Шериф хитро улыбнулся ему в ответ:

– Ну, лейтенант, это имело бы какое-то значение, если бы вы прибыли немного раньше. Дело в том, что здесь нет человека, которого вы собрались арестовать, а до тех пор пока вы не арестуете его, вы не можете предъявить ему никаких официальных обвинений. Разве я не прав, судья?

– Совершенно верно, шериф, – произнес нараспев судья.

У Джеффри чуть не случился удар.

– Что вы имеете в виду? – заревел он, пробираясь мимо других в тюремную камеру.

Его глаза скользили по маленькой группе людей, но он так и не увидел ни Адама, ни Таню. Вместо этого он увидел искренне улыбающуюся Мелиссу, облаченную в Танино платье персикового цвета.

– Где он? Где Таня? – спросил он.

– Ушли.

– Ушли? – Его пылающий взгляд искал в толпе двух маленьких мальчиков. – Они не могут уйти далеко без своих детей. – Он быстро подошел к мальчикам. – Они вернутся, чтобы забрать этих двоих, а когда они придут, я их заполучу!

Роберто преградил ему путь:

– Посмотрите получше, лейтенант Янг. Эти дети – не сыновья Тани. За этими двумя малышами вместо родителей присматривает моя тетя.

На лице Джеффри отразилось второе потрясение, когда он понял, что Роберто говорит правду. Он повернулся к шерифу, выкрикивая:

– Вы заплатите за это! Вы позволили моему заключенному бежать!

Рука Тома Миддлтона покоилась на кобуре его пистолета.

– Он не был вашим заключенным, Янг. Он был моим, – напомнил ему шериф.

– Какие обвинения вы выдвинули против него? – Джеффри пытался собраться с мыслями. – Я их аннулировал.

– Какие это были обвинения? – впервые за все время тихо спросил Уинкоп.

– Обвинение в оскорблении должностного лица при исполнении служебных обязанностей, – ответил Миддлтон, – но нападение было спровоцировано, поэтому я снял с него обвинение и выпустил его.

– Boт здорово! И как раз тогда, когда я чуть было не отдал его под суд! – сказал напыщенно Джеффри.

– Я не должен вместо вас ловить ваших заключенных и задерживать их в своей тюрьме, – быстро сказал Миддлтон. – Сами делайте свою грязную работу! Он вам нужен? Идите и ловите его! Но не ждите от меня никакой помощи. Всем известно, что вы полоумный и стремитесь захватить своими грязными руками жену Адама. Если бы этого не было, вы бы не стали выдумывать такие нелепые обвинения и не рассказывали небылицы о человеке, которого мы знаем и уважаем уже более двадцати лет.

Уинкоп удивленно приподнял брови:

– Вы говорите, что Адам Сэведж прожил здесь более двадцати лет?

– Да, и весь город знает, что никакой он не индеец.

– Сьюллен Хэверик говорит обратное, и я тоже, – продолжал настаивать разъяренный Джеффри.

– Сьюллен Хэверик такая же сумасшедшая, как и вы, – вставила свое слово Мелисса.

– Я отправляюсь за ними! Я собираюсь поймать их и доказать, что вы неправы. Вы, майор Уинкоп, едете со мной! – бушевал Джеффри.

Рассвет просачивался сквозь деревья, как сизый туман, когда Дикая Кошка и Пантера пробирались в глубь предгорья. Было так хорошо снова очутиться в горах и дышать свежим воздухом, пахнущим соснами.

Стрелец крепко спал в своей люльке, которая была подвешена к передней луке седла Тани, а Охотник ехал верхом впереди своего отца.

Им предстояла долгая дорога, хотя они старались двигаться как можно быстрее в темноте. Пантера уверенно вел их ночью, и Таня подумала, что зрение ему досталось от его имени. Довольная Кит бежала вприпрыжку рядом.

Они ненадолго остановились, чтобы съесть холодный завтрак и переодеться в более удобную одежду, а потом быстро снова отправились в путь. Теперь на Тане было ее любимое платье из оленьей кожи, мокасины, а на голове – повязка. На Пантере и мальчиках были только бриджи и мокасины. Танины волосы отросли уже до нужной длины, и она смогла заплести их в приличные косы. И хотя с повязкой из перьев на голове Пантера казался более привычным, Таня скучала по его длинным темным прядям. И если бы не Джеффри, шедший со своим отрядом за ними по пятам, Таня была бы полностью счастлива.

