Классен пишет: «Факты, служащие основанием для созиждения древнейшей Русской истории, долго лежали под спудом неразобранные… Между тем история древнейшей славянской Руси так богата фактами, что везде находятся ее следы, вплетшиеся в быт ВСЕХ НАРОДОВ ЕВРОПЕЙСКИХ» [388], с, 80.
Рис. 54. Титульный лист книги Е. И. Классена 1854 года
Классен, будучи по происхождению немцем, ответственно заявляет, что некоторые германские историки искренне пытались заниматься русской историей, но оказались к этому плохо подготовленными, поскольку недостаточно знали славянские языки [388], с. 8. В то же время, говоря о признанных основателях русской истории — немцах, работавших в России в XVIII веке, Классен отзывается о них КРАЙНЕ ОТРИЦАТЕЛЬНО.
Он прямо говорит о них следующее: «К этим НЕДОБРОСОВЕСТНЫМ ЛИЦАМ принадлежат: Байер, Миллер, Шлецер, Гебгарди, Паррот, Галлинг, Георги и целая фаланга их последователей. Они все русское, характеристическое усвоили своему племени и даже покушались отнять у Славяно-Руссов не только их славу, величие, могущество, богатство, промышленность, торговлю и все добрые качества сердца, но даже и племенное имя их — имя Руссов, известное исстари как Славянское, не только всем племенам Азийским, но и Израильтянам, со времени пришествия их в обетованную землю. И у них Руссы стоят во главе не только Римлян, но и древних Греков — как их прародители…
Мы знаем, что ИСТОРИЯ НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ ПАНЕГИРИКОМ, но не дозволим же им ОБРАЩАТЬ РУССКУЮ ИСТОРИЮ В САТИРУ» [388], с. 8–9.
Классен совершенно справедливо продолжает: «К сожалению, должно сказать, что и некоторые СЛАВЯНСКИЕ писатели, как Карамзин, Добровский и другие — ведомо или неведомо — но не совершенно чужды этого греха. Но, может быть, эти ученые боялись идти против тогдашних мнимых авторитетов. — Не говорим о некоторых новейших русских историках; пусть они — положа руку на сердце — сами скажут, отчего стараются развивать систему Шлецера и клеймить древних Славян…
Но, к счастью, имеем мы двоякого рода источники к воссозданию древнего славянского мира: это летописи и памятники, которые говорят совершенно против них. Эти источники нужно сперва уничтожить, дабы дать возможность ПРОВОЗГЛАШАТЬ ДЕРЗКУЮ ЛОЖЬ» [388], с. 48.
Классен говорит далее: «Славяноруссы, как народ, ранее Римлян и Греков образованный, оставили по себе во всех частях старого света множество памятников, свидетельствующих о их там пребывании и о древнейшей письменности, искусствах и просвещении. Памятники пребудут навсегда неоспоримыми доказательствами; они говорят нам о действиях наших предков на языке, нам родном, составляющем прототип всех славянских наречий» [388], с. 11.
Речь идет о многочисленных археологических памятниках, которые время от времени обнаруживаются в Европе, Азии и Африке во время раскопок, и надписи на которых западноевропейские ученые прочитать не в состоянии.
Фадей Воланский писал: «Ученые претыкались на эти памятники и напрасно трудились до нашего времени разбором их надписей по алфавитам греческому и латинскому, и видя неприложимость таковых, напрасно искали ключа в еврейском языке, потому что таинственный этот ключ ко всем неразгаданным надписям находится ТОЛЬКО В СЛАВЯНСКОМ первобытном языке… Как далеко простиралось в древние времена жительство СЛАВЯН В АФРИКЕ, пусть докажут СЛАВЯНСКИЕ НАДПИСИ НА КАМНЯХ Нумидии, Карфагена и Египта» [388], с. 73–74.
Подробнее об интереснейших исследованиях Фадея Вола некого мы расскажем ниже. Сегодня эти работы полностью замолчаны историками. Более того, на эту тему публикуются ПАРОДИИ под нарочито «учеными» названиями. Мы имеем в виду, в частности, книгу Г. С. Гриневича, «Праславянская письменность. Результаты дешифровки», М., 1993, изданную в серии «Энциклопедия русской мысли» издательством «Общественная польза», а также книги В. А. Чудинова. Подобные пародии имеют своей целью опорочить важные научные открытия Ф. Воланского, А. Д. Черткова и других серьезных ученых, расшифровавших на основе славянского языка многие древние археологические надписи Европы, Азии и Африки. Подчеркнем, что эти надписи, несмотря на многолетние усилия специалистов, так и не поддались расшифровке на основе других, неславянских языков.
