Там, в тусклом кроваво-красными отсвете огней жаровни поблескивали разложенные на низенькой скамье зловещие орудия, с помощью которых развязывали языки даже самым упорным пленникам – крючья, воронки, клещи. Их сейчас перебирал Ябр – наголо бритый толстяк, одетый лишь в короткие кожаные штаны. Его обнаженный торс со складками жира блестел от пота. Будучи в чине сержанта, Ябр обычно исполнял роль палача, причем делал это с нескрываемым наслаждением.

Здесь же, в углу, находилась дыба, на которой сейчас висел, корчась, какой-то бедолага с заломленными за спину руками. Когда за магом глухо захлопнулась дверь, несчастный поднял голову, и из-под густых бровей яростно сверкнули раскосые глаза – ярко-желтые, с узкими вертикальными зрачками. Но и без этого, по узловатым суставам тощих ног и рук, а также густому волосу, сплошь покрывавшему тело в обрывках набедренной повязки, Амин понял, что сегодняшним пленником Юма оказался дикарь-лесовик.

На столе перед писарем, около чернильницы, куда тот время от времени окунал свое перо, лежали сучковатый жезл примерно в четыре локтя длиной, несколько амулетов – до блеска отполированных корней замысловатой формы на грубых шнурках, и серьги с какими-то блестящими камешками. Похоже, лесовик был шаманом одного из племен. Амин повнимательнее взглянул на пленника и понял, что не ошибся – нос и уши у того были проколоты и из них в разные стороны торчали тонкие короткие костяные иглы. Кроме того, рот пленника был заткнут тряпкой, примотанной к голове веревкой.

– Ну наконец-то! – воскликнул капитан при виде мага. – А я-то решил, что ты все еще по лесам шляешься, со всякими колдунами подозрительными якшаешься.

– Я здесь, как мы и договаривались, – спокойно ответил Амин. – В чем провинился этот несчастный человек?

– Человек? Где ты увидел здесь несчастного человека? – закрутил головой во все стороны Юм. – Ах, ты про это лесное отребье? Мои парни, возвращаясь вчера вечером из дозора, наткнулись на шайку дикарей. Часть удалось уложить на месте, этого оглушили и взяли живьем, а остальные разбежались.

– «Повергли в паническое бегство превосходящие силы противника», – прогнусавил Яра и зачем-то облизнул кончик пера.

– Во-во! – обрадовался Юм. – Умеешь, шельма, кудряво писать! В общем, ночь он провалялся здесь за тремя замками, а с утра мы, значится, и пришли разузнать, куда эта шайка направлялась.

– А я тебе на что? – Амин с презрением взглянул на Ябра. – Вижу, тут и так есть кому его допрашивать.

– Ну, я же знаю, какой ты до всякого знания охочий. – Капитан осклабился, солдаты у двери с готовностью заржали. – Да еще Ябр похвастаться хотел – ему кузнец новые клещи сработал, так ими можно так ухватиться за…

– Если я могу идти, – резко начал волшебник, но Юм вскинул руку.

– Нет. – Тон капитана стал серьезным. – Едва мы начали его допрашивать, этот мерзавец залопотал что-то по-своему.

– Ты же сам сказал, что его допрашивали – может, он просто тебе отвечал.

– Как же, «отвечал»! Колдовал он, вот что! Ябр чуть с ног не свалился, у меня глаза слипаться начали, а Яра и вовсе храпеть стал! Хорошо еще, Брал этого ублюдка копьем по башке огрел вовремя, так что тот отрубился. А то, глядишь, этот гад нам бы сонным глотки перерезал и сбежал! Так что, я подумал, лучше, ежели ты его порасспрашиваешь по-вашему, по-волшебному. Конечно, Ябр тебе поможет, коли надо будет! Ябр, вынь-ка кляп у этого отродья из глотки, а то ведь он и отвечать не сможет.

– Я сам справлюсь. – Амин с неприязнью взглянул на палача.

Толстяк, услышав слова капитана, растянул в улыбке пухлые губы (половины зубов у него не хватало) и положил на жаровню клещи.

Волшебник задумался, подбирая подходящие заклинания. Конечно, все это ему очень не нравилось, но и отказать Юму он не мог – служба есть служба. Прежде всего необходимо было, чтобы пленник успокоился. Заклятие Тишины, которое помогло ему сегодня утром, должно было сработать и теперь. Амин подошел ближе к пленнику. Теперь он разглядел множество подпалин на его теле. Протянув руку, чтобы приподнять голову лесовика и взглянуть ему в глаза, юноша тут же ее отдернул – едва юноша вынул кляп, шаман, извернувшись, лязгнул зубами и что-то заверещал, брызгая слюной.

