Он говорил ей правду.

– Ты ненавидишь его! Он превратил твою жизнь в ад! Холт издевался над тобой. И если ты не поможешь мне остановить его, он будет издеваться вечно!

Норна впервые посмотрела в его желтые глаза.

– Уорден был прав, - прошептала она. Пленка влаги прояснила ее зрение, и пленница

детской кроватки увидела своего избавителя.

– Он все поставил на тебя и на эту девочку Хайленд. Мне казалось, что Диос просчитался. Но я ошибалась.

Едва уловимым шепотом она рассказала ему, где находилась «Золотая жила». Кивнув ей, Энгус решительно навел оба ружья на агрегат, который дышал за Норну и навязывал ей опостылевшую жизнь. Два выстрела разнесли машину в клочья и пробили грудь женщины, выпуская на волю запертую душу. Ее глаза наполнились покоем, а затем приобрели стеклянный глянец. Но Термопайл не мог остановиться. Долгой непрерывной очередью из двух импульсных ружей он обвел периметр комнаты, разрушая медицинские приборы, экраны и пластиковое покрытие стен. Он продолжал стрелять до тех пор, пока не превратил тюрьму Норны в груду обломков.

Термопайл сдержал свое слово - слово честного пирата. В каком-то смысле он все больше походил на Уордена Диоса. Выбежав из комнаты, Энгус отправился выполнять очередное обещание.

Информационный центр станции находился неподалеку. Диос спустился на двух лифтах и прошел по нескольким коридорам. Ему предстояло совершить еще одно преступление: самое масштабное - хотя и не худшее - в череде его бесконечных компромиссов. Цель Уордена располагалась ближе, чем покои Норны Фэснер, поэтому у Энгуса было меньше времени. С другой стороны, киборг отличался невероятной быстротой и обладал врожденной склонностью к убийствам. В отличие от него Диос собирался свести количество трупов до минимума.

Информационный центр станции не являлся сердцем огромной империи Холта. Тем не менее замки безопасности «красного приоритета» давали Уордену абсолютный доступ к данным с любого компьютера в сети Концерна рудных компаний. Кроме того, Информационный центр имел необходимые ресурсы. Они могли облегчить ту задачу, которую поставил перед собой Уорден. Плюс ко всему он надеялся на помощь. Если ему не удастся склонить к содействию операторов центра, он столкнется с большими трудностями, а это, в свою очередь, приведет к гибели многих людей…

Он бежал по коридорам, совмещая торопливость с осторожностью. Было бы печально проделать этот путь только для того, чтобы погибнуть от выстрела охранника. Но он не встречал вооруженных людей. Обитатели станции больше беспокоились о возможном разрушении платформы, чем о защите интересов Фэснера. Они не представляли угрозы для Диоса. Глава полиции добрался до Информационного центра без происшествий. Но затем начались проблемы. Двери зала охранялись. Он знал, что так будет. Холт не вдохновлял своих работников на беззаветное служение и преданность. В данный момент их лояльность превратилась в страх. Они поняли, что Фэснер бросил станцию на произвол судьбы. Охранников выставили у двери не для отражения атаки извне, а для того, чтобы операторы не разбежались из зала.

Судя по всему, штатский персонал приветствовал бы каждого, кто предложил бы им спасительное бегство с орбитальной платформы. Но у руководителей местной службы безопасности имелись свои причины для сопротивления полиции. Они являлись соучастниками уголовных преступлений Холта Фэснера. Многих из них ожидали аресты и суды. Единственной надеждой этих несчастных людей была вера в то, что генеральный директор Концерна найдет какой-то способ для их спасения.

Они ошибались. Холт не имел намерения спасать своих людей. Однако Уорден понимал, что ему не удастся образумить охранников. Прежде чем они заметили его, Диос метнул к их ногам связку парализующих гранат и спрятался за угол коридора. Когда прогремел громкий взрыв, он метнулся к дверям и ворвался в информационный центр домашнего офиса Концерна. Вооруженный до зубов, он напоминал средневекового партизана.

