Клэр послушно повернулась, позволяя портнихе расстегнуть на ней платье и снять его. Когда Клэр осталась в рубашке, корсете и панталонах, мисс Бувуар принялась обмерять ее, делая массу заметок в небольшой нижечке, которая висела у нее на шее на тонком шелковом шнурке.

Неожиданно занавеска раздвинулась, и в гардеробной появился Стюарт.

– Я нашел несколько интересных фасонов, которые мне очень понравились, – проговорил он, обращаясь к Клэр. – Посмотри и скажи, что ты о них думаешь.

Кивнув, Клэр взяла рисунки, разложила их на столе и начала с любопытством рассматривать.

– Мне особенно нравится второй номер, – заметил Стюарт, любуясь соблазнительным видом своей жены, склонившейся над эскизами, которые лежали на столе. – Мне кажется, что вот это платье из зеленого бархата просто чудесно.

– Да, оно очаровательно, – кивнула Клэр, с улыбкой оглянувшись через плечо на мужа.

– Господи, тогда мы, конечно же, его берем! – заявил Стюарт, переключая свое внимание на Франсуазу. – Пометьте себе, пожалуйста: зеленый бархат.

– Да, месье, – улыбнулась Франсуаза, восхищенная выбором молодого майора.

Тот улыбнулся ей в ответ и скрылся за занавеской. Француженка долгим задумчивым взглядом посмотрела ему вслед.

«Вот тебе и платоническая любовь, – думала Франсуаза. – Да он смотрел на жену так, словно хотел тут же бросить ее на этот маленький стол и овладеть ею прямо у меня на глазах, а она даже бровью не повела, когда он увидел ее в одних панталонах. Да, вот так история! Будет что рассказывать знакомым дамам! Мисс Разерфорд просто умрет от зависти!»

– Вот это платье мне тоже очень нравится, – неожиданно произнесла Клэр, выводя мисс Бувуар из задумчивости.

– О, да, да, это очень милое платье, – закивала портниха. – Думаю, его надо шить из шелка, не так ли?

– Не знаю… – заколебалась Клэр. – Может быть, из чего-то более практичного? Из муслина, например?

Франсуаза закусила губу. Такие туалеты не шьют из муслина, и француженка понимала, что миссис Уэлсли отлично это знает. Почему же молодая женщина так боится потратить деньги своего мужа? Видит бог, майор настолько богат, что, если захочет, сможет скупить все тряпки в этом ателье, так о чем же беспокоится юная дама?

– Я не вполне уверена, что муслин подойдет для этого фасона, – неопределенно сказала Франсуаза.

В этот момент Стюарт вновь откинул занавеску, бросил взгляд на рисунок, который держала в руках Клэр, и презрительно фыркнул:

– Муслин? Ни в коем случае. Это платье должно быть сшито из голубого шелка. Из прекрасного голубого шелка!

– Согласна, – сказала Франсуаза и кивнула. – Я помечу себе. Я только что получила партию великолепного голубого шелка из Парижа. Ах, это будет прелесть что такое!..

– Отлично, – кивнул Стюарт с довольной улыбкой. – А ты, – повернулся он к жене, – прекрати свои штучки.

Клэр быстро взглянула на мисс Бувуар. Та что-то строчила в своем блокноте. Видимо, она не расслышала тихих слов Стюарта. С легким вздохом облегчения Клэр снова принялась перебирать рисунки.

Однако Франсуаза слышала каждое слово; она радостно внимала этой маленькой перебранке, розовея от возбуждения. Что ж, теперь, после встречи с четой Уэлсли, ей, Франсуазе, будет о чем посплетничать с достойными дамами! О, она во всех подробностях распишет эту сцену каждой женщине, которая будет шить у нее новое платье. Даже если эти кошечки вовсе не собирались сейчас ничего заказывать, они все равно примчатся сюда – и каждая будет надеяться на то, что она, Франсуаза, вспомнит какую-нибудь пикантную деталь, о которой забыла рассказать остальным.

Стюарту понадобилось около двух часов, чтобы одеть Клэр, и, когда супруги Уэлсли собрались наконец уходить, голова у Франсуазы шла кругом. Никогда еще не получала она такого большого заказа, даже от старшей миссис Уэлсли, хотя было ясно, что именно от нее унаследовал Стюарт свой безупречный, утонченный вкус. Франсуазе и прежде приходилось иметь дело со Стюартом, но это всегда были мелкие заказы – подарок одной даме на день рождения, другой – на Рождество… Но никогда в жизни Стюарт не вел себя подобным образом! «И эти дуры думают, что он не заботится о ней», – усмехнулась француженка, наблюдая, как Стюарт помогает Клэр сесть в экипаж. С каким же удовольствием она, Франсуаза, выложит им всю правду!

