– Он точно такой же, как и его отец, – вслух произнесла она и улыбнулась. Может, поэтому она любила Стюарта больше остальных сыновей? Она искренне считала, что Стю самый красивый из ее детей. Он был интеллигентным, умным молодым человеком, к тому же отличался исключительной деловой хваткой. Все это вместе составляло образ сына, уже взрослого мужчины, которым гордилась бы любая мать. Но в то же время Мери знала, что жить с ним может быть довольно трудно. Стюарт бывал своевольным, тщеславным и упрямым. Со Стюартом нужно было уметь справляться. У Клэр, кажется, это пока не получалось. Мери не хотела вмешиваться, но от ее глаз не укрылось, что между Стюартом и его женой существовали довольно напряженные отношения. Они были друг с другом слишком вежливы… слишком заботливы… слишком… И ничего, что говорило бы о их желании остаться наедине. Она ни разу не заметила, чтобы они коснулись друг друга, взялись за руки… Кроме «показного» поцелуя…

Почему Стюарт настоял на том, чтобы именно сегодня ехать с отцом в Марблхед? Он сказал Джеймсу, что собирается купить там дом. Но это вполне могло подождать несколько дней. Создавалось впечатление, что он хотел уехать. И хотя казалось, что Джеймс не замечает напряжения в отношениях Стюарта и его жены, но и он удивился, когда сын попросил его уложить чемодан, поскольку они не вернутся домой на ночь. Мери тихонько вздохнула. Больше всего ей хотелось, чтобы Стюарт был счастлив. Сама идея ввести жену-южанку в общество Бостона была достаточно трудна для выполнения, а тут еще непонимание в семье… А может, во всем виновато южное происхождение Клэр? Но что бы это ни было, Мери беспокоилась. Правда, она надеялась на то, что, оказавшись с отцом наедине, Стюарт поделится с ним своими проблемами.

Встав из-за стола, Мери подошла к окну и посмотрела на улицу. Был серый, унылый январский день. Что же ей делать? Сидеть и ждать возвращения Джеймса?

– Одно я знаю точно, – прошептала она, отвернулась от окна, подошла к столу и налила себе еще одну чашку кофе, – если Джеймс ничего не узнает, поговорить со Стюартом придется мне.

Стюарт вернулся домой в тот же день поздно вечером. Клэр уже начала засыпать, когда услышала легкий скрип двери. Сквозь полуприкрытые веки она увидела мрачное лицо мужа, освещенное пламенем свечи, которую он держал в руке. Закрыв глаза, Клэр понадеялась на то, что он не заметил, что она еще не спит, но надежда улетучилась, когда Стюарт лег рядом и тихо сказал:

– Спокойной ночи, Клэр.

Она не ответила, но затаила дыхание и стала ждать, когда же он коснется ее. Но этого почему-то не случилось, и Клэр вскоре расслабилась и погрузилась в сон. Стюарт же долго лежал без сна, вслушиваясь в тихое и ровное дыхание девушки и думая о том, что произошло за последние сутки.

Он плохо спал после их короткой и страстной любовной игры прошлой ночью и проснулся уставшим и расстроенным. Ему необходимо было хоть на какое-то время расстаться с Клэр, доводившей его до исступления, поэтому он уговорил отца отправиться вместе с ним в Марблхед. В маленьком городке на побережье он еще до войны присмотрел дом, который собрался купить. Теперь же, женившись, ему захотелось проверить, возможна ли еще эта сделка. Кроме того, ему хотелось поговорить с Джеймсом наедине – объяснить отцу ситуацию и попросить совета.

Во время поездки они говорили о пустяках. И только добравшись до маленькой гостиницы в окрестностях Марблхеда, где они решили остановиться на обед, Стюарт начал разговор о своем браке. Отец слушал внимательно, не перебивая, пока Стюарт рассказывал ему о событиях последних двух месяцев. Но когда сын закончил, Джеймс задал ему один единственный вопрос:

– Ты ее любишь?

– Об этом спрашивают все, – вздохнув, ответил Стюарт, нервно приглаживая свою густую шевелюру. – Даже генерал Шерман… И этот же вопрос я постоянно задаю себе…

– И ты нашел ответ? – поинтересовался отец, с сочувствием глядя на Стюарта.

– Да, – молодой человек медленно кивнул. – Я люблю ее. Она – та женщина, которую я всегда желал. Но, отец, с ней очень трудно. Она все осложняет. Она ни на минуту не хочет отказаться от своей чертовской гордости южанки, даже хуже – южанки-патриотки. Каждый раз, когда мне кажется, что я добился улучшения наших отношений, она отталкивает меня, напоминая, что я – янки.