Они ехали целый день, останавливаясь только, чтобы напоить лошадей, а потом опять упрямо направлялись в горы. Вскоре после того, как стемнело, им пришлось сделать привал. Лошади уже валились с ног, Стрелец ерзал в тесной люльке, а Охотник устало дремал на руках Пантеры. Таня, проведя несколько месяцев спокойной жизни в Пуэбло, отвыкла от суровых испытаний, и теперь ее мышцы болели, особенно поясница.

Пантера засмеялся, заметив, как она неуклюже соскользнула со спины Пшеницы.

– Завтра ты будешь чувствовать себя больной и не сможешь пошевелиться, – предсказал он.

– Я уже так себя и чувствую, – скривившись, ответила она.

Ночной сон пролетел слишком быстро, и задолго до рассвета они снова двинулись в путь.

– Почему мы направляемся в горы, муж? – спросила Таня, легко переходя на чейинский язык. – Разве племя сейчас не охотится на буйволов на равнинах?

– Да. – Его темные глаза оценивающе спокойно посмотрели на нее. Пантера был рад, что она снова стала Маленькой Дикой Кошкой. – Но мы же не можем привести в нашу деревню тех, кто нас преследует. Когда мы оторвемся от них и затеряемся в горах, мы направимся на равнины.

Чейинские слова легко слетали с его уст, и Таня радовалась, слыша, какую красоту придает им его глубокий, богатый голос.

Несмотря на то, что они ужасно устали, Таня не хотела разбивать лагерь на вторую ночь. Что-то подсказывало ей, что Джеффри к ним приближается. Она практически слышала, как он горячо дышит ей в шею. Должно быть, Пантера тоже это чувствовал, потому что он снова приказал не разжигать костер для того, чтобы приготовить еду. Если бы Таня с Пантерой были одни, им бы не составило труда оторваться от своих преследователей. Но поскольку с ними были их сыновья, ехать приходилось медленно. Лошади шли легким аллюром, а многочисленные остановки отнимали уйму драгоценного времени.

На третье утро они готовились покинуть свой лагерь. Таня прикрепляла к седлу лошади последние свои пожитки, когда ее слух вдруг уловил звуки быстро приближающихся лошадей. Она испуганно взглянула на Пантеру.

Его глаза исследовали скалистую местность, ища укрытие для своей семьи. Заметив на краю лагеря груду огромных валунов, он скомандовал:

– Туда! Это самое лучшее место.

Как только он произнес эти слова, Таня тут же взяла на руки Стрельца и, захватив оружие, направилась к указанному месту. Пантера тоже взял ружье. Подхватывая Охотника на руки, он шлепнул каждую лошадь по крестцу, отсылая их в заросли деревьев, и последовал за Таней.

Раздались выстрелы, и пули рикошетом отскакивали от скал, когда Пантера сделал последний прыжок и спрятался в укрытии. Он вытащил свой револьвер и выстрелил, давая понять врагу, что он тоже вооружен и готов защищать свою семью. По крайней мере, они не решатся подойти слишком близко прямо сейчас.

До них донесся безумный, триумфальный смех Джеффри.

– Ты в ловушке, Сэведж! Сдавайся!

Пантера посчитал унизительным отвечать на его издевку. Он только посмотрел на Таню, которая прошептала:

– Майор Уинкоп с ними.

Краешком глаза он видел, как она вставила в лук стрелу. Поглядывая из-за края валуна, он насчитал восемь человек, включая Джеффри и майора Уинкопа. Все они находились на краю маленькой поляны, прячась за скалами и деревьями.

– Пришли ко мне Таню, и мы разрешим тебе и твоим сыновьям уйти, – выкрикнул Джеффри.

– Он на самом деле думает, что мы ему поверим? – прошептала Таня.

– Я сам убью ее прежде, чем отдам ее тебе, – закричал в ответ по-английски Пантера.

Он едва услышал скептическое фырканье Джеффри. Но майор Уинкоп предупредил:

– Если он настоящий чейинец, он на самом деле прежде ее убьет. Это в их стиле.

– Иди ко мне, Таня, – закричал Джеффри. – Я защищу тебя.

– Пошел к черту! – завопила она в ответ.

Пантера окинул ее веселым взглядом, который казался неуместным в такой опасной ситуации. Она улыбнулась ему и дерзко подмигнула.