— Лоэр, не хочу показаться невежливой, но по-моему твой Альт — озабоченный…

Угу, весь в Хозяина…

Я поперхнулся.

— И это еще слабо сказано, — преувеличенно грустно сказал я. Из мести — и в голове Альта тоже.

— Ладно, — сдалась Тори, — давайте я вам хоть нашу картинную галерею покажу…

Конец галереи, прямой, как стрелы, терялся где-то в глубине замка. Мы с Ле переглянулись, вздохнули, но согласились.

— Это мой прапрапрадедушка, первый Император Объединенных Долин, Терелан Первый Великий. — Лично я не видел ничего, кроме темного плаща — все остальное было им скрыто. — Никто точно не знает, как он выглядел. Он воцарился сразу после разъединения мира, в первый год новой эры. В тот же год он и женился. Это моя прапрапрабабушка, Алессия Первая Великая, — Тори показала на весьма красивую ангелку с огромными крыльями. — Она была первой в нашем роду с фиолетовыми глазами. С тех пор в истинном облике они у всех девушек в нашем роду фиолетовые, но мы предпочитаем их перекрашивать… Она взошла на престол после смерти мужа. А это их четверо детей — три дочери и сын. Семейный портрет. Они все похожи друг на друга, я даже точно не знаю, кто из них сын — картина слишком старая…

Я усмехнулся. Ну, не первые две, это точно — на них золотистые платья. Значит, кто-то из тех, кто в последнем ряду… И вправду похожи, как две капли воды…

— Это Иджена Первая Великая, она взошла на престол после матери. Это — ее муж. Он правил вместо нее… Впрочем, за это она Телада и отравила. Ну, это по слухам. По официальной версии — разрыв сердца…

Вау, у ангелов тоже бывают интриги!

— Это их единственная дочь, — Тори показала на следующий портрет. Даже если художник был полной бездарностью, красотой она не блистала. — Придворный живописец очень ей польстил… Вероника Первая Великая. Правила ровно два дня. Замужем не состояла, ну да это понятно…

Ле тактично выспросила у Тори направление до дамской комнаты (вряд ли она ей и в самом деле нужна, скорее, не хочет слушать про отравления; а по мне так интересно…) и убежала. Мы остались вместе: я, Тори и картины…

Она такая красивая…

Я спешно попытался выкинуть Альта из своей головы. Закружилась голова. По телу прокатился жар.

Его эмоции начинают преобладать над моими собственными!

Черт, разделение душ! Если наши лошади сейчас… то и мы…

Видимо, мы поняли это одновременно, потому что одновременно развернулись и уставились друг на друга.

Она неуверенно шагнула ко мне, я обнял ее, уткнулся носом в ее волосы.

— Тори, я…

Как объяснить, что то, что между нами сейчас непременно будет… что дело не только в лошадях?.. что я ее…

Ведь это я заразил Альта своими чувствами!

— Тори, я… люблю тебя…

Она подняла на меня бездонные фиолетовые глаза, и наши губы встретились.

— Эрн, я сама схожу за продуктами!

— Я вообще не понимаю, зачем за ними ходить. Можно питаться в столовой…

— Слушай, демон, тебя что, не учили, что нельзя спорить с беременными женщинами?!

Эрнест смутился.

— Ну… хорошо… сходи… Только не бери слишком много, тебе нельзя поднимать тяжести! И вообще… давай я с тобой схожу, а?..

— Ну хорошо, сходи.

На базаре все равно пришлось разделиться: Эрн пошел за овощами (Эни здраво рассудила, что покупку огурцов можно доверить даже мужчине), а девушка направилась на поиски свежей рыбы. Доверить столь важное дело демону она не могла: как можно ему объяснить, что у свежей рыбы жабры светлые, розоватые, и она не пахнет дохлыми кошками?..

— Ой, какая цыпочка! Хозяин сказал: симпатичную… Как ты думаешь?..

— Сойдет!

Эни немедленно согласилась на требуемую (совершенно невероятную) торговкой цену. Деньги отдать она не успела.

Первый демон получил рыбиной по глазам; рыба выпучила глаза, а ее кровь потекла по лицу мужчины, попытавшегося ухватить ее за руку и потащить за собой.

