— Слушайте меня внимательно, — Лис взял принесенный ему отмычкой жестяной рупор. — Вы можете спокойно свалить отсюда. Нам ваши драные шкуры не нужны!

В ответ раздалось несколько длинных очередей.

— Слышь, Лис. Им твоих патронов не жалко, — усмехнулся Ван Хогдалем и поднял винтовку. Он заметил как повел в их сторону своим стволом крупнокалиберный пулемет на корме.

Выстрел и на том месте, где только что высунулась голова смельчака, взметнулось красное облачко.

Для пущей убедительности заговорил пулемет, установленный на кабине одного из грузовиков. Высекая искры из железа, пули веером легли на судно. От досок палубы полетели щепки, кто-то закричал.

— Ну так как?

— Только не стреляйте, — несколько мощных всплесков послышалось со стороны палубы обращенной к воде, и вскоре с берега стали видны шесть или семь голов, покачивающихся на волнах. Но не суждено было беднягам доплыть до того берега. Несколько Механиков прятавшихся в куста у бывшего цементного завода, не долго думая, несколькими меткими выстрелами отправили их на корм рыбам.

Вим только покачал головой. Лис есть Лис. Только себя самого когда-нибудь обманет, это точно.

— Ну что, не отпало еще желание морскими грузоперевозками заниматься? — Ван Хогдалем взобрался на палубу «Непобедимого» вслед за Тимом и подошел к нему. Тот никак не отреагировал на подколку старого знакомого. Все его мысли сейчас были заняты своим драгоценным грузом. Лис шагал по палубе, то и дело, отшвыривая раздраконенные пакеты с провизией и пустые канистры из-под спиртного. Но в принципе это и был весь ущерб, нанесенный боссу Механиков. Разве что еще исчезло несколько упаковок с ампулами морфина и байерами экстази. Даже всю провизию незванные гости не сумели ни съесть, ни понадкусывать. А еще Вим нашел под лестницей нетронутую пятилитровую канистру пшеничной, которую выволок на палубу, предвкушая веселое празднование победы. И тут его внимание привлекли стоны на носу «Непобедимого».

Ян Мааревейкс, это был он. Тяжело дыша поверженный гигант лежал на куче стреляных гильз.

— Жив, курилка, — Ван Хогдалем поставил канистру и сел на нее.

— Надо было тебя еще тогда добить, — прохрипел Ян.

— Кто тебя послал, падаль? — Вим резко вскочил и поставил ногу Мааревейксу на грудь.

— Ч… Черный к… Крот, — у бывшего наемника пошла горлом кровь. Он закатил глаза, несколько раз дернулся и затих.

— Да. Кажется переборщил я!

Нет, Ван Хогдалему не было жалко «Крысу» (именно так звали когда-то Мааревейка среди наемников за его необъяснимую страсть к подземельям. Обычные наземные объекты его не интересовали). А что было жалеть Иуду? Крыса нарушил основной закон наемников, запрещающий нападать на своих собратьев из какого бы города они не были, и на кого бы они не работали. А Крыса напал, и напал именно на Вима, когда тот тяжелогруженный возвращался из очередной ходки. И только стук колес приближающегося каравана помешал ему добить свою жертву. Надо было успеть унести свою добычу.

Вим тогда чудом выжил.

Теперь любой наемник имел право застрелить Крысу. Вот и подался клятвопреступник, как оказалось, на юга, в страну диких виноградников и безбашенных франков. Нет, может быть там и живут нормальные люди, только приходят вот такие как сегодня. И немудрено, что Крыса быстро стал у них своим.

Ван Хогдалем спустился в трюм. Лис копался с чем-то в углу. При приближении Вима, он встал так, чтобы старый наемник не мог видеть, что он там делает.

— Что за Черный Крот такой, не слышал?

Лис вздрогнул и повернулся к Виму:

— Не знаю.

— Что это у тебя там за штуковина? — спросил Ван Хогдалем, глядя на прибор, который Лис от него так усиленно закрывал.

— Гирокомпас, — неохотно ответил тот.

— Ага. То-то я смотрю, вещь мне, морскому волку известная, только странная какая-то. Ни на один из виденных мною гирокомпасов не похож, — Вим подошел поближе. — А на кой он тебе?

— На море пригодится.

— Вот глупый! А кто это такой умный его тебе всучил?

— Вот Крыса и принес.

