Подготовительная группа. Как интересно. Я здесь как дебил – здоровенный увалень со щетиной, среди восьмилетних мальчиков и девочек, которые, между прочим, измеряли меня совсем взрослыми взглядами. С родительским презрением, конечно. Я стоически улыбался каждому ребенку, завистливо глядя на другие длинные столы, где присутствовал почти взрослый женский контингент и кувшины с квасом.

Хотелось спать, и я зевнул громче обычного. На меня обратили внимание несколько профессоров и студенты старших курсов. Пошли к черту, подумал я, мысленно представляя себе кровать. Много важного в словах этого пухлого старикана, как же…

– Основное правило Академии в том, – вещал ректор, – что магами станут не все. Прилежно учитесь, и тогда вы останетесь с нами до конца, но ежели не сумеете, то навсегда попрощаетесь с этими стенами. Это последнее, что я хотел сказать, и поэтому…

Я перестал его слушать. Заглянул в тарелку к ближайшему малышу и увидел там свое отражение (вся посуда была зеркальной). На моих устах играла гнусавая улыбка, появившаяся сама собой. Значит, не все станут магами… как любопытно. Девочка лет десяти демонстративно отвернула от меня голову, пробормотав что–то на подобии «извращенец». Я поспешно стер ухмылку и больше по сторонам не глядел.

Пир прошел без всяких эксцессов. Есть мне не очень хотелось, но я с аппетитом поглощал все, к чему дотягивались руки. Еда на вид была превосходной, хотя мне и было неуютно находиться в обществе стольких магов. Иногда по спине пробегала волна непроизвольной дрожи, а челюсть сводило судорогой. Нет, здесь определенно не мое место.

Как распределялось жилье, я не понял, но мне повезло меньше всего. Младшие курсы жили дальше всех от города, непосредственно в самом замке. Отбой в девять, а спать нужно ложиться и того раньше, чтобы завтра не опоздать на первые занятия.

Видно злостным маньяком меня считали многие, так как после обеда ко мне подошел юноша лет четырнадцати и заявил, что если я трону его брата, который учится в моей группе, то он меня убьет. Потом была девушка лет двадцати, и предупредила о том же, только с более страшными последствиями. Я недоуменно выслушивал «наилучшие» пожелания от благородных дарований, пытаясь понять, что же в моей внешности их наводит на подобные мысли.

Может щетина? Или рубаха, которая до сих пор слегка попахивает рыбой? А может все дело в моем возрасте и репутации? Непонятно.

На беседу со мной выстроилась целая очередь: каждый хотел высказать пару ласковых слов и предупредить меня о последствиях. Я мрачно выслушивал, пытаясь запомнить, кто из детей должен выжить, а кого можно съесть на завтрак.

Наверно мне стоило вести себя более сдержано на суде, и тогда, возможно, этого цирка бы не случилось. Подумаешь, сказал пару грубостей в адрес обидчиков, что здесь такого? Небось эти благородные свиньи успели пустить целый ворох нехороших и лживых слухов на счет меня, и их детишки в них свято уверовали. Не фарт.

Общие волнения закончились тем, что меня отселили от цветов жизни куда подальше. Сперва я обрадовался своей удаче, но когда меня привели в кладовку два на два, я кардинально изменил свою точку зрения.

– Здесь даже кровать не поместиться! – пожаловался я.

Слуга, который занялся моим заселением, пожал плечами и странно заулыбался. Его оттопыренные уши просвечивались в свете канделябров и масляных бра на стенах.

– Хы, хы, – услышал я нечленораздельное мычание. – Добро пожаловать в Академию. Здесь все так живут, даже благородные лорды.

Я критически на него посмотрел, сомневаясь, что маги отказывают себе в удобстве и спят на голых матрасах. Достаточно кинуть взгляд на их одежду и еду, чтобы понять, что это не так. А мой пыльный чулан был средоточием мусора и грязи. Опять не повезло.

– Спасибо, приятель. Ты можешь идти.

– Как скажешь, – он даже не пытался изображать вежливость.

