Однако длилось все это лишь мгновение. Манящий из бескрайнего далека свет померк, и Амин вновь оказался в темнице, почувствовав пальцы Элениэль, вцепившиеся ему в руку. Очевидно, схожие ощущения нахлынули и на нее. Остальные маги замерли вокруг в почтительном молчании, пока Архимагистр чертил в воздухе замысловатые линии, завершая заклинание.

– Увы, но мне не удалось вызвать душу Ульре, – вздохнул, закончив магический обряд, Торус и добавил с некоторым удивлением: – Более того, я вообще не смог обнаружить его в сферах Ментала… Хотя после смерти прошло – в этом я теперь не сомневаюсь – не более часа. И это очень странно…

– Действительно, – Магистр Нортикс зачем-то погладил свою седую бороду, – чем ближе момент смерти, тем проще вызвать душу умершего. А вам не удалось узнать, как он умер?

– Нет. – Торус покачал головой. – Но на этот раз мне удалось уловить тень какого-то волшебства. Магия творилась не здесь и не сейчас, но следы ее остались в иных сферах.

– Я осмелюсь предложить… Или спросить… – Магистр Корнус говорил каким-то неуверенным тоном, запинаясь, что было очень на него не похоже. – Быть может, нам…

– Ну, не тяни! – с нетерпением воскликнула Панэлла.

– …нам стоит использовать заклинание Пламени Духа? – выдохнул Корнус и тут же торопливо добавил: – Да, конечно, я знаю, что оно принадлежит к магии Темных Искусств. Но ведь мы можем использовать его в благих целях!

Воцарилась мертвая тишина. Казалось, стало еще темнее.

– Тебе известно заклинание Пламени Духа? – прервал молчание Архимагистр. Вопрос его прозвучал сухо и холодно.

– Нет, но я думал, что, возможно, его знает кто-то из почтеннейших магистров, присутствующих здесь.

– Или кто-то из этих голубчиков! – подала голос Панэлла. – Я не удивлюсь, если так оно и есть!

– Заклинание Пламени Духа, – продолжил Торус, не обращая внимания на слова Травницы, – одно из самых могущественных, лишь немногие, самые жестокие Некроманты осмеливались использовать его! К счастью, в мире живых, насколько я знаю, таковых не осталось.

– Странно, магистр, что вам вообще в голову пришла такая мысль, – негромко сказала госпожа Милисента. – Впрочем, вы, наверно, просто расстроены тем, что случилось в этой темнице, которую охраняли ваши люди.

Корнус был явно взбешен словами магессы, однако ответить ей не успел. Перед магами, отдуваясь после быстрого бега, появились два послушника. Вернее, как оказалось, когда они скинули капюшоны, склонив головы перед Советом, послушник и послушница. Юноша, поклонившись магам, приблизился к Корнусу и что-то зашептал ему на ухо. Девушка же взглянула на Милисенту.

– Говори, чтобы слышали все, – приказала магесса.

Амин успел заметить злобный взгляд, брошенный Корнусом – теперь выходило так, что именно посланница Первой Помощницы Главы принесла вести.

– В усадьбе Фаллиев, когда мы прибыли туда, никого не было, – дрожащим голосом начала послушница. – Никого из живых… Но все, что возможно, было переломано, в спальной комнате на полу разлилась огромная лужа крови. На всех стенах были эти ужасные окровавленные отпечатки – не рук, а лап. Местами даже остались следы от когтей… А прямо у входа… – Девушка всхлипнула и умолкла.

– Что вы еще там увидели? – властно спросил Архимагистр у послушника.

Парень покосился на магистра Корнуса и, хотя тот не издал ни звука и не шелохнулся, промолчать не осмелился.

– Чародей Рей, старший в нашем отряде, сказал, что это следы демонов из Инферно. У порога в прихожей лежала в луже крови голова какого-то старика. Мне показалось, что голову оторвали от туловища, еще когда он был жив: глаза вылезли из орбит, язык прокушен…

– Хватит! – Милисента поморщилась.

Амин и Элениэль переглянулись – кончина дворецкого, что так неприветливо встретил их в поместье Фаллиев, была воистину ужасной.

И вновь в подземелье Дворца Гильдии Магов повисла тишина. Но теперь на лицах членов Совета была не растерянность, а смятение и страх.