Подобный зал можно было найти на любой из станций человеческого космоса. Функции помещения определяли его дизайн. На стенах располагались большие мониторы. Ряды кабинок и пультов освещались неоновыми лампами. Будь этот зал в три раза меньше, он ничем не отличался бы от диспетчерского центра полиции. Однако сюда стекались мощные потоки информации. Холт контролировал из своего Информационного центра не только Землю, но и все космические колонии - включая даже нелегальные.

К изумлению Диоса, помещение оказалось практически безлюдным. Он насчитал лишь пять техников и охранника. Обычно здесь работало несколько сотен мужчин и женщин. Очевидно, операторы центра убежали из зала до того, как Холт направил сюда охрану. Службе безопасности удалось удержать за пультами только пятерых человек…

Уорден пришел к заключению, что операторы выполняли особое поручение Дракона. Они не управляли эвакуацией и не проводили настройку систем жизнеобеспечения. Никто из них не распределял спасательные боты и не пытался сдержать нараставшую панику среди обитателей станции. Для такой работы понадобилось бы не менее полусотни диспетчеров. Следовательно, они осуществляли перегрузку архивов в компьютеры «Золотой жилы». Эти люди даже не подозревали, что они помогали копировать данные, которые Холт собирался продать амнионам.

Прежде чем охранник потянулся за лазерным пистолетом, Диос навел на него ружье.

– Я Уорден Диос, - объявил он громким голосом, хотя его мог узнать каждый служащий Концерна. - Отныне станция находится под контролем полиции. Вы обязаны выполнять мои приказы.

Он ткнул стволом ружья в живот охранника.

– Отстегните пояс с кобурой и бросьте его на палубу! Всем операторам оставаться на своих местах.

На усталом лице охранника появилась гримаса отчаяния. Пот стекал по его вискам и скулам. Он не нашел в себе мужества - или безрассудства - для противодействия главе полиции. Тона его ауры свидетельствовали о покорности. Он медленно расстегнул пояс и отбросил его в сторону.

Уорден услышал, как хлопнула дверь. Он быстро развернулся, готовясь к бою, но никого не увидел. Один из диспетчеров сбежал. О, черт! Диос снова повернулся к охраннику. Тот не двигался. Остальные операторы, пригибаясь, сидели за пультами. Уорден глубоко вздохнул, стараясь успокоить стук сердца.

– Вы можете идти, - сказал он охраннику. - Передайте своим руководителям, что они совершают огромную глупость, которая граничит с должностным преступлением. Сейчас не время для сражений. Служба безопасности Концерна должна заняться эвакуацией людей. Их нужно спасать - и как можно быстрее! Если вы промедлите, пожар на верхних секторах может превратить эту часть платформы в руины! Погибнут тысячи людей, и их смерть будет лежать на вашей совести. Вы поняли меня?

– Я понял вас, директор, - ответил ошарашенный охранник.

Читая его ауру, Уорден увидел смирение. Мужчина хотел жить. Он с радостью покинул бы Информационный центр и оставил главу полиции в покое. Отпустив его, Диос повернулся к операторам. Они вскочили на ноги. Признак уважения? Вряд ли. Их ауры лучились испугом. Они собирались убежать…

Пульты оставшихся диспетчеров располагались в одном ряду. Наверное, охранник рассадил своих подопечных в линию, потому что так было проще наблюдать за ними. Чтобы успокоить их, Уорден опустил ружье. Ему не нравилось смотреть на испуганные лица. Настоящему копу полагалось защищать невинных людей, а не пугать их до смерти. Кроме того, он должен был склонить операторов к содействию. Ему требовалась помощь специалистов.

Внезапно один из них шагнул к нему навстречу. Это был юноша лет двадцати, с красноватым лицом и белокурыми волосами. Между тонкими изогнутыми прядками сверкали капли пота. На бланке пропуска, прикрепленного к костюму, значилась фамилия: «Сервил». Грозно вытаращив глаза, молодой человек вытащил из кармана пистолет и навел его на грудь Уордена.