– Директор, - прошептала женщина, - я получила звонок от Лейн Харбингер.

Койна по-прежнему смотрела прямо перед собой. Ее ум вяло перерабатывал полученную информацию. Лейн Харбингер? Нет, она не знала такой фамилии.

Или знала? Имя оставило странный след в уставших клетках мозга. Наверное, одна из служащих Центра. Звонит, чтобы задать какой-то болезненный вопрос или сообщить плохие вести.

– Доктор Лейн Харбингер, - настойчиво повторила связистка. - Она работает в Бюро по сбору информации.

В Бюро? Как по волшебству, Койна вспомнила голос Хэши. Когда они летели к Земле, наивно надеясь на прохождение законопроекта об отделении, Лебуол спросил ее: «Вы знакомы с Лейн Харбингер?» По какой-то непонятной причине он заметил: «У вас с ней много общего».

– Она хочет обратиться к Совету, - объяснила связистка.

Внезапно Хэнниш пережила момент нарушенного восприятия. На миг ей показалось, что она больше не контролирует себя и не участвует в происходящих событиях.

– Зачем ей это нужно? - бесстрастно спросила Койна.

Как будто она не знала, насколько важным было сообщение Бюро.

– Я удивляюсь, что Центр выделил ей линию связи.

Хэши говорил, что Лейн Харбингер обнаружила какой-то крохотный, но важный кусок информации об убийце Годсена Фрика. Ей удалось доказать, что SOD-CMOS чип в фальшивом идентификаторе кадзе содержал текущий исходный код службы безопасности Руководящего Совета. Хэши считал данный факт потрясающим. Койна не помнила, по какой причине. Однако все это было неуместным. Улики, оставленные убийцей Годсена, не имели отношения к теме заседания. Ни одна строка исходного кода не могла предотвратить крах Уордена. Так чего же добивалась Лейн?

Тем не менее Койна уклонилась от каких-либо вопросов. Ее мысли больше не были связаны с поступками. Казалось, что тело управлялось собственным разумом и принадлежало кому-то другому. Именно поэтому она вскочила на ноги и замахала руками, привлекая внимание Эбрима. Пока ее мозг боролся со странным раздвоением сознания, она прокричала:

– Президент Лен! Я прошу слова!

К своему глубокому отчаянию, она не имела понятия, о чем ей говорить.

– Директор Хэнниш! - рявкнул Клитус, словно декомпрессионный клаксон. - Сядьте на место!

Он был прав. Койна не только нарушала регламент, но и не знала, что сказать. Фактически она уже жалела о своем поступке. Ей следовало извиниться и стыдливо сесть в кресло… Но тело осталось на ногах. Мышцы Койны напряглись, как у бойца, словно она собиралась ударить любого, кто посмел бы встать на ее пути.

– Президент Лен, - громко повторила она. - Вы должны выслушать меня!

Клитус злобно выругался. Несколько советников попытались призвать ее к порядку. Вертигус поднял голову и посмотрел на Койну осоловевшими глазами. Она не замечала реплик и взглядов. Для нее был важен только Эбрим - выражение его лица.

Господи, что она делает? Еще мгновение, и ее выведут из зала. У Лена просто нет другого выбора. Он угрожал удалить Фейна - и теперь, ради последовательности действий, ему придется применить к ней эту меру наказания.

Однако президент был настолько удивлен, что забыл осудить ее вмешательство в процесс голосования.

– Что случилось? - нахмурившись, спросил он. Хэнниш не знала, что случилось. Она даже не

знала, что ответить.

– Мистер президент, - заявила Койна, - ко мне дозвонилась доктор Лейн Харбингер. Она находится на станции полиции Концерна.

Несмотря на замешательство, ее голос сохранял привычную твердость.

– Доктор Харбингер работает в Бюро по сбору информации. Она хочет сообщить Совету важные сведения.

Эбрим раздраженно застонал.

– Директор Хэнниш, вы не должны так поступать. На его лице появилась гримаса сожаления.

– Мы проводим голосование!

Скривив рот, словно ему хотелось выплюнуть что-то отвратительное, он добавил:

– Вам уже предоставлялось слово. Теперь позвольте нам заняться делом. Мы должны закончить важную работу. Пока еще есть время.

