вы кусочек лакомый.

– Ладно, лакомый, что из этого?

– Муж вас не бросил бы, если бы не наткнулся на нечто чрезвычайно привлекательное. На что именно?

– Разве башлей не достаточно?

Я покачал головой:

– Перестаньте упираться. Кто эта девушка?

– Ивлин Эллис.

– А теперь, – подсказал я, – если вы скажете, будто Ивлин служит в «Полном судке», я услышу все, что мне нужно.

– Но она в самом деле там служит, – подтвердила Хейзл. – Там мой муж на нее и наткнулся.

Я опустил пятьсот долларов в карман и объявил:

– Ладно, туда я и отправлюсь.

Элси Бранд схватила меня за руку:

– Пожалуйста, Дональд, не надо.

– Это профессиональный риск, Элси, – утешил ее я.

Хейзл Даунер моментально преисполнилась подозрений:

– Что за риск? На что вы оба намекаете?

– Не обращайте внимания, – посоветовал я. – Опишите мне Ивлин.

– Рыжеволосая, с большими, невинными с виду голубыми глазами, двадцать три года, сто семьдесят фунтов, тридцать шесть, двадцать четыре, тридцать шесть[5] .

– Что в ней такого, чего нет в вас?

– Она меня не приглашала присутствовать в тот момент, когда мой муж занимался выяснением этого.

– Однако с размерами вы, похоже, неплохо знакомы.

– Почему бы и нет? Все это было опубликовано, когда ее выбрали «Мисс Американские Металлические Изделия» на съезде дилеров скобяных товаров в прошлом году.

– Что она делала с металлическими изделиями?

– Ничего она с ними не делала. Работала бухгалтером в одной импортирующей компании.

– А что она делала в автомобильной забегаловке?

– Это уж после металлоизделий. Присматривала впечатлительного мужчину, у которого есть деньги или который способен ими обзавестись. И присмотрела Стэндли. Теперь уволилась.

– У вас есть хоть какое-нибудь представление, где они сейчас могут быть?