Для следственных изоляторов «цели» могут быть дополнены разве что такими: добиться от обвиняемых признания в чём угодно любыми средствами; или успеть уморить подследственного, пока его вина не доказана судом.

Когда наш зэк, сидя в камере, вместе со всем коллективом смотрит по хрипящему и мигающему телевизионному «ящику» американское кино, он глазам своим не верит. Оперативник, арестовывающий преступника, никакой не оперативник, а добрая фея, которая первым делом сообщает арестованному о его правах – и это вместо того, чтобы отлупить его по почкам, добиваясь признания. Адвокат, начисто лишённый чувства самосохранения, расшибается в лепёшку, но горой стоит за своего подзащитного, отмазывая его от наказания всеми мыслимыми способами, независимо от того, виноват его клиент или нет, это – не проблемы адвоката. Он делает ВСЁ, чтобы клиент в ожидании суда парился не в камере, а жил бы дома. Прямо-таки не адвокат, а странствующий рыцарь Ланцелот, воитель драконов!..

Наконец, судья – не иначе, как сам добрый боженька, настолько он скрупулёзен и последователен в поисках истины, настолько уважителен к подсудимому.

Может, врут империалистические актёры и режиссёры? И у них, поди, подследственные ждут суда по пять лет, сидя в камере на 10 человек, куда напиханы двести, подыхая от туберкулёза и прочего букета. И там тоже, наверное, следователь водит камерников в «пресс-хаты», и это совсем не кабинет для встречи с прессой. Это такое место, где штатные отморозки по приказу местного кума быстро заставят тебя сознаться в чём угодно: в отравлении мышьяком всех детских садов города Елабуги, в подбрасывании битых стёкол в масло трудящихся, или в групповом изнасиловании Венеры Милосской с нанесением ей тяжких телесных в виде отламывания рук.

И в Америке, небось, и в Европе тоже, судья во время процесса клюёт носом, мечтая поскорее спихнуть «дело», потому что голова судьи занята вопросами более важными, чем твоя поломатая судьба, а именно: как кормить детей, если зарплата всего ничего, да и ту два года не платили…

А министр юстиции, или прокурор оттягивается в это время в бане с авторитетными братками и центровыми шалавами, и ему вообще наплевать, зарезал ты тёщу овечьими ножницами или она сама объелась чернобыльскими сыроежками…

Алексей Д. (Ивановская обл. г. Кинешма, учр. ОК-3/4 «Б»):

«Мне 27 лет, родителей потерял в 16 лет. Мать умерла от рака, а спустя несколько месяцев отец покончил с собой. Я всё это время жил самостоятельной жизнью. Закончил училище на пом. мастера прядильного цеха, работал и всё шло хорошо. Потом начали сокращать штат, задерживать зарплату, а жить надо, кушать надо, за квартиру платить надо, а денег не дают. Вот и пришлось пойти на кражу. В результате попал в места лишения свободы. Работы здесь нет, зона не может обеспечить осуждённых вещами, потому что нет средств».

Однажды мы беседовали с заместителем начальника пересыльной тюрьмы. Он разводил руками:

– Не понимаю! В один день приходят двое на этап. Первый убил человека, второй залез в киоск, украл журналы. Обоим присудили по четыре года колонии. Не понимаю!..

О размещении и классификации заключённых Европейские тюремные правила излагают вот какие соображения:

«11.1. При размещении заключённых по различным исправительным заведениям или на различные режимы должное внимание следует уделить их судебному и правовому положению (заключённый, дело которого не было рассмотрено в суде, осуждённый заключённый, преступник, совершивший преступление впервые, преступник-рецидивист, заключённый, отбывающий краткосрочное наказание, заключённый, отбывающий длительный срок наказания), особым требованиям к их исправлению, их медицинским нуждам, их полу и возрасту.

11.2. Мужчины и женщины в принципе должны содержаться под стражей раздельно, хотя они могут участвовать вместе в организованных видах деятельности, являющихся частью установленной программы исправления.