— Мда. Принес, а теперь назад забрать решил. Странно все это. Крыса к воде на километр не подходил. Все больше по норам своим…

— А хочешь, я его тебе на патроны поменяю, — перебил его Лис. — Говорят, теперь их у тебя много…

— Кто говорит?

— Да не важно. Это и так заметно.

— Тебе он, конечно, на хрен не сдался, но и мне не нужен нафиг. Ты лучше довези нас с напарником, докуда обещал.

— Довезу, довезу, но ты подумай.

— Подумаю, подумаю, — передразнил Лиса Вим. — Я над тем, откуда такие слухи о моем якобы богатстве берутся, подумаю, — Ван Хогдалем поспешил наверх, чтобы успеть нацедить кружку другую из трофейной канистры, пока эти поклонники ключа и домкрата не вылакали все.

Где-то за бортом еле слышно плескалась вода. Впереди по воде скользила неуловимая лунная дорожка. Пулеметчик на носу старался подавить зевоту, но это у него не очень-то получалось. Теперь оставался вопрос — кто кого?

Позади мужики суетились у костра, разведенного прямо на палубе, на металлическом листе. Судя по запаху, похлебка обещала быть вкусной.

— Ну, ты чего скис? — Вим обнял Рууда за плечи. — Старого Хенрика вспомнил? Так ему сейчас там, — Ван Хогдалем ткнул пальцем в усыпанное звездами небо, — гораздо лучше чем нам здесь. Там нет ни ядовитых дождей, ни мертвых, светящихся от радиации городов, ни лихих людей и, нет Огненного Червя, наконец. Это нам с тобой со всем этим тут жить. Но и это не повод, чтобы слезу давить. Здесь тоже можно хорошо устроиться, — Вим заговорил тише. — Помнишь о нашей заначке? Кстати, ты о ней никому не говорил?

Рууд помотал головой.

— Точно?

Мальчик замотал головой еще сильнее.

— Ну ладно. И вообще, если подумать, ты везунчик, Рууд. Сколько раз смерти избегал. А мечты твои? Хотел стать наемником — стал, хотел на автомобиле покататься — покатался. А сейчас вон вообще мы с тобой в круиз по реке отправились. Новые города, кормежка от пуза, сиди себе, отдыхай. Не надо все это на себе переть, — Ван Хогдалем пнул лежащий рядом рюкзак, — красота!

Я вообще-то о девочке одной думаю, — наконец подал голос Рууд.

— А, знаю, знаю о ком речь. О Маше. Угадал?

— Да. Плохо ей там, у этого Яапа.

— А что, вот вернемся мы с тобой и заберем ее к себе в поселение. Для отступного у нас теперь всего завались, и байеров и пат… — Вим осекся и стукнув себя ладонью по темечку, уже тише продолжал. — Женю я тебя, вот что. Рановато конечно, но вообще-то женитьба дело хорошее. Я вот сам, ты знаешь, сколько раз женат был. Женщины, они ведь… — Ван Хогдалем откинулся назад, положил руки за голову и зевнул.

— Кто о чем, а Вим-без-промаха либо о винтовках своих, либо о бабах, — возле них присел Отвертка с большим дымящимся котелком в руках. — Затвор дергать тебе за сегодня надоело, значит, рассказываешь, как за сиськи дергать?

— Ты мне, Отвертка, парня раньше времени не порть. Мы о любви говорили.

— О любви-и-и? Да ты что? А я о чем? Вот, помнится, на прошлой неделе я одну рыженькую из Додрехта так любил! О, всю ночь мы с ней…

— Маркус!

— Да ладно тебе. Только хотел рассказать нормальному человеку о своей последней девчонке, а ты… Никто, никто не хочет слушать. Все смеются.

— Правильно смеются. Ты ведь наверняка ее только на свои росказни о довоенной жизни и взял.

— Эх, — Млаар снял свою кожаную бейсболку и с досады шмякнул ей о палубу, — а на что мне их еще брать-то? И вообще, только девчонку окрутишь, только жить с ней начнешь, а она уже еле ноги таскает. Раз и уже закапывать пора.

Помолчали.

— Ты это, — Вим нарушил тишину, — ты на эту тему-то особенно не трепись, — он покосился в сторону сидящих вокруг костра Механиков, — многие ведь и до двадцати пяти не доживают. Понял о чем я?

— Понял.

Небо, тем временем, заволокло тучами.

— Пошли в трюм, а то не дай бог с неба какая-нибудь гадость польется.