Сделав изящный пируэт, Франсуаза упала на стул, прижала свою книжечку для заказов к груди и горячо возблагодарила Господа за то, что Стюарт Уэлсли вернулся с этой ужасной войны целым и невредимым.

– Мы пришли к вам есть лангустов, – сказал Стюарт, улыбаясь, безукоризненно одетому официанту, склонившемуся перед ним, – так что позаботьтесь, чтобы нам подали самых лучших.

– Конечно, мистер Уэлсли, – кивнул официант. – Я сам их выберу для вас!

– И бутылку вашего лучшего шампанского, – продолжил Стюарт.

– Большую бутылку, сэр? – осведомился официант. Стюарт хитро подмигнул Клэр.

– Нет, не сегодня, – покачал он головой. – Будет вполне достаточно обычной бутылки.

– Как скажете, сэр, – поклонился официант. – Могу ли я добавить, что все мы здесь в Дурджин-парке безмерно счастливы, что вы вернулись к нам живым и здоровым?

– Спасибо, Джон, – ответил Стюарт, рассмеявшись. – Я тоже счастлив, что мне удалось сохранить голову на плечах.

Когда официант поспешно отошел, Клэр наклонилась над маленьким столиком, за которым они сидели, и прошептала:

– Есть ли в Бостоне хоть один человек, который тебя не знает?

– Ну, есть, наверное, где-нибудь пара-тройка таких бедолаг. Скорее всего это недавно приехавшие иммигранты, – лукаво заметил Стюарт и от души расхохотался, увидев, как округлились от удивления глаза Клэр. – Перед тем как уйти в армию, я часто ужинал здесь, – объяснил он, – поэтому все меня и знают.

– Куда бы мы ни пошли, все тебя знают, – сказала Клэр.

– Просто дело в том, что все слышали: Стюарт Уэлсли женился на самой очаровательной девушке в мире. Поэтому, увидев тебя, все сразу догадываются, кто я такой, – с полной серьезностью изрек Стюарт.

– Ты невыносим! – рассмеялась Клэр, чувствуя себя неловко от его комплимента.

– Ну, не так уж я невыносим, – возразил он, изо всех сил стараясь выглядеть обиженным. – И готов присягнуть, что говорю правду, одну только правду и ничего, кроме правды.

– Ну, спасибо, – пробормотала она, с интересом осматривая ресторан. – Очень милое место.

Стюарт обвел взглядом изящные столики; каждый был покрыт белой дамасской скатертью, на каждом в узкой длинной вазе стояла одинокая красная роза и мягко горели свечи в серебряных подсвечниках.

– Да, верно, и у них здесь лучшие лангусты в городе, не говоря уж о превосходной говядине в горшочках по северо…

Клэр улыбнулась. Явная оговорка Стюарта рассмешила ее.

– Ты действительно хочешь заставить меня съесть раков на ужин? – спросила молодая женщина.

– Это не раки! – вскинулся Стюарт. – Вот попробуешь – и сразу поймешь…

– Ну как я могу понять, – пожала плечами Клэр, – если никогда не ела раков.

– Не ела?! – изумился Стюарт. – Тогда откуда же ты знаешь, что терпеть их не можешь?

– Да потому что я их видела! – воскликнула Клэр. – У них такие страшные глаза, клешни и усы. Ну как я могу есть то, что на меня таращится! Я надеюсь, что лангустов здесь подают не в таком жутком виде? Пожалуйста, скажи, что не в таком! – взмолилась бедняжка.

– Нет-нет, что ты, – поспешно солгал Стюарт. – Конечно, нет. – Он осторожно огляделся вокруг, надеясь, что никто из сидящих за соседними столиками не заказал лангустов в таком виде, как это сделал он – целиком и в панцире. Не увидев ничего такого, Стюарт облегченно вздохнул и небрежно сказал: – Ты извинишь меня, если я на минуточку отлучусь?

– Конечно, – кивнула Клэр.

Поднявшись из-за стола, Стюарт торопливо прошел на кухню, где и поймал своего официанта. Тот как раз направлялся в зал с подносом, уставленным закусками и аперитивами.