Главную роль журналиста Марчелло с искренностью и глубиной исполнил Марчелло Мастроянни.
«Нас познакомила Джульетта, — рассказывал Феллини. — Она играла с Марчелло в театре и первая рассказала мне о нём…
Каким я представлял себе этого журналиста — полного амбиций скептика и краснобая, готового прибегнуть к любым средствам во имя достижения своих целей? Я просмотрел многих актёров, прежде чем решился встретиться с Марчелло. Мы поехали с ним покататься на автомобиле и сразу же начали болтать, словно двое мальчишек».
Решающая встреча состоялась в Фреджене. Марчелло был готов на всё, лишь бы работать с Феллини.
Потом Марчелло рассказывал: «Я устал играть этакого разбитного парня, бегающего за девчонками и отпускающего плоские шутки. А роль, которую мне предложили в тот раз, — это же мечта для актёра! Я поклялся Федерико, что вывернусь наизнанку, и он мне поверил».
Анита Экберг, шведка по национальности, начинала карьеру актрисы в Голливуде. В 1956 году она снималась в Италии в фильме Кинга Видора «Война и мир» в роли Элен Курагиной. Затем работала в Англии и вернулась в Италию.
Созданный ею образ Сильвии в «Сладкой жизни» удивительно совпал с личностью и характером самой Экберг — кинозвезды, приехавшей из Голливуда и прославившейся в Риме своей экстравагантностью и светскими скандалами.
Одной из ключевых фигур фильма является профессор Штейнер, осознавший безвыходность, тупиковость дальнейшего развития общества и цивилизации. Он убивает своих детей и уходит из жизни сам. Как отмечали критики, смерть Штейнера — единственного, кто в фильме Феллини является носителем духовных ценностей, — отнимает у Марчелло Рубини всякую возможность возврата к нормальному существованию, всякую надежду на спасение.
Феллини считал идеальным исполнителем этой роли Генри Фонду. Он даже отправил ему в Америку приглашение. Но Фонда отказался, сославшись на занятость, и роль получил Ален Кюни.
Анук Эме сыграла холодную и циничную римскую аристократку Маддалену. Актриса Ивонна Фюрно оказалась идеальной исполнительницей роли Эммы, любовницы Марчелло.
Среди рисунков Феллини, сделанных перед съёмками, было несколько изображений Вальтера Сантессо, актёра, играющего фоторепортёра Папараццо, снимавшего знаменитостей в самых неподходящих местах и в самые неподходящие моменты. Феллини подумал, что это имя идеально подойдёт бездушному и холодному охотнику за сенсациями.
Феллини придирчиво выбирал актрису на роль бывшей жены продюсера, которая во время приёма устраивает стриптиз. Надя Грей привлекла его внимание загадочной, провоцирующей улыбкой. В юном возрасте она вышла замуж за румынского князя, потом сыграла изысканную иностранку в ряде английских фильмов.
Отдавая дань документализму, Феллини пригласил в свой фильм «подлинных» персонажей — аристократов, писателей, художников, политиков.
«Сладкую жизнь» снимали очень долго — почти шесть месяцев. Работа над фильмом была закончена осенью 1959 года.
Мастроянни говорил: «„Сладкая жизнь“ — самый лучший период моей жизни, чудесное время, славно мы тогда поработали и повеселились!»
Создавая самую приятную, самую идеальную атмосферу вокруг актёра, Феллини и сам непосредственно участвовал в создании персонажа. Вначале он с беспокойством приглядывался к Мастроянни — ему хотелось несколько изменить добропорядочную физиономию артиста, придать ей более двусмысленное, хитрое выражение. «Я заставил его сбросить десять килограммов веса (и это затем повторялось перед каждым новым фильмом) и сделал всё, чтобы он выглядел как можно более нервным и беспокойным. Мы нарисовали ему чёрные брови, припудрили лицо желтоватой пудрой, надели на него тёмные очки, чёрный костюм и чёрный галстук. Все эти наши маленькие ухищрения придали ему расплывчато-болезненный облик».
Марчелло сразу подружился с Анитой Экберг, а Федерико просто боготворил её. По сценарию Марчелло говорит Сильвии: «Луна, Земля, мать, супруга. Кто же ты?»
