– А ты хрюшка из помойного ведра! – Джош устремил указующий перст на обертку от леденцов и золотую фольгу на земле. – Я скажу полисмену, что ты оставила это здесь. И тебя посадят в тюрьму.

У Дженни начали затекать руки.

– Ну все, довольно. Джош, собери фантики и немедленно перестань ругаться.

– Я з-замерзла… – Белокурые волосы облепили Элле лицо.

– И сними дождевик. Твоей сестре он нужен больше, чем тебе.

– Я думал, вы лучше, чем Максин. – Джош подчинился, бросая на нее мрачный взгляд. – Но это не так.

Максин вернулась в восемь тридцать. К этому времени Том Лейси уже уехал, местный доктор тоже был и ушел, и единственным напоминанием о событиях дня была белая повязка на коленке у Эллы, которой она невероятно гордилась.

– Что случилась? Почему машина Дженни стоит у дома?

Озадаченная Максин бросила плащ на кресло. Серена, как обычно, развалившись на диване, внимательно следила за перипетиями какой-то телевизионной игры. Пожилой костлявый мужчина, очевидно только что ставший обладателем пылесоса и двухдневной поездки в санаторий, в экстазе кланялся публике и ведущему.

– Ничего не случилось. – Серена наконец оторвалась от экрана. – Элла ударилась коленом, вот и все. Твоя сестра раздула ужасный шум вокруг незначительного инцидента.

Максин внимательно посмотрела на нее.

– Дженни никогда не устраивает шума по пустякам. Что это за незначительный инцидент?

Но Серена только пожала плечами.

– Спроси ее, она куда лучше расписывает ужасные подробности. Она наверху, укладывает детей спать. Не удивлюсь, если им будут сниться кошмары, учитывая ее больное воображение…

Гай появился в магазине Дженни три дня спустя. Теперь обо всем происходящем в Трезайль-Хаусе Максин немедленно сообщала ей по телефону, так что Дженни могла почти до секунды рассчитать, когда он войдет.

– Он уезжает, – говорила Максин несколько минут назад. – Замолви за меня словечко, Дженни, и скажи, что я заслуживаю прибавки к зарплате.

Но Дженни изобразила удивление, чтобы он ничего не заподозрил.

– Я пришел поблагодарить тебя, – просто сказал Гай. Потом, усмехнувшись, добавил: – Но у меня проблема. Будь это кто-то другой, я бы купил цветы…

Если у ее работы и были недостатки, подумала Дженни, так это то, что никто не дарил ей цветов.

– Всю жизнь со мной так, – шутливо посетовала она. – Но тебе не за что меня благодарить. В свое время ты мне помог – я просто отплатила услугой за услугу.

– С лихвой, – сказал Гай. – Я очень признателен. Хотел принести конфеты, но Максин сказала, что я собью тебе диету. – Внимательно изучив ее фигуру, он нахмурился и спросил: – Ты действительно на диете?

– О боже, – улыбнулась Дженни. – Это значит, что она не помогает?

– Это значит, что тебе не нужно худеть. Дженни покраснела, увидев его изучающий взгляд. Очень мило с его стороны было говорить, что ей не нужно худеть, но она замечала, что мужчины вроде него всегда выбирают худеньких девушек, тех, что могут запрыгнуть в юбку четырнадцатого размера, даже не расстегивая молнию.

– Как Элла? – попыталась она сменить тему.

– Быстро идет на поправку, – Гай улыбнулся. – И очень привязалась к своим бинтам. Повязка больше не нужна, но стоит нам предложить снять ее, как хромота усиливается.

– А Джош?

Он погрустнел.

– Ты о моем скромном сыне? Он изображает из себя героя-спасателя. Думаю, через неделю, когда придет время возвращаться в школу, он уже будет кавалером ордена Доблести, не меньше.

Дженни засмеялась.

– Значит, дома все в порядке.

– Ну, я бы так не сказал. – Он неуверенно взглянул на нее. – Очень мило, что ты спросила, но я уверен, тебе известны все последние события. Последнее время, когда бы я ни взял телефон, он пахнет духами Максин. И трубка всегда теплая.

– Ах, – сконфузилась она. Их уличили.