Время: именно в нем и заключалась проблема. Койне следовало понять себя, но она исчерпала свой лимит… Внезапно она поняла. Время! Конечно! Чека во взрывателе Клитуса - цель, которую он преследовал, выдвигая свое предложение. По воле хозяина и по собственным причинам он спешил предотвратить стыковку командного модуля «Карателя» с амнионским судном. Ее чувство раздвоенности тут же прошло.

Хэши говорил о Лейн не только во время их совместного полета на шатле. Он упоминал о ней на встрече с Диосом, когда тот вызвал Койну, Лебуола и шефа Мэндиша в один из своих личных кабинетов.

Лейн вела расследование дела, связанного с Натаном Элтом.

Койна вдруг уловила вывод, который упускала ранее - аргумент, который она могла представить Совету.

– Я извиняюсь, мистер президент, - заявила она. - Это голосование не представляет особой важности. Фактически оно бессмысленно!

У Эбрима отпала челюсть. Игенсард громко выкрикнул протест. Зал наполнился неодобрительным гулом. Пока Клитус собирал слюну и мысли для бурных возражений, Койна быстро пояснила:

– Выдвигая свое предложение, мистер Фейн акцентировал наше внимание на том, что Уорден Диос подозревается в предательстве и по этой причине не может вести переговоры с амнионами - то есть заключать соглашения, которые могут повлиять на будущее человечества.

Шум в зале заставил ее перейти на крик.

– Однако Уорден Диос не заключал никаких соглашений. Переговоры вела Морн Хайленд. Она сама сказала нам об этом. И она не откажется от своей сделки, какого бы главу полиции вы не назначили. Морн просто не станет выполнять его приказы. Вы же слышали ее! Лейтенант Хайленд не признает никакой власти. Как верно указал мистер Фейн, она не раскрыла нам своих намерений. Мы не знаем, что она собирается делать с «Затишьем». Но Морн не изменит своих планов из-за того, что вы сместите Диоса. А значит, предложение первого исполнительного помощника Концерна не обязательно превращать в закон сейчас - в безумной спешке. Оно не является критически важным. И оно не окажет никакого воздействия на текущую ситуацию.

Рассвирепев от гнева, Клитус вскочил на ноги. Казалось, что голос в наушниках наполнял его голову болью. Или, возможно, страхом.

– Это абсурд! - выкрикнул он. - Мистер президент, это явная провокация!

Перебив его высоким и звонким сопрано, Койна уверенно заявила:

– Командный пункт полиции Концерна не предоставил бы доктору Харбингер экстренную линию связи - а исполняющая обязанности главы полиции не санкционировала бы ее выступление, - если бы она не собиралась сказать нам нечто важное. Совет должен выслушать ее! Мы уже несколько часов обсуждаем серьезные обвинения, инкриминированные Уордену Диосу и Холту Фэснеру. Лично я считаю, что доктор Харбингер хочет привести вам доказательства их преступлений.

Президент Лен склонил голову, словно больше не мог держать ее ровно. Прежде чем он успел ответить, Клитус бурно запротестовал. Его фразы походили на шипение и взрывы импульсных торпед:

– Это очевидная и безответственная попытка вмешаться в заседание Совета! Мистер президент, неужели вы не поняли ее уловку? Пока мы проводили наше бесконечное голосование, директор Хэнниш связалась со станцией полиции и приказала своим подчиненным устроить срыв голосования. Она хочет спасти шкуру Диоса!

Клитус презрительно усмехнулся и с негодованием покачал бородой.

– Лейн Харбингер! О Боже! Марионетка Лебуола! Это лучшее, что они успели найти за такой короткий срок. Ну, что же, слушайте ее! Слушайте, если считаете ее бред достойным вашего внимания.

Он разочарованно всплеснул руками.

– Пожалуйста, мне даже интересно. Внезапно он закричал с такой натугой, словно

хотел сбить штукатурку со стен.

– Только сначала закончите ваше чертово голосование!

На лице Эбрима отражалась внутренняя борьба. Бедный Лен. На этом собрании он затратил больше сил, чем за все годы своей работы в Совете. По натуре и, вероятно, по убеждению он предпочел бы компромисс и примирение. Лишь врожденная мягкость и уступчивость позволяли ему сохранять пост президента. Более властный человек давно был бы снят под давлением «прикормленных акул Дракона». Но сегодня он осадил Клитуса Фейна и строго предупредил Игенсарда. Нервозность и эмоциональные порывы едва не ввергли его в прострацию.