Пышногрудая шведка поражала своей неимоверной красотой, а также количеством поглощаемой ею водки с апельсиновым соком. В знаменитой ночной сцене Сильвия — Экберг, величественная, одетая в чёрное платье, с длинными золотистыми волосами, спадавшими по обнажённой спине, медленно подошла к бассейну фонтана Треви и бросилась в воду. Марчелло пошутил: «Анита вошла в историю, искупавшись одетой в фонтане Треви».
Потом были другие красавицы: Анук Эме, Ивонна Фюрно, Натали Ноэль, постоянно вертевшиеся вокруг Марчелло, который, как пишет сценарист Тулио Кезик, «явно наслаждался ролью петуха в курятнике. Его, бравого героя, чуть ли не супермена на экране, в реальной жизни несло по течению».
Сцену с аристократами Феллини добавил во время съёмок, под впечатлением некоторых рассказов Брунелло Ронди, частого посетителя приёмов и празднеств в домах римской знати.
Музыку к фильму написал Нино Рота. Феллини сказал своему любимому композитору, что в изобразительном плане фильма есть нечто барочное, «византийское», и музыкальная тема должна порождать представление о богатом и в то же время жалком, медленно бредущем караване (что в какой-то мере и представляет собой «Сладкая жизнь») или же о пышном и в то же время нищем, качающемся на волнах корабле. И Нино Рота вдохновенно сочинил оригинальную мелодию на заданную тему. Музыка к титрам была написана ранее. В остальном же саундтрек состоял из популярных мелодий.
…На рассвете пьяная компания идёт к морю. И в этот миг вдалеке, за заливом, встанет девочка с ясными глазами; она что-то крикнет, махнёт Марчелло рукой, но он растерянно скажет: «Не понимаю» — и пойдёт со всеми дальше, к морскому чудищу, выброшенному морем…
Продюсер Анджело Риццоли сокрушённо произнёс по поводу финала: «Он же не оставляет никакой надежды».
На первом банкете по поводу завершения съёмок Риццоли откупорил бутылку шампанского, и пробка попала Мастроянни в грудь. «Хорошо ещё, что только пробкой», — пошутил тот.
София Лорен тоже была огорчена после первого показа: «Бедняжка, что же такое ты сделал?» — сказала она Федерико.
Но были и провидцы. Пеппино Амато, курировавший выпуск кинопродукции от имени Риццоли, заявил однажды: «„Сладкая жизнь“ навсегда останется вехой в истории кинематографа».
Картина вышла на экран в феврале 1960 года.
Фильм вызвал бурный скандал, подвергся гонениям со стороны цензуры, церкви. «В кинотеатре „Капитоль“ в Милане, — вспоминает Мастроянни, — в него [Федерико] даже плевали».
В Падуанском соборе проповедники призывали помолиться за «спасение души публично согрешившего Федерико Феллини». В «Оссерваторе романо» появилась статья, озаглавленная «Омерзительная жизнь». Некоторые требовали отобрать цензурное разрешение на демонстрацию фильма, сжечь негативы, отнять у режиссёра заграничный паспорт.
Феллини пришлось отправиться к архиепископу Милана, чтобы объяснить истинный характер своего произведения: «Со всем возможным отстранением и без всякой иронии — на фоне духовного распада общества, где рушатся все идеалы и все установления, где люди, чего-то ожидая, движутся как автоматы, — я хотел показать моральное состояние человечества — так, как это мог бы сделать народный певец-сказитель двухтысячного года».
В другой раз на страницах печати Феллини заметит: «Говорят, что этот фильм ужасает. Но почему он ужасает? Что может быть ужасного в таком нежном повествовании, именно исполненном нежности?.. Хотя мой фильм представляет собой панораму траура и руин… эти руины освещает такой яркий, такой празднично-весёлый, такой золотистый свет, что жизнь становится сладостно-приятной, она всё равно сладостна, пусть даже рушатся развалины и загромождают своими обломками твой путь… мне кажется, что я выражаю надежду, а не отчаяние».
Автора «Сладкой жизни» поддержал режиссёр Пьер Паоло Пазолини: «Вглядитесь: во всём фильме нет ни одного персонажа, который был бы печален или достоин сочувствия: все красивы, все милы, даже если жребий брошен; у каждого хватает энергии и сил удержаться в жизни, даже если позади слышится тяжёлая поступь смерти. Я никогда ещё не видел фильма, где все персонажи были бы так пронизаны радостью бытия. Даже катастрофические, трагедийные моменты представлены сочно, полнокровно, как зрелища, а не как проблемы».