– Поэтому я скажу только, что ситуация получила естественное развитие. – В магазин кто-то зашел. Гай, наклонившись к прилавку, понизил голос. – И раз цветы и шоколад отпадают, как насчет пары билетов в театр?

– Ты вовсе не должен, – запротестовала Дженни.

– Я так хочу. Билеты на субботу. У тебя есть спутник?

Вопрос застал ее врасплох.

– Ну… может, Максин?

– Какая жалость, ей придется остаться дома с детьми, – быстро ответил Гай. – Если ты не против, могу пойти я.

У него за спиной посетительница взмахнула букетом гладиолусов. Дженни, не уверенная, что расслышала его правильно, уточнила:

– Т-ты хочешь сказать?..

– Ты ведь не собираешься пригласить Бруно? Тогда решено. Я заеду за тобой в субботу. Во сколько ты закрываешь магазин?

– Ну… в п-пять.

– Хорошо. Думаю, ты быстро соберешься? Я заеду в шесть.

Дженни смотрела в окно, как Гай мастерски припарковал свой «мерседес» напротив магазина. Как она и подозревала, он приехал вовремя. У нее свело живот. Глупо было нервничать, это же не настоящее свидание, но от прилива адреналина сердце все равно едва не выскочило из груди.

Было бы куда проще, думала она, если бы Гай не был так привлекателен физически. Такой внешний вид ко многому обязывает. Одно дело разговаривать ночью у нее дома, но сегодня вечером они собирались показаться вместе на публике, все подумают, что они настоящая пара. Ее пугало сравнение с такими красавицами, как Серена Чарлтон. Она боялась, что за спиной у нее будут шушукаться из-за того, что она так не подходит ему.

Но это не настоящее свидание, пусть они этого не знают, зато знает она. Как бессердечно заметила Максин, узнав о приглашении: «Думаю, он просто жалеет тебя, потому что ты никогда не веселишься».

Хорошо, что у меня есть сестра, думала Дженни. Пока Максин будет напоминать ей о ее недостатках, она не напридумывает себе бог знает чего. И она очень надеялась, что они никого не встретят в театре, как тогда, с Джеймсом. На этот раз все было наоборот – она не хотела ставить Гая в неловкое положение.

Тем не менее, когда она открыла дверь, Гай, казалось, был удивлен и обрадован.

– Ты готова! Поразительно.

Конечно, его шикарные женщины три часа наводили красоту, прежде чем выйти из дома, и он привык к этому. Дженни, которой пришлось принять душ, переодеться и накраситься за полчаса, потому что она смогла закрыть магазин только в пять тридцать, сразу смутилась.

Но это не настоящее свидание, напомнила она себе в десятый раз, так что все это неважно. Нужно просто расслабиться, перестать нервничать и наслаждаться вечером.

– Не люблю говорить это, – заметила она, когда Гай распахнул перед ней дверь машины, – но мы не приедем слишком рано? Когда начинается спектакль?

– Ах. – Он улыбнулся. – Я хотел попросить об одолжении.

Эта обезоруживающая улыбка. Дженни перестала волноваться, словно по мановению волшебной палочки. Она совсем забыла, как с ним легко.

– Одолжение? – Она с каменным лицом посмотрела на него. – Так, ничего не говори. Ты хочешь, чтобы я заплатила за билеты.

– Гораздо хуже, – засмеялся Гай. – Мои друзья устраивают вечеринку, и я обещал, что буду. Мы заедем на часок, а потом к восьми поедем в театр. – Он с мольбой посмотрел на нее.

Такого она точно не ожидала. Скорчив гримасу, Дженни сказала:

– Честно говоря, вечеринки сейчас не для меня. Слушай, может, я подожду здесь? Ты съездишь на вечеринку, повидаешь друзей, а потом мы встретимся в театре.

– Не будь занудой. – Гай тронул машину с места. – Это не такая вечеринка, как ты думаешь. Мими и Джек очень приятные люди. Они тебе понравятся.

Он даже не спросил, хочет ли она поехать с ним, вдруг сообразила Дженни.

– А они не будут против, что ты притащил с собой меня?

– Против? – Он засмеялся. – Да они от счастья с ума сойдут. Они ведь ждут, что я приеду с Сереной.