— Сыроежке эвакуация!

Иван Иванович еще раз взглянул на свою жертву.

Анисимов недвижимо лежал на асфальте. На лбу у него расплывалась красным небольшая звездочка. А сзади, на асфальте, была разбрызгана кровь и что-то еще. Красно-серого цвета.

«Оказывается, я попал в голову, — удивился Иван Иванович. — А говорили, что в грудь».

Он быстро поднялся, чтобы собрать винтовку. Но не собрал. Потому что увидел, как снизу, через люк, из подъезда, поднялись три человека. С пистолетами на изготовку.

— Без глупостей! — сказал один из них. — Вы окружены! Иван Иванович оглянулся.

С дальней стороны крыши, не торопясь, подходило еще двое. И тоже с пистолетами. Бежать было некуда!

— Тихо! Я все вижу! — сказал в наушник майор Проскурин.

— Что мне делать? — растерянно спросил его Иванов.

— Ничего не делать, — ответил услышавший его человек с пистолетом. — Бросить винтовку и поднять руки.

— Мухомору распределить цели! — приказал майор Проскурин. — Бледной поганке страховать Мухомора.

Мухомор и Бледная поганка, лежащие на крыше соседней девятиэтажки, синхронно повернули дула винтовок и поймали в перекрестия прицелов близкие фигуры.

— Цели взял. Кроме третьей. Которую загораживает Сыроежка. Надо сдвинуть Сыроежку на шаг.

— Понял тебя. Начало по команде.

— Так что же мне делать?! — еще раз повторил Иван Иванович.

— Бросить винтовку! — напомнил человек с пистолетом.

— Шагнуть вправо и еще раз повернуться и посмотреть на тех, кто сзади, — сказал Подберезовик.

Выполняя команду, Иванов Иванович сделал шаг и повернулся назад. Отчего дуло винтовки скользнуло в сторону нападавших.

— Выстрел! — приказал майор Проскурин. И тут же, обращаясь к Ивану Ивановичу: — Иванов! Жми на курок!

Иван Иванович инстинктивно нажал на спуск. Хлопнул негромкий, заглушенный глушителем выстрел.

И почти одновременно с ним первый выстрел произвел Мухомор. Мгновенно передвинул винтовку на несколько сантиметров и выстрелил второй раз. И еще два раза в сторону попытавшегося упасть третьего нападающего. Две цели он поразил наповал. Третьего нападавшего ранил в грудь.

— Мухомор работу закончил. — Мухомору эвакуация!

Двое, приближавшихся с дальнего конца крыши, сообщников обезвреженных нападавших ошалело замерли, силясь понять, что произошло. А когда поняли, упали плашмя на крышу и поползли за вентиляционные трубы. Идти в атаку они не решились. После того, что видели. После того, как видели, как стреляет тот мужик с винтовкой! Почти не глядя, от бедра и точно в цель! В три цели! С промежутком в несколько секунд!

— Подберезовик вызывает Сыроежку. Сыроежка! Иван Иванович!

— А? Что?!

— Падайте.

— Что?

— Падайте!

Иван Иванович упал.

С дальнего края крыши застучали частые выстрелы. Но неприцельные выстрелы. Потому что стрелки боялись высунуться из-за труб.

— Ползите к входу и спускайтесь в подъезд.

— Ладно.

Иван Иванович дополз до люка. Возле него в луже крови лежал один из нападавших. Тот, который был еще жив. Который был только ранен.

Увидев приблизившееся к нему лицо Иванова, он задвигался, задергал лицом и губами.

— Не надо! — умоляюще прошептал он. — Не на-до!

— Чего не надо? — автоматически переспросил Иван Иванович.

— Добивать не надо. Я никому ничего не скажу...

— Сыроежка! Мать твою! Быстро вниз!

Иван Иванович слетел по ступенькам в подъезд. И наткнулся на женщину. Которая испугалась в Лифте и вышла из лифта. Женщина наполовину высунулась из двери, прислушиваясь к тому, что происходит на крыше. Потому что думала, что это милиция ловит преследующего ее убийцу. И если открыть дверь, можно увидеть, как они его сводят вниз.

Она открыла дверь и теперь не могла ее захлопнуть, потому что замерла, как кролик перед открытой пастью удава, глядя на направленное в ее сторону дуло винтовки.

— Не надо! — прошептала она. — Я прошу вас!..

— Что? — не расслышал Иван Иванович.