– Я скажу, – Милисента обвела всех взглядом, – то, что все вы уже поняли. Нет сомнений в том, что это дело рук Ордена Света… Он возродился.

Магистры испуганно взглянули друг на друга, после чего как один обернулись к Архимагистру, словно ожидая, что он опровергнет слова своей Первой Помощницы.

– Нас ждут тяжелые времена, – еле слышно прошептал Торус.

– Завтра пойдет дождь. – Элениэль сделала маленький глоток и поставила бокал на стол. – После Дней Пирры, как и после других больших праздников, всегда идет дождь.

– Знаю. Не настолько уж я одичал, чтобы все забыть, – улыбнулся Амин. – Неизбежная плата за то, что во время праздника стоит хорошая погода. Хотя маги Гильдии Далла, я вижу, превзошли самих себя – гуляния закончились еще позавчера, а на небе по-прежнему ни облачка.

– Господин Тайран постарался на славу. А в этот раз, говорят, ему помогал сам Архимагистр.

Вайран молчал. Блюдо с тушеными свиными ребрышками стояло перед ним совершенно нетронутым. Амин и Элениэль переглянулись – их друг, который всегда говорил больше всех, смеялся громче всех и самым первым опустошал тарелки, был сейчас молчалив и не обращал на еду никакого внимания.

Молодые маги снова сидели в «Веселом Грузде» – той самой таверне, где совсем недавно отмечали свою встречу. На этот раз Элениэль тщательно проверила всю пищу, вино и эль, который им подали. Хозяин таверны, узнав друзей, заявил, что таких уважаемых гостей будет обслуживать сам, и каждый раз, проходя мимо их стола, заискивающе улыбался и кланялся.

– Зелина тоже хотела прийти, – небрежно заметила эльфийка.

– И почему же ее здесь нет? Передумала? – спросил Амин.

– Отец не пустил. Сказал, мала еще по кабакам бегать.

– Жаль, – вздохнул Амин и, обернувшись к Вайрану, подмигнул: – Мы ведь были бы так рады ее видеть, не так ли, приятель?

– Да. Рады.

Амин и Элениэль снова переглянулись. С момента окончания допроса Советом в Гильдии Магов они почти не расставались. Амин заставил Вайрана перебраться в ту же комнатушку, где поселился сам, а Элениэль взяла пару выходных дней в Гильдии, причем для этого госпоже Милисенте пришлось замолвить за нее словечко. Амин и Элениэль старались не оставлять друга одного надолго, опасаясь, как бы он снова не влип в какую-нибудь неприятную историю. Но все попытки расшевелить его были тщетны – Вайрана как будто подменили.

Наконец Элениэль не выдержала:

– Послушай, я точно знаю – никаких обвинений тебе предъявлено не было и не будет. Совет Гильдии решил, что ты был всего лишь жертвой нераскрытого пока заговора…

– Ерунда, – мрачно сказал Вайран. – Ты думаешь, я не заметил, какими глазами на меня смотрели члены Совета? Странно, что они не оставили меня гнить в темнице, когда мы туда спустились. Ну а Милисента и Корнус, по-моему, не доверяют не только мне… Не говоря уж об этой собирательнице сена – Панэлле. Кажется, она не только меня, но и тебя пыталась обвинить…

Вайран тяжело вздохнул и умолк. За один раз сейчас он сказал больше, чем за все время после допроса во Дворце. Хотя, конечно, его друзья предпочли бы услышать совсем другие речи. Эльфийка сочувственно потрепала незадачливого Целителя по плечу:

– Я согласна, что пока ты – единственный и невольный свидетель всего случившегося. Поэтому, возможно, по указанию магистра Корнуса за тобой и будет учрежден негласный надзор. Однако я уверена – все это продлится только до тех пор, пока не будут найдены настоящие виновники!

– Ты-то, может, этого и дождешься, ну а я навряд ли – мы, люди, знаешь ли, живем не так долго, как вы, эльфы. Насколько мне известно, никаких следов отыскать так и не удалось. Даже мой родственничек Салим, будь он трижды неладен, и тот как в воду канул! Нигде его нет – ни у родителей, ни у приятелей!

– Зато Таура разыскали, – напомнил Амин.

– А что толку, если ему пришлось напоминать, как его зовут! Да и кто всерьез примет слова этого пьяницы…