– Так ты и есть янки, – спокойно напомнил Джеймс сыну.

– О господи, я же знаю! – вскричал Стюарт. – Но я еще и ее муж…

– И ты напоминал ей об этом? – спросил Джеймс.

– Она не хочет, чтобы ей об этом напоминали, – вздохнул молодой человек. – Она вышла за меня только потому, что ее заставил отец. Я знаю, что она начнет добиваться аннулирования брака, как только закончится война.

– Она захочет аннулировать брак? – изумился Джеймс. – А ты объяснил ей, что аннулирование невозможно и речь может идти только о разводе?

Стюарт смущенно посмотрел на отца.

– Аннулирование вполне возможно, – медленно произнес он.

Джеймс от удивления открыл рот. Неужели… Стюарт женат уже больше недели, а аннулирование все еще возможно? Только сейчас Джеймс понял, что проблемы сына серьезнее, чем могло сначала показаться.

– Что мне делать, отец? – мрачно спросил Стюарт. Джеймс повертел в руках стаканчик с виски, отхлебнул немного золотистого напитка и вдруг сказал:

– Я знаю, что тебе делать нельзя. Тебе нельзя оставлять ее одну, как ты сделал сегодня. Ты решил провести ночь вне дома, а это большая ошибка. Мы посмотрим дом, который тебя интересует, поговорим о цене, пообедаем и немедленно вернемся домой. До вечера успеем.

– Сегодня утром я не хотел видеть ее… – тихо произнес Стюарт. – Я бы не смог разговаривать с ней…

– Почему? – удивился отец. – Потому что прошлой ночью ты попытался заняться с ней любовью, а она тебе отказала? И что тут такого? Ты должен сам себе сказать, что раз ты ее муж, то ты имеешь право заниматься любовью с собственной женой. Ей-богу, я не понимаю, почему бы тебе не вернуться в вашу огромную постель и не заняться с ней любовью…

– Дело в том, что я не знаю, как мне с ней вести себя, – простонал Стюарт.

– Ну, сынок, – успокаивающе проговорил Джеймс, – тебе придется время от времени делать это, и, поверь, каждый раз это будет по-другому. Допивай виски. Пора возвращаться в Бостон. На обратном пути ты придумаешь, как себя вести.

– Ты не хочешь сказать мне, что я, по-твоему, должен делать? – взмолился Стюарт.

Джеймс покачал головой:

– Нет. Ты взрослый мужчина, Стю, и к тому же чертовски симпатичный. Ты сам должен сообразить, как поступать с женой. Но ты скажи мне вот что: что бы ты хотел сделать?

– Что бы я хотел сделать? – переспросил Стюарт и вдруг рассмеялся. – Я хотел бы забраться в постель к моей жене и не вылезать оттуда по крайней мере неделю.

– Вполне разумно, – согласился Джеймс. – Поехали домой.

И вот он дома. Он лежит в постели рядом со своей женой. И что дальше?

Открывая дверь в спальню, он сразу заметил, что Клэр не спит, и на одно мгновение у него возникла надежда, что, может быть, она ждала его. Но потом он увидел, как она закрыла глаза, притворяясь спящей. Это подействовало на него как ушат ледяной воды – все желания и надежды разом улетучились. А ему так хотелось тепла и участия! Забираясь в постель, он не смог удержаться, чтобы не пожелать ей спокойной ночи и тем самым дать понять, что он знает, что она не спит, и что ей не удалось обмануть его. Лежа рядом с Клэр, он физически ощущал исходящее от нее напряжение. Но она проигнорировала его появление в спальне и вскоре действительно заснула! Вдруг Клэр повернулась к нему и придвинулась так близко, что Стюарт почувствовал на щеке ее нежное и теплое дыхание.

– М-да, мадам, так вы просто прикончите меня, – раздраженно пробормотал он и откатился на самый край огромной кровати, чувствуя, как его тело тут же откликнулось на присутствие Клэр.

Не просыпаясь, Клэр протестующе вздохнула и, придвинувшись к Стюарту, прижалась к большому теплому телу мужа. Стюарту казалось, что он вот-вот взорвется. Прекрасно сознавая, что от этого ему станет только хуже, он тем не менее просунул руку под спину Клэр, притянул девушку поближе так, что ее голова оказалась у него на плече, а густые медные пряди рассыпались по подушке. Через плотную ткань ее ночной рубашки он чувствовал прикосновение ее полной упругой груди к своему обнаженному боку и понял, что долго выдержать не сможет – уж слишком изощренной была эта пытка. Ему хотелось только одного: перевернуть ее на спину, целовать до безумия, а потом войти глубоко в нее и наконец избавиться от переполнявшей его столь долго сдерживаемой страсти.