Режиссер Ралф Бакши.

Озвучивали актеры Кристофер Гард, Уильям Скуайр, Джон Хёрт, Доминик Гард.

В — 1; М — 3; Т — 2,5; Дм — 3; Д — 3; К — 3. (0,513)

Эта лента поставлена одним из лидеров мультипликационного или анимационного кино США, который прославился сатирическими картинами о современности "Котфриц" (1972) и "Насыщенное движение" (1973). В фильме "Повелитель колец" Р.Бакши обратился к сказочной трилогии Дж.Р.Р.Толкина, вместив в повествование где-то половину всей истории о безграничной власти, которую может дать хотя бы одно из волшебных колец для обитателей Средней Земли. Случайным обладателем такого кольца является Фродо Бэггинс, надеющийся спасти свой маленький народец хоббитсов и всю Среднюю Землю от страшных сил Зла.

Наиболее изобретательными и оригинальными по технике исполнения и художественному впечатлению мне показались сцены именно со злыми созданиями (сочетание живого действия с мультипликацией), а раздражала традиционная анимация с малосимпатичными человечка-ми-хоббитсами. Из всех лент, снятых Р.Бакши, "Повелитель колец" пользовался наибольшим успехом в прокате, что в первую очередь следует отнести на счет невероятной популярности книг Дж.Р.Р.Толкина.

Режиссер Бруно Боццето.

В ролях: Клаудио Ботоссо, Аманда Сандрелли, Бернар Блие, Клаудиа Лоренс.

Дм — 3; К — 3. (0,5)

фантастическая комедия о том, как в подвале китайского ресторана обнаружилась дыра во времени и пространстве, некий проход в антимир, который мог бы стать местом отдохновения для молодых героев, если бы в интригу не были впутаны вездесущие итальянские мафиози, по стечению обстоятельств устроившие свою явку в том же самом подвале. Они, разумеется, нарушают гармонию ирреального рая, делая его похожим на малоприятную действительность там, "над китайским рестораном".

Известный мультипликатор Б.Боццето, склонный к эстетике абсурда, в своей игровой картине, к сожалению, идет проторенной тропой, пытаясь соединить типичную "комедию по-итальянски" о бедных "маленьких людях", грезящих о рекламном счастье за пределами реальности, с американскими фантастическими фильмами о неведомом, которое находится рядом с обыденным. Поскольку высокой художественностью и глубиной смысла это произведение Б.Боццето не блещет, лучше в качестве развлечения и приятного времяпрепровождения выбрать более увлекательную и супертехничную заокеанскую продукцию. Близким аналогом итальянской ленты может послужить фантазия "Большой переполох в китайском квартале" Дж.Карпентера, поставленная в том же году и вряд ли успевшая повлиять на замысел европейской версии о "китайском чуде" наяву.

Режиссер Бернардо Бертолуччи.

В ролях: Дебра Уин-гер, Джон Малкович, Кембелл Скотт, Джилл Беннет, Тимоти Сполл, Эрик Вю-Ан.

Дм — 4,5; Д — 6; К — 5. (0,861)

В 1947 году трое американцев (композитор Порт и его жена Кит — семейная пара с десятилетним стажем, а также их новый приятель Джордж Таннер из ньюйоркского высшего света) приезжают в качестве туристов в Африку. В Сахаре, вдали от цивилизации, наедине с вечной природой, они надеются обрести утраченный смысл существования и новую гармонию. Они бегут от одиночества и разобщения больших городов, от сумасшедшего ритма и опустошающей душу суеты, от неверия и разочарования в истинах человеческого бытия, мечтая укрыться "под покровом небес", забыть о прошлом и начать жизнь сначала, совсем другими людьми. Но герои не могут понять, что им чужда и даже враждебна иная цивилизация, которая пугает непредвиденными опасностями, и вписаться в нее еще невозможнее, чем в привычный мир городских интеллектуалов. Они не в состоянии избавиться от самих себя, от собственной тени, которая не исчезает и под раскаленным