Судьба Фадея Воланского была непростой. Ему не могли простить честных научных исследований по истории славян в Западной Европе. Из книг Воланского складывали костры — вполне в духе реформаторских погромов XVI–XVII веков. Более того, пытались уничтожить и самого ученого. Сообщается следующее: «Мы не можем обойти молчанием подвиг профессора Варшавского университета Фаддея Воланского. Это он разыскал и обнаружил в 1847 г. "Песнь о побиении иудейской Хазарии Светославом Хоробре"… ИЕЗУИТЫ СЛОЖИЛИ КОСТЕР… ИЗ ЕГО КНИГ… Таковы были иезуиты в Польше в 1847 г.» [496], с. 277–278. Однако царь Николай I наложил запрет на казнь Фадея Воланского. Хотя фанатики требовали именно этого.
1.4. Александр Дмитриевич Чертков
Фадей Воланский был далеко не одинок в своих открытиях. Примерно в то же время, что и Воланский, расшифровкой этрусских надписей на основе славянского языка занимался итальянский ученый С. Чьямпи, а также известный русский ученый Александр Дмитриевич Чертков. В 1855–1857 годах из печати вышел основательный труд А. Д. Черткова «О языке пеласгов, населявших Италию и сравнение его с древлесловенским» [956]. На основании глубокого и всестороннего анализа А. Д. Чертков доказывает, что древнейшие из сохранившихся в Италии надписей — «этрусские» — выполнены на СЛАВЯНСКОМ языке.
Возникло противоречие. Историки считают этрусские надписи очень древними, еще до-римскими. Причем — «совершенно не поддающимися прочтению», см. ниже. И тут оказывается, что они читаются ПО СЛАВЯНСКИ! Это переворачивало все устоявшиеся представления о древней истории, в частности — об истории Рима. А ведь история Рима является краеугольным камнем всей историко-хронологической версии Скалигера. Таким образом, работы Черткова, Чьямпи, Воланского вступили в резкое противоречие со скалигеровской историей и хронологией. Историкам было совершенно нечего возразить по существу, поэтому они прибегли к обычному в таких случаях приему — замалчиванию «неугодных» результатов. Сделали вид, что их просто не существует.
Приведем здесь краткие сведения о А. Д. Черткове. Это был выдающийся ученый своего времени, сделавший очень и очень много для русской истории. Плодами его деятельности историки пользуются до сих пор, хотя имя его предпочитают не вспоминать. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона сообщает о нем, в частности, следующее:
«Чертков Александр Дмитриевич (1789–1858) — археолог и историк, по матери внук известного собирателя книг СИ. Тевяшова. Служа в лейб-гвардии конном полку, участвовал в войнах 1812—14 гг., особенно отличился в Кульминском сражении. Выйдя в 1822 г. в отставку Чертков два года провел в Австрии, Швейцарии и Италии; во Флоренции сблизился с Себастьяном Чиампи… С открытием в 1828 г. турецкой кампании он снова вступил в военную службу, но по окончании кампании навсегда оставил военную службу и жил постоянно в Москве… Вскоре… он отдался исключительно изучению русской истории и русских и славянских древностей. Одной из первых его работ на этом поприще было «Описание русских монет» (М., 1834) с «Прибавлениями» (1837, 1839 и 1841 гг.). ОНО БЫЛО ПЕРВЫМ, ОТВЕЧАВШИМ ТРЕБОВАНИЯМ НАУКИ И ПОЛОЖИЛО НАЧАЛО ТОЧНОМУ, СИСТЕМАТИЧЕСКОМУ ОПИСАНИЮ НАШИХ ДРЕВНИХ МОНЕТ… Унаследовав от отца и деда по матери значительную библиотеку, Чертков усердно пополнял ее преимущественно сочинениями о России и славянстве… на всех европейских и славянских наречиях. В 1838 г. он выпустил первый том описания своей библиотеки «Всеобщая библиотека России или каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях», через семь лет появился второй том «Каталога», всего в обоих томах насчитывалось 8800 книг… Хотя Чертковская библиотека была сравнительно невелика, но до образования в Императорской публичной библиотеке отдела Rossica она представляла ЕДИНСТВЕННОЕ В РОССИИ ЦЕННОЕ СОБРАНИЕ КНИГ О РОССИИ И СЛАВЯНАХ, а по обилию редчайших изданий служила и служит БОГАТЕЙШЕЙ СОКРОВИЩНИЦЕЙ, ИЗОБИЛУЮЩЕЙ РЕДКИМИ РУКОПИСЯМИ… Чертковская библиотека была передана в ведение города и помещена при Румянцеве ком музее (в дальнейшем Чертковская библиотека фактически послужила основой для создания современной Государственной публичной исторической библиотеки в Москве — Авт.)… Чертков состоял вице-президентом, потом президентом московского Общества истории и древностей российских» [988:00].