11.3. В принципе заключённый, дело которого не было рассмотрено в суде, должен содержаться под стражей отдельно от осуждённых заключённых, если он не согласен проживать или участвовать вместе в организованных видах деятельности, полезных для него.

11.4. Молодых заключённых следует содержать в условиях, которые, насколько это возможно, ограждают их от вредных влияний и при которых учитываются их нужды, характерные для их возраста.

12. Целями классификации и реклассификации заключённых должны быть:

а) отделение от других заключённых тех лиц, которые по причинам их уголовного досье или своей индивидуальности, вряд ли извлекут пользу от них или которые могут испытать вредное влияние, и

б) оказание помощи в размещении заключённых для облегчения их исправления и социального переселения, принимая во внимание требования к управлению и охране».

Дополним эти сухие и строгие параграфы собственными наблюдениями и терминами, почёрпнутыми в зонах. Сидельцы наших тюрем могут быть подразделены на несколько групп.

А. Совершившие преступления:

«Воры» – преступники по убеждению.

«Вольтанутые» – больные с генными и психическими расстройствами, крайне подверженные влияниям, воспринимающие «рекламу убийств» и прочих преступлений из современных фильмов, как руководство к действию.

«Чмыри» – люди с пониженной моралью и слабой волей, прежде всего, социально неустроенные: бездомные, алкоголики. Они легко переходят в предыдущую категорию; не менее легко их могут использовать в своих целях воры.

«Неосторожники» – преступившие закон по неосторожности, или превысившие пределы необходимой обороны.

Б. Не совершавшие преступления:

Нормальные, честные, здоровые люди, которых те, кто имеет власть, окунули ради расправы или по ошибке.

«Локошники» – люди, не совершавшие инкриминируемого им; их сажают, чтобы закрыть «висячее» уголовное дело. Обычно из числа уже отбывавших срок.

«Грузчики» – лица, взявшие на себя чужую вину с целью выгородить других.

В наших учреждениях все они, как правило, перемешаны.

Самая последняя продавщица в сельпо знает, что для каждого продукта нужны особые условия хранения. Она не положит конфеты рядом с керосином, а лимонад в морозилку. Не станет держать сахар во влажном подвале, а масло на солнце. Какой же надо обладать недальновидностью и тупостью, каким надо быть равнодушным идиотом, чтобы «исправлять» преступников, загоняя их всем скопом в одну, условно говоря, камеру!

К каждой из групп виновных подход должен быть разный как до суда, так и на суде, да и после него – чего и требуют Европейские тюремные правила, которые, напомним, Россия ОБЯЗАЛАСЬ выполнять. Больных лечить. Невиновных – отпустить. Социально неустроенных алкоголиков, наркоманов, смеем предложить такую меру, изолировать в хорошо оборудованных лагерях, обеспечивать посильной работой и бесплатно поить водкой, лишь бы не разбегались.

И только совершивших зло намеренно наказывать по вине, но лишать свободы – «с учётом материальных и моральных условий, которые обеспечивают уважение человеческого достоинства» и находятся в соответствии с Европейскими тюремными правилами.

Нам тут не хотелось бы переходить «на личности», но в этой системе именно личности царят над всем, и правят бал. От личностей, руководителей всех рангов и в первую очередь от первых лиц зависит – будет исправлено существующее положение, или всё останется, как есть. Лекции, конечно нужны – вроде той, что прочёл в Лондоне замминистра Ю. Калинин. И даже можно в этих лекциях малость того… как бы авансом… приукрасить. Все мы люди. Но нужны и дела.

Поэтому обратимся напрямую к Ю. Калинину, – ведь именно он в первую очередь должен понимать, сколько ещё требуется сделать, чтобы завершить реформу российской пенитенциарной системы и привести её в соответствие с требованиями международных стандартов по правам человека. Юрий Иванович! Об этом писал, предваряя Вашу лекцию, красиво изданную на двух языках Международным центром тюремных исследований, Ваш коллега, директор этого центра Эндрю Койл. Об этом говорим мы все, сидящие и не сидящие, сидевшие и не сидевшие: системе дан шанс, реализовать который страна доверила Вам. Будьте достойны этого доверия; на Вас смотрит вся планета.