— Конечно, — усмехнулся Эрн.
Я протянул ему меч. Тот самый меч, давно отмытый от крови…
Он спокойно откинул ножны, пробежался пальцами по рукояти…
Кого слушаешь ты, в первый раз взяв в руки необычно тяжелый, тянущий руки к земле клинок? Кто управляет твоими руками, заставляя неуклюже махать клинком? Всего лишь ты сам. Ты прислушаешься к себе — и возьмешь обычный меч двумя руками, замахнешься над головой… и конечноже промахнешься. Сталь, водная гладь, огненный вихрь, ураганный ветер, слившиеся воедино, не подчинятся тому, кто слышит лишь себя, не прислушиваясь к клинку. Древняя мудрость гласит: не прикасайся к стали, дитю огня, ветра и воды, не освоив землю. Не пытайся взлететь, пока не выросли крылья… У тебя все равно ничего не получится. Твои пальцы не сомкнутся на самой сущности клинка, не прикоснутся к тайне его создания. Ты никогда не освоишь небо, не увидев землю. Как никогда не поймет обычный человек красу ветра. Она откроется лишь тому, кто уже добился его доверия.
Сначала тебя не узнает и дерево. И ты не поймешь его.
Но когда-нибудь ты поймешь его и освоишь. И только тогда металл перестанет быть для тебя всего лишь хладным железом.
И только тогда твои пальцы переберут по резной рукояти, и только тогда ты почувствуешь клинок как продолжение руки…
И слушать ты будешь клинок, не себя. И он сам, ведомый великими стихиями, подскажет, что сделать.
А любой другой, прикоснувшись к частичке неба, почувствует только лишь сталь. Холодную, невразумительную, смертельно опасную сталь — а не песню, вдруг обретшую материальный облик… Не свист ветра, гремящий внутри, не шум волн, звучащий снаружи… Не огонь, греющий — и обжигающий.
Иногда тебя ведет сама судьба. А клинок она ведетс самого рождения. Как не может мать забыть дитя — никогда не забудет мастер свое создание, а небо — свою частичку, поселившуюся в слиянии огня и воды…
Они бились хорошо, красиво. Движения — быстрые, четкие, — сливались в единый танец… от которого зависели жизнь и честь.
Я привычно отсчитал удары своего сердца. Все в норме. Как всегда. Я умел себя успокаивать. Мне это не раз спасало жизнь… поможет ли это Эрну?..
Хороший воин ни за что не выйдет на поле боя, не успокоившись. «Оставь свои эмоции за дверью, — всегда говорил Учитель, — они мешают тебе думать». «Зачем мне думать?.. — удивленно спросил мальчик, еще не знающий, что когда-нибудь станет Повелителем огромной Империи. — Ведь я сражаюсь». «Сражение — это не пустые движения руками, ногами и железом в руках. Сражение — это жизнь, песнь, танец… и самое главное в нем — думать достаточно быстро. Оставь эмоции за дверью. Они мешают тебе думать и тем самым мешают сражаться…»
Я выходил за дверь, закрывал глаза и заходил снова. Ему понадобилось сказать мне это четыре раза. На пятый день я остановился сам.
Это был первый день, когда я смог выиграть поединок у Учителя.
С тех пор я всегда останавливаюсь перед дверями, чтобы закрыть глаза и глубоко вздохнуть…
Клинки высекали искры. Санг брал и опытом, и силой. Но Эрну безумно везло — и это не могло продолжаться вечно…
Старый меч, победивший самого Повелителя, не выдержал удара о другой меч и… треснул. В ту же секунду Санг пинком повалил Эрна на землю, замахнулся мечом, а я понял, что он не успеет уклониться…
Потом одновременно произошло две вещи: со свистом опустился меч, а Сангу в сердце прилетела серебряная звездочка…
…Их обоих хоронили тем же вечером.
Санга — на костре, как отступника.
Эрна — на придворцовом кладбище. Могилку я засадил желтыми тюльпанами. Ле успокаивающе сжала мой локоть, когда я аккуратно протирал могильный камень от пыли…
Зачем ты сделал это, Эрн?..