солнцем пустыни, и продолжают носить в себе скрытые и явные комплексы, мании и причуды, все то, что было пережито раньше. Присутствие Джорджа очень усложняет и без этого непростые, запутанные взаимоотношения Порта и Кит, которые переживают крах собственных иллюзий о том, что сильная, страстная любовь может сделать их счастливыми. Постоянная борьба-соперничество не только двух ярких индивидуальностей, но и представителей разных полов, усугубленная противостоянием обаянию молодости Джорджа и его уверенности в своей власти над ближними, приводит Порта и Кит к новым драмам. Попытка примирения "под спасительными небесами" (одна из лучших любовных сцен в истории мирового кино!) мгновенна и летуча, как проносящиеся облака, как улетающий в вихре бури песок. После мига покоя и прозрения судьба мстит немилосердно и неотвратимо, призывая в союзники стихию, жестокие условия быта, внезапную болезнь и мор на просторах пустыни. Она все-таки более милостива к несчастному Порту, умирающему в лихорадке, но успевшему перед смертью искренне и удивительно просветленно признаться Кит в неизбывной любви к ней (тоже один из самых выдающихся, очищающе-проникновенных эпизодов в искусстве кинематографа!). А Кит предстоит пройти все муки ада. Вместе с утратой любимого под покровом так и не спасших небес она теряет свою идентичность с миром, лишается самосознания. Все зависит от нас самих. Мы безжалостно вершим собственную судьбу, не задумываясь о губительных последствиях, разрываем тонкую, почти неуловимую нить, которая связывает нас с близкими.

Б.Бертолуччи снял классическую трагедию о любви, которую можно воспринимать как своеобразное послесловие, постскриптум к его знаменитой картине "Последнее танго в Париже". Нет ничего плохого в том, что режиссер на новом витке своей творческой биографии возвращается к продолжающим его волновать мучительным проблемам бытия, человеческого мироощущения, и миропостижения, к вечным тайнам любви и страсти, взаимного притяжения-отталкивания между мужчиной и женщиной. В трудно поддающейся экранизации прозе П.Боулза, американского писателя, вот уже десятилетия живущего в Северной Африке, кстати, появляющегося собственной персоной в кафе рядом со своей героиней, которая отчасти списана с его бывшей жены, Б.Бертолуччи нашел не только созвучные своей душе мотивы о невозможности, неосуществимости тотальной, бесконечной и неизменной любви, но и тревожащую неразрешимостью тему соотношения человека и судьбы, некоего преследующего рока, человека и Времени, человека и Истории. Является ли он всего лишь песчинкой в движущемся потоке, способен ли противостоять стихии вокруг себя?! Может ли в полной мере реализовать себя на крутых переломах времен, перед лицом "неравнодушной природы"?!

Непривычная для постороннего человека, страшащая и манящая натура Сахары, изумительно снятая В.Стораро, постоянным оператором Б.Бертолуччи, действительно неравнодушна, меняется в зависимости от тех или иных душевных порывов героев и в то же время изначально непреклонна, неприступна, непостижима — одним словом, вечна. И человеку гораздо сложнее выдержать испытание "под покровом небес", нежели в чаду городов", выявить до глубин свою сущность, оправдать собственное предназначение, проверить истинность чувств. Экзистенциальность ситуации (возможны и прямые аналогии с произведениями

А Камю, одного из первых экзистенциальных творцов) заставляет сделать раз и навсегда верный выбор. Но для позднего Б.Бертолуччи принципиально и то, что поединок человека с самим собой, за подлинное "я" происходит именно вдали от урбанистической, современной цивилизации, как бы вне времени и пространства, наедине с Вечностью. Лишенный какого-либо интереса к нынешней европейской культуре, режиссер ищет себя далеко на Востоке, в Китае ("Последний император") или же в Северной Африке, хоть и в недавнем прошлом, но тем не менее отстраняясь от сегодняшней внешне благополучной эпохи "после революции". Возвращаясь в неустойчивое время (хроникальный пролог, отмечая время действия, образно свидетельствует о том "модернизированном аде", из которого — это подчеркнуто в композиции кадра и панорамой камеры — как бы поднимаются герои ближе к небесам), Б.Бертолуччи вместе с персонажами хочет пройти путь поиска истины, так необходимой в обществе, где "никогда ничего не происходит". Он вновь обращается к жанру интеллектуально-психологической притчи, рискуя оттолкнуть поклонников "Последнего императора", поставленного не без учета законов "голливудского зрелища". В любом случае "Под покровом небес" знаменует верность режиссера самому себе — и это не может не вызвать уважения. О высочайшем художественном мастерстве говорить уже не приходится — талант пятидесятилетнего Бернардо Бертолуччи блещет, как прежде.