Истошно завизжала торговка. Эни здраво рассудила, что жизнь дороже рыбы, и спихнула весь товар с лотков под ноги второму демону. Тот поскользнулся и упал; Эни немедленно пнула его по горлу. Он дернулся и затих.

Ну же, Эрн, где ты бродишь, когда ты так нужен?!

Еще один, до боли сжавший грудь, получил каблуком между ног и повалился наземлю, скуля. Но оставшиеся двоелегко взяли девушку в клещи, а потом и треснули по голове, чтобы не дергалась…

…Она очнулась оттого, что на нее вылили ведро воды. Едва не захлебнулась, открыла глаза.

Она лежала на полу, какой-то демон зажимал ее руки.

— Она убила одного из наших, — выплюнул он.

«Он все-таки умер», — отстраненно подумала Эни. Страха уже не было.

Гулко стуча каблуками, подошел еще один, пнул. Она выгнулась дугой, хватая воздух.

— Эта слабачка?..

— Он упал, и она пинком сломала ему шею.

— Значит, это вы слабаки. Страшненькая…

По лицу стекала кровь; Эни закусила губу, чтобы не застонать.

Он пнул ее еще раз. Кивком головы отпустил демона, сжимавшего руки. Запястья занемели.

Ее развернули лицом к демону в твердых ботинках. Дальнейшее она запомнила плохо. Она пришла в себя, только когда увидела, как демон безразлично вытащил сюрикен из кармана, и серебряная смерть полетела к ней…

Он заволновался, когда даже через полчаса после назначенного срока Эни так и не появилась. Тревога сжала сердце.

Он рванул к рыбным рядам. Там торговки наперебой рассказали ему о случившемся. По описаниям и трупу он опознал группу подонков, подбирающих девчонок для забавы управляющего.

…Когда он ворвался в комнату, все уже было кончено. Эни безвольной куклой лежала у стены, а управляющий мерзко ухмылялся.

— Из-за тебя я лишился работы, малявка. Мне было тяжело… а сейчас я вижу боль в твоих глазах. И это так приятно! Можешь не дергаться, она мертва.

Демон спокойно прошелся по комнате, а Эрну хотелось выть от этих слов…

— Ты, мразь! Я тебя вызываю. Или ты уже забыл за своими увлечениями о дуэлях?.. — с яростью прошипел Эрн. — Завтра, в полдень, во дворе повелительского замка. Или ты готов только девчонок тискать, а отвечать за это — так то не к тебе?!

— Договорились.

Он положил свою руку на ладонь Эрна; блеснула молния, скрепляя вызов. Управляющий развернулся и вышел. Эрн бросился к Эни. Ее сердце уже не билось…

Он не смог ее защитить… не смог…

Он осторожно прижал к себе безвольно обмякшее тело и по-мужски неумело заплакал.

Я проснулся оттого, что шевельнулась Тори. Открыл глаза.

За окном медленно вставало солнце. Девушка доверчиво прижималась ко мне, щекоча ресницами шею. Я осторожно погладил ее по пушистым волосам, разметавшимся по подушке.

Как объяснить ей, что дело не в летнем обострении у Альта, а… и во мне тоже?..

— Лоэр?..

Сейчас она вспомнит и надает мне по шее, — грустно подумал я.

Она приподнялась на подушке. Я на всякий случай зажмурился (а то еще буду уворачиваться — а так нечестно).

— Сколько сейчас времени?..

— Не знаю, утро, наверное…

— Черт! Аудиенция!!

Я открыл один глаз и выжидающе уставился на Тори. Она смутилась и поплотнее закуталась в одеяло.

— И что?..

— Меня Лара убьет…

— Я надеюсь, Ле придумала, чем ее занять…

— Да, наверное… Кстати, а где мы?..

Я встал, машинально наводя на себя весь комплекс заклинаний, в том числе и церемониальный костюм. Тори вспомнила, что тоже умеет колдовать, и вскоре мы стояли на балконе, глядя на рассвет, а я осторожно обнимал ее за тонкую талию, затянутую в корсетное белое платье с золотым шитьем. Тори смешно крутила пальцами у волос, завивая локоны.

— Лоэр?..