Амин начал негромко напевать, но пленник не успокаивался. Более того, маг почувствовал, что сам он начал запинаться, а голова его закружилась. Все с большим и большим трудом давались волшебнику слова заклинания, все пронзительнее кричал пленник. Амин прикрыл глаза – так ему было легче сосредоточиться. Внезапно раздался глухой удар, и вопли стихли.

– Так его, Брал, – буркнул капитан.

Юноша взглянул на пленника – его тело обмякло на веревках, руки еще больше вывернулись.

– Может, еще разок огреть? – спросил Брал, задумчиво перекидывая копье из руки в руку.

– Хватит пока, но стой поближе к нему, вдруг раньше времени очухается. Я вижу, не очень-то у нашего мага чародейство получилось… Может, что другое попробуешь?

– Да. Сейчас.

Амину было неловко. Похоже, колдовских сил у шамана оказалось куда больше, чем он сперва решил. Если бы солдат опять не оглушил пленника – кто знает, что бы случилось. Быть может, перед ним оказался тот самый неуловимый противник, что больше года ускользал от него в лесных чащобах?

То, что теперь лесовик был без сознания, оказалось Амину на руку. Заклинание Паутины опутало астральными нитями шамана, лишив его возможности колдовать – по крайней мере на ближайшие два-три часа. О чем Амин и сообщил капитану.

– Теперь я могу уйти? – Волшебник посмотрел на дверь. Голова у него все еще кружилась – не то от колдовства шамана, не то от спертого воздуха.

– Я ж сказал, что тебе его допросить нужно. – Юм нахмурился. – Ябр его, конечно, уже подпалил малость, но толку от этого не было. Может, вы вдвоем чего выпытаете… То есть разузнаете. Слыхал я, есть всякие заклятия подходящие…

– Я боевой маг, а не палач! – гордо вскинул голову Амин. – Заклинания же, о которых ты говоришь, относятся к Темным Искусствам!

– Ну-ну, не горячись… Ребята, дайте-ка господину магу на что сесть, а то он того и гляди на пол грохнется… Вот так-то лучше. Ну что же, нет так нет, значит, по-простому, по-нашенски правду узнавать будем. Ябр, что у тебя угли попритухли-то? Но сперва приведи-ка его в чувство!

– Сейчас, – прохрипел палач.

Он вразвалку подошел к скамье с пыточным инструментом и взял плеть-трехвостку. Амин вздрогнул, заметив металлические звездочки на концах ремней. Коротко выдохнув, Ябр с размаху стегнул пленника по спине. Шаман вскрикнул и поднял голову.

– Ну что, голубчик, оклемался? – ласково спросил капитан. – А расскажи-ка нам, что это ты с дружками затеять собрался?

Лесовик оскалился и плюнул в ответ. Юм молча посмотрел на плевок, попавший ему на ногу. Яра торопливо слез со своего табурета и рукавом вытер носок командирского сапога.

– Еще десяток, – процедил Юм сквозь зубы.

Ябр радостно всхрюкнул, и на спину пленника посыпались новые удары.

– Теперь скажешь? Или с тебя заживо шкуру твою волосатую содрать? – Юм откинулся в жалобно заскрипевшем кресле.

Шаман с трудом приподнял голову, однако сил у него уже не осталось. Он попытался снова плюнуть, но слюна попала на его же всклокоченную бороду. Солдаты загоготали.

– Значит, по-хорошему отвечать не хочешь… Господин маг, сам видишь, у меня нет другого выхода… Ябр, займись-ка им по-настоящему!

Палач, натянув на руку толстую кожаную рукавицу, вытащил из жаровни нагретые докрасна клещи и, примерившись, вцепился несчастному в ногу чуть повыше колена. Колдун издал дикий вопль, по подвалу разнесся тошнотворный запах паленого волоса и жженого мяса.

– Прекрати! – не выдержал Амин. – Я… Я попробую допросить его сам…

Юм кивнул, и палач, с видимым огорчением отложив клещи, присел на скамью.

Амин встал и медленно подошел к дыбе. То, что волшебник собирался сотворить, ужасало его самого. Заклинание, которое ему довелось услышать и разгадать во время своего степного плена, несомненно, относилось к Темной Магии. Маг оправдывал себя лишь тем, что так он спасает несчастного шамана от жесточайших страданий, а быть может, и от смерти. Но все равно мысль о том, что он намерен сейчас сделать, наполняла его ужасом и отвращением.