Стрелять решил с крыши машины. Скатал в валик большой кусок ткани маскировочного цвета – ее мы взяли, чтобы накрывать машины – вот тебе и упор для стрельбы. Пристреливать решил метров на шестьсот-семьсот, потому что эту винтовку я намеревался использовать против транспортных средств. Заодно и против блокпостов самодеятельных, которые рискнут нас не пропустить – прилетит гостинец, калибра .50 – сразу въедут, с кем шутки плохи, кого можно и нужно останавливать, а кого и пропустить стоит – от греха подальше…

Идти, устанавливать мишень не хотелось. Да и лень. Опять-таки, поэтому в качестве мишени я выбрал отдельно лежащий камень – валун. Промерил расстояние лазерным дальномером – шестьсот пятьдесят два метра, как в аптеке…

Бабахнуло так, что испугался даже я. Пару дней не стрелял из пятидесятого, отвык от этого грохота. А наушники стрелковые нельзя одевать – потеряешь контроль за обстановкой. Бедные мои барабанные перепонки…

Пуля легла по самому краю валуна, отбив небольшой кусок. Примерно полметра левее от центра, куда я целился. Не есть хорошо… Немного поколдовал с прицелом, установил поправки, плавно выбрал спуск… Переборщил. Теперь немного правее, а вот по вертикали точно угадал. Это радует…

Третий и последний выстрел – почти точно. Сантиметров пять-семь отклонение – сойдет. По машине точно попаду, а патроны дальше пережигать смысла нет… Дозарядил магазин, огляделся по сторонам. Энджи и Питер были уже готовы.

– Двигаемся! Направление к дороге!

На шестьдесят шестое шоссе мы выехали в районе Сидар Крест. Там же к нам привязались какие-то уроды, по виду мексиканцы. Два старых фургона Шевроле С-10, разрисованные какой-то х..ней. Стрелять не стал – просто достал Барретт и продемонстрировал его – отстали сразу. И правильно – сегодня у меня плохое настроение, я не выспался и лучше со мной не связываться…

– Николас?

– Питер???

Специальный агент ФБР (Вашингтонский офис, отдел по борьбе с терроризмом) Николас Киффер перехватил трубку, прижал ее к плечу, потянулся за стаканчиком с кофе. Своего друга Питера он не слышал уже три года.

Николас Киффер и Питер Маршал познакомились в ноябре 2001 года. Тогда началась рассылка писем со спорами антракса (сибирской язвы – прим автора). Болезнь эта была не смертельной, поддавалась излечению, да и масштаб рассылок был относительно невелик – но совсем недавно был сентябрь 2001 года. Страшное 9/11, дата, когда родилась новая Америка – Америка страха и взаимной ненависти, Америка бронированных решеток и разнузданного применения силы по всему миру. Силу применяли и раньше, но 9/11 стало Рубиконом, все грани допустимого были сметены, сожжены десятками тонн авиационного керосина, засыпаны обломками Всемирного торгового центра. Сразу после этого Америка ввязалась в две страшные, нескончаемые войны. В страну пошли гробы, накрытые звездно-полосатым флагом…

Рассылка писем с бактериологическим оружием и раньше подняла бы всех на ноги. В ноябре 2001 все буквально взбесились – второго провала после 9/11 никто не потерпел бы. В каждом крупном офисе ФБР были созданы межведомственные оперативные группы для поиска людей, рассылающих письма, в них включили и ученых – специалистов вирусологов. К Вашингтонскому офису в качестве научного специалиста был прикомандирован доктор Питер Маршал из Форт – Детрик. А поскольку ученые – люди такие, боятся любого дуновения ветерка – к каждому ученому ФБР приставило агента для охраны. «Нянькой» у Пита Маршалла оказался специальный агент Николас Киффер, тогда еще в отделе по борьбе с терроризмом не работавший…

– Нам нужно встретиться!

Николас Киффер мгновенно въехал в ситуацию. Встречаться было нельзя, по крайней мере, в том месте, которое будет указано по телефону. Все разговоры по линиям ФБР писались и анализировались, а Питер Маршал находился на данный момент в розыске.

– Перезвони… – и Николас Киффер продиктовал длинный номер телефона – через десять минут!