А потом подумал и понял: он был прав. Демон должен защитить не только себя, но и своих близких. Любимую женщину, еще не рожденного сына…
Я сделал бы также, будь на месте Эни Ди… или Тори.
Но я надеюсь, что этого никогда не случится.
Есть люди, которых необходимо остановить.
Есть поступки, которые нельзя совершать.
Есть то, что нельзя прощать…
За такое нужно мстить — жестоко и страшно…
Глава Пятая
Не будь жесток к другому — даже к врагу
Пятое Правило Высшего Ангела
Эни пришла в себя только через два дня после похорон.
Открыла глаза, слабо застонала.
Мы с Ле сидели в комнате — Эрнест очень просил о ней позаботиться… Впрочем, ни у меня, ни у Ле не хватило бы жестокости ее сейчас бросить.
— Доброе утро.
Вот только как сейчас сказать ей, что…
— А где Эрнест?..
Голос слабый запинающийся. Он нужен ей… вот только его уже нет.
Ле присела на краешек кровати.
— Как ты себя чувствуешь?..
Она будто не услышала.
— Где Эрн?..
— Эни, он…
Ей не понадобилось договаривать — она поняла и так. Не заплакала, просто как-то погасли глаза, а она сама отвернулась к стене, не глядя на нас…
А меня затопили ее мысли, ее чувства…
Зачем теперь жить, дышать, чувствовать?..
Зачем о чем-то думать, на что-то надеяться, если…
Если его, ЕГО больше нет?..
Ле резко развернула ее к себе, не обращая внимания на сдавленный всхлип.
— Идиотка! Ты, ты идиотка! Он умер за тебя и из-за тебя! За ТЕБЯ, за своего еще не рожденного сына! Слышишь?! За тебя! И теперь ты, ТЫ должна жить за него! Любить и творить за него! Слышишь?!
Она кивнула, снова всхлипнула и тихо, медленно сказала, только что решив:
— Я назову его Эрнестом…
Я вошел в гнетущую, страшноватую темноту загона, привычно считая ритмы сердца. Много. Странно.
То ли я решил?.. То ли выбрал?..
О чем грустишь, Хозяин?..
— Привет, Альт.
Так о чем?..
— Не парься, дейр.
Ты опять мне ничего не говоришь, потому что я не пойму?..
— Нет, ты поймешь, просто я сейчас не хочу об этом говорить.
Жизнь — жестокая штука, да?..
— Да, наверное…
И ты теперь думаешь, что по другому и быть не может?..
— Нет, Альт, просто грустно.
Создатель забирает к себе не только тех, кого к нему отправляют, но и тех, кто ему нужен там.
— Где?..
ТАМ. Я-то откуда знаю?..
— Вот видишь…
Глупый демоненок, — засмеялся Альт.
Я уселся на землю рядом с ним; дейр укрыл меня крылом.
Глупый, глупый маленький демоненок… ты успел увидеть жизнь, но так и не успел ее понять, верно?..
— Что ты можешь знать о жизни, Альт?.. По меркам дейров ты еще младенец!
Ну, так устами младенцев глаголит истина, верно?..
— Глупая присказка.
Это ты глупый…
— Я на всемирную мудрость и не претендую, в отличие от некоторых…
Ле и то умнее… Она правильно сказала — теперь вы должны жить за тех, кто умер раньше…
— При чем тут это?..
Ни при чем, просто…
— Альт, в тебе проснулся философ.
Он и не засыпал, просто ты был не склонен его слушать.
— А сейчас склонен?..
Просто сейчас ты запутался, а если демон не может в чем-то разобраться, ему тоже нужна помощь и поддержка, правильно?..
— Дейра?..
Хоть кого-нибудь.
— Хм.
Ну, тебе же становится легче, когда ты разговариваешь с Ле?..
— Наоборот, только тяжелее.
Голова болит и совесть просыпается?..
— Угу.
Ну и чем же это тяжело?.. Без совести тебе бы было тяжелее.
— Это ты так думаешь.
Ну, тогда, если рассуждать, как ты, то самые счастливые существа в этом мире это амебы и машины, потому что они не способны думать. Хочешь быть амебой?..
— Вряд ли.
А почему?..
— Амеба не имеет свободы выбора. А я хочу сам править своей жизнью.
И как, хорошо получается?..