Слуга развернулся и ушел, оставив меня в пустынном коридоре. Я тоскливо посмотрел на свою коморку, и, не желая оставаться без света, пошел и нагло вынул из канделябров свечи. Мне многое следовало обдумать…

Так началось мое обучение в Академии Королей, волшебной школе всех магов Первого королевства. Я не хотел здесь находится, но так уж распорядилась судьба… Что поделать?

Форму действительно выдавали, но шили ее не под заказ, так что мой плащик (пусть и самого большого размера) на меня не налезал. Давать же одежду курсов постарше мне напрочь отказались, мол, нарушение субординации. Как потом различать, где кто бегает по огромной территории и замку?

Ну и ладно. Нужно очень…

Я продолжал ходить в довольно потрепанной рубашке и штанах, но вскоре мне начали делать выговоры курсы постарше, а иногда и профессора. Я не слишком обращал на них внимания, но для сменки добыл одежды слуг. Тоже нарушение, но не столь значительное. Натали Гардинг, в качестве наказания, превратила меня в уборщика на неопределенный срок, так что мой новый облик не вызывал ни у кого удивления. Все свободное время, я практически всегда ходил с ведром и шваброй в руках.

Многие так и начали принимать меня именно за слугу, а поэтому нападок и издевок в большинстве случаев удавалось избежать.

Каждое утро я просыпался с самыми неприятными мыслями. Вставать не хотелось, но лежать в своем чулане хотелось еще меньше. Я одевался и шел на учебу, так как уже понял, что пропуски влияют на мое положение не лучшим образом. Это нарушения, а за нарушениями следуют дисциплинарные санкции. Поэтому приходилось справно ходить на все лекции, ведь ничего другого не оставалось.

Слушать о магии было забавно. Лекторы и почтенные старцы–профессора рассказывали детям (и мне) откуда пошла магия, как ее правильно использовать и кто такие древние (не путать с Древними). Нам рассказывали о Первой эпохе и манне, об исторических битвах и простейшей политике. Мне жутко хотелось вставить пару слов о том, что «великие и молниеносные победы» одерживались за счет жизней простых солдат, но я молчал. Недавние события под Эльдиром не афишировались, ведь война идет до сих пор, и детям не следует в нее вникать.

По крайней мере, пока.

Кормили хорошо, но на нашем столе порции были слишком маленькие. Не долго думая, я начал отбирать еду у своих однокашников, и некоторое время даже нормально питался, но вскоре кто–то из детей донес на меня начальству. Натали Гардинг была чертовски недовольно поведением архимага, на которого наоборот должны все равняться, и добавила к моему послужному списку еще несколько дней мытья коридоров и сортиров.

То, что я делал часть грязной работы, позитивно повлияло на отношение слуг, которые до этого не очень радушно меня воспринимали. Я даже нашел себе нескольких товарищей на кухне, которые начали меня подкармливать. В большинстве случаев, прислуге нравилось работать в Академии, ведь это было престижно и выгодно. Я не стал с ними спорить, а на вопросы о моей учебе, тактично врал.

Через неделю я свыкся со своей весьма сносной участью, и постепенно вклинился в течение здешней жизни. Меня не пытались убить, и я слегка расслабился. Конечно, дети некоторое время подшучивали и разыгрывали меня, но вскоре им это наскучило. На сближение ни с кем из них я не шел, предпочитая общество швабры и ведра.

И конечно, ни на секунду я не оставлял мыслей о побеге. То, как я окажусь в Михельзе, снилось мне каждую ночь, и каждую ночь у меня все получалось. Я даже начал уже представлять, как вновь пойду на вербовочный пункт и запишусь рекрутом в новые батальоны, которые должны отправится на север. На границе с Вторым королевством можно хорошенько нагреть руки, вламываясь ротой в богатые деревни эльфов и спускаясь за золотом в шахты гномов. Я слышал истории, что с одного такого рейда можно получить больше золота, чем за десятилетнюю службу.

Но о том, чтобы вернуться в армию я мог пока что только мечтать. Постановлением суда меня лишили собственной воли, и выбор делали за меня другие. Что ж, это конечно лучше чем смерть, но раз казнить меня никто не собирается…