– Понял – в трубке раздался щелчок.

Специальный агент Киффер схватил пиджак и со всех ног, едва не сшибая коллег бросился к выходу…

– Эй, Ник это тебя с чего так прижало? – пошутил кто-то

Не оборачиваясь, Ник выбежал из огромного кабинета, в котором располагался его отдел, бросился к лифтам. По дороге передумал – лифт надо ждать, лифт останавливается на каждом этаже – в общем и целом не пойдет. Бросился вниз по лестнице, прыгая через ступеньки и едва не падая – посетители и коллеги с удивлением смотрели ему вслед.

На турникетах народа было немного, не то, что в начале или в конце рабочего дня – Нику удалось пройти турникеты за рекордные пятьдесят шесть секунд. Проскочил через вращающиеся двери здания на Федерал-Плаза, Ник бросился влево по улице, сшибая прохожих…

Нужная телефонная кабина была занята. Какая то полная, заковавшая свои телеса в свободный бежевый брючный костюм, молодая женщина увлеченно разговаривала по телефону, размахивая руками…

– ФБР, мэм! – Ник сунул в лицо остолбеневшей от такой наглости женщины свой значок, а потом буквально вышвырнул ее из кабинки, не обращая внимания на громкие, протестующие вопли. И только он это сделал – телефон пронзительно заверещал… (В США есть таксофонные кабинки, где можно звонить не только «оттуда» – «туда» тоже могут позвонить – прим автора)

– Киффер!

– Время?

– Три минуты! Потом засекут!

– Подъезжай по Вашингтон Бельведер к Арлингтонскому кладбищу и медленно поезжай по направлению к Пентагону.

– Понял! В трубке загудели сигналы отбоя…

Специальный агент Николас Киффер осторожно вырулил на Вашингтон Бельведер – тихую, обсаженную с обеих сторон деревьями улицу с разделительной полосой, тоже засаженной деревьями и медленно покатил по направлению к национальному Арлингтонскому кладбищу. Совсем рядом был Пентагон, район этот находился под особым контролем (как и весь Вашингтон, пожалуй), медленно ехать было чревато. Но у Николаса Киффера был служебный черный Субурбан (точно такой же использует Секретная служба США и многие другие правительственные агентства, кто не думает о подорожании топлива) и служебное удостоверение сотрудника ФБР, так что Ник проверки не боялся. Ему важно было не засветить Питера…

От двухэтажного белого здания Anticue furniture к машине внезапно бросился человек в ярко-желтом дождевике. Ник затормозил, грязно выругавшись – незнакомец едва не бросился под колеса…

– Что за черт… Незнакомец заколотил в окно автомобиля

– Вам чего… – Ник внезапно разглядел под капюшоном дождевика знакомые черты – садись!

Питер Маршал проворно забрался на сидение, хлопнул дверь, убрал с головы капюшон

– Давай, покружись вокруг Арлингтонского, а потом вставай на стоянку посетителей Пентагона… Субурбан влился в потом машин…

– Что произошло? Питер Маршал был бледен как смерть и напряжен.

– Смотри, не прицепился ли к нам кто?

– Да что, в конце концов, происходит, ты мне можешь нормально сказать!? – взорвался специальный агент Киффер

– У меня неприятности! – коротко бросил Питер, оглядываясь по сторонам и назад

– Это я уже понял… – мрачно отозвался Киффер, продолжая вести машину – и ты даже не представляешь, дружище какие… Пташка пропела насчет тебя вчера утром («Пташка пропела» – на жаргоне американских спецслужб это означает, что сигнал тревоги был передан всем спецслужбам страны. «Утренняя пташка» – так называется среди своих сводка происшествий – прим автора)…

– Вот как… И что они про меня сказали?

– Что ты украл с рабочего места образцы токсина ботулинуса и собираешься либо сам совершить террористический акт, либо устроить аукцион и продать ампулы с токсином тому, кто больше за них заплатит. Твое личное дело и объективку на тебя передали – с такими ни одна тюрьма не примет. Склонен к суициду, эмоционально неуравновешен, признаки шизофрении в начальной стадии… Ты действительно что-то спер у них?