— Убивать не надо! Я никому ничего... Я не скажу. «Да что они все, сговорились, что ли?»

— Вниз! Вниз! — торопил Подберезовик.

Иван Ивапнович сделал шаг в сторону лестницы и потому в сторону открытой двери. Женщина увидела приблизившееся к ее лицу дуло, закатила глаза и упала.

Иван Иванович добежал до первого этажа. И бросился к двери.

Из соседних улиц выкатились три «уазика» мобилизованных Старковым следователей. И развернулись в сторону подъезда. Где-то еще далеко, но быстро набирая силу, зазвучали сирены машин приближающихся ОМОНа, СОБРа и направленной к месту операции группы захвата.

— Назад! — крикнул майор Проскурин.

— Куда назад? — не понял Иван Иванович. — На девятый этаж?

— На первый этаж. Позвоните во все квартиры первого этажа. Там, где откроют, пройдите внутрь. Выбейте окно и спрыгните на улицу. Там вас будет ждать машина. Поняли меня?

— Да!

— Тогда быстрее, быстрее.

Иван Иванович нажал все подряд звонки.

— Кто там? — спросил за одной дверью женский голос.

— Скажи, что ее муж попал под машину. И как только дверь откроется, вставь в щель носок ботинка.

— Ваш муж попал под машину.

— И лежит во дворе.

— И лежит во дворе.

— Ой!

Дверь распахнулась. Женщина увидела Иванова и увидела винтовку.

— Втолкни ее в квартиру и закрой дверь! Обязательно дверь! Иванов надвинулся на женщину, и она отступила за порог.

— Дверь закрой.

Иван Иванович захлопнул дверь.

В подъезд, прикрывая друг друга, ворвались следователи Старкова. И побежали на девятый этаж.

— Иди к окну.

Иван Иванович Прошел к окну.

— Выбивай прикладом винтовки стекла. Иван Иванович выбил.

— Выбирайся на подоконник. Выбрался.

— Скажи, чтобы жильцы сидели тихо полчаса.

— Сидите тихо полчаса.

— Или ты убьешь их.

— Или я убью вас.

Женщина испуганно закивала и заплакала.

— Все, прыгай вниз.

Иван Иванович спрыгнул. И увидел в десяти шагах от себя машину. С уже открытой дверцей.

— Сюда, — крикнул водитель.

Машина сорвалась с места, свернула во дворы и по ним выехала на соседнюю улицу. Очень вовремя выехала. Потому что вдоль дома, перекрывая подходы и задерживая всех подозрительных, уже рассыпались цепи ОМОНа, СОБРа и группы захвата. Десятки людей в бронежилетах, пригибаясь и прячась за углы домов, стягивались ко второму подъезду. На соседние крыши взбирались снайперы. Напротив дома встали два бронетранспортера.

— Что такое? Зачем они? И еще бронетехника?.. — спрашивали друг друга испуганные жильцы.

— Наверное, банду брать будут.

— Какую банду?

— Наверное, вооруженную.

— Почему вооруженную?

— А чего они столько сил нагнали.

— Внимание жильцам дома! — сказал в мегафон командир ОМОНа. — Прошу до особого распоряжения не выходить из квартир. Повторяю...

Потом повернулся и спросил:

— Как его зовут?

— Иванов. Иван Иванович.

— Гражданин Иванов Иван Иванович. Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Предлагаю вам сдаться. Гражданин Иванов, вы окружены...

— Там, на девятом этаже, вооруженные люди! — доложил командир первого взвода.

— Вяжи их.

— Всех?

— Всех!

— А может, это милиция?

— Один хрен вяжи! После разберемся.

Снизу, с восьмого этажа, и сверху, с крыши, на веревках, выбивая ногами стекла, на девятый этаж, выбивая оружие, выкручивая руки и пиная всех, кто не успел увернуться, ботинками между ног, ворвались омоновцы.

— Да вы что?! Мы же свои. То есть ваши. Мы же милиция! — орали следователи Старкова.

— Все так говорят! — объясняли свои действий омоновцы, пиная поверженные жертвы куда ни попадя.

Через несколько минут избитые следователи, придерживая руками низ живота, вышли в сопровождении омоновцев во двор.

— Это же наши! — узнали их бойцы группы захвата. — А чего они все так руки держат? А не сзади?..

— Руки? Не знаю. Вы лучше посмотрите, нет ли среди них Иванова? — сказал командир ОМОНа.