Замечает его, конечно, Кит.

Кит стоит на палубе, всхлипывает, уткнувшись Элизабет в живот, и вдруг поворачивается и видит, как Тим бежит по молу. И Кит кричит Полному Улету.

Который тоже смотрит: да, это не наркотический глюк, дружище, Бобби Зет действительно восстал из мертвых.

Восстал из мертвых и бежит в открытый океан, так что Полный Улет просит Элизабет потянуть за канат, и она тянет вместе с ребенком, а Полный Улет тянет за другой, и паруса поднимаются, Полный Улет разворачивает яхту и правит так, чтобы она шла параллельно молу.

А Тим в это время бежит вниз по камням, пытаясь найти место, откуда он сможет спрыгнуть в воду, и, черт дери, отовсюду охренительно страшно прыгать с громадных острых камней в волны, и Тим стоит, набираясь храбрости.

Потому что плавать он не умеет.

Пожизненный неудачник, вселенский раздолбай Тим Кирни прошел такой путь – из самого сердца пустыни до края земли – и не в состоянии преодолеть последнюю сотню ярдов, потому что там вода. А яхта не может подойти ближе, потому что тогда разобьется о камни.

Тим видит, как Кит на палубе подпрыгивает и машет руками, и ему кажется, что он слышит, как мальчишка кричит: «Давай сюда!» – и прыгает.

Словно, черт дери, перелетает через обломки скал – в волны.

И начинает тонуть.

И он не знает, что за хрень с ним теперь случится.

А случается вот что: пожизненному неудачнику, раздолбаю мирового класса Тиму Кирни впервые в его раззявистой жизни повезло.

Один чокнутый серфер, который пытается поймать гребень волны, очень упрямый сукин сын, думает, что станет вторым Бобби Зетом, приятель, думает, что он настолько крут. Парень так уверен в себе, что даже не надел страховочный ремень – он-то точно не упадет. Так что он скользит по волне, обрывающейся справа, он – на вершине мира, он собирается стать вторым Зетом. Но тут он срывается, а его доска… Она из-под него вылетает! Выстреливает в синее небо как ракета, приятель, и плашмя приземляется перед Тимом Кирни.

У которого хватает ума на нее взобраться.

А добирается до яхты Тим так: он залезает на доску пузом и начинает изо всех сил грести обеими руками.

Гребет изо всех сил и держится на большой волне, борясь за собственную жизнь. И отпускает доску, лишь когда Кит и Элизабет хватают его и втаскивают на палубу «Нигде».

На яхте – три пожизненных неудачника и один ребенок.

Пожизненный срок, думает Тим, катаясь по палубе, держа в объятиях ребенка, и лукавая, очаровательная женщина смотрит на них и плачет, и чудный лунатик, черт бы его побрал, улыбается за штурвалом.

Вот она, жизнь!

В этот же день, позже, в открытом океане, за много миль от берега, заходящее солнце обратило лодку и все, что вокруг, в чистейшее золото.