— Ты серафим, Саргатан, — сказала она. — Ангел из ангелов. И как бы ты ни выглядел, где бы ни был, останешься серафимом. И не будет тебе покоя, пока не вернешься туда, где твое место.

Он выпустил ее руки, и она поняла, что возврата к прежнему для него теперь нет.

Новая броня почти застыла, ее затвердевающая поверхность прекращала двигаться, сливаясь в единый покров без единого шва, и постепенно разглаживалась. Лилит отступила на шаг и увидела перед собой воплощение силы и глубины, воплощение мужества. Только лицо оставалось прежним. Над грудью Саргатана, по бокам отверстия, где было сердце, засветились боевые эмблемы, они пронзили своими лучами дрожащий в глубине жар.

— Пора, — уронил Саргатан. — Зорай ждет ритуала Повышения. А потом… — Он смолк, и Лилит попыталась не думать о грядущем.

— Да… — выдохнула она.

Они направились по темным коридорам к залу Ритуалов. Лилит чувствовала, что, несмотря на все переживания, не хочет пропустить такого редкого события, как возведение в ранг архидемона. Своего рода отражение принятого на Небесах ангельского Возвышения, этот ритуал был не самым обычным зрелищем, Лилит никогда не была ему свидетелем и не слышала, чтобы он когда-нибудь проводился в Дисе или Адамантинарксе. А Саргатан оставлял Зорая управлять городом и потому хотел, чтобы тот приступил к новым обязанностям во всеоружии авторитета. Лилит чувствовала облегчение от того, что Саргатан не поручил эту деятельность ей, она ощущала, что смогла бы им управлять, но эту задачу лучше было поручить кому-нибудь жившему в городе с его основания. Командующим гарнизоном Адамантинаркса оставался лорд Андромалий.

Лорд Зорай, как и сказал Саргатан, ожидал их прибытия, одетый в символический наряд с шестью крыльями, окруженный своим штабом. Некоторым из его помощников теперь тоже предстояло подняться по иерархической лестнице на следующие ступени, и они от волнения постоянно трансформировались. Волнение же Зорая было видно сразу, и, когда правитель Адамантинаркса вышел вперед, будущий архидемон пал перед ним на колени. Это был последний проводимый Саргатаном ритуал.

Господин Адамантинаркса начал рассекать воздух потрескивающими линиями, заполняя эти зыбкие таблицы светящимся алфавитом глифов, и Лилит, глядя не него, впервые задумалась о том времени, когда останется одна.

Вторая Армия Восхождения двигалась по серым полям Ада подобно раскаленному потоку лавы. Двигалась уже две недели. Противник серьезного сопротивления не оказывал, и, когда попадались небольшие отряды Мухи, Ганнибал наблюдал, как легионы Саргатана поглощают их, почти не сбавляя хода. У архидемона не было времени на реверансы переговоров, да и враг их не искал. Это было время перемен, и генерал душ чувствовал гордость от того, что он — его часть. Наконец и вечность обретала для него какой-то смысл.

Ландшафт вне пределов Адамантинаркса был совершенно незнаком душам, не побывавшим в первой великой битве, а когда пересекли границы знакомых территорий, и ветераны притихли. Минуя Пламенный Срез, все долго вглядывались в громадный курган.

Чем ближе к Дису, тем враждебнее выглядела местность. Казалось, что Вельзевул, создавая первую линию обороны, напитал своей злостью и поля плоти, и кровавые реки. На всем пути не встретилось ни одного целого поселения, и это вызвало едкие комментарии Сатанакии — он знал цепкость Вельзевула и его мелочность в отношении собственного имущества.

Как только авангард занимал очередные встреченные на пути руины, вперед высылались демоны-саперы и тут же расчищали территорию. Любые освобожденные души, достаточно целые, чтобы без посторонней помощи выбраться из куч мусора, и не выражавшие желания присоединиться к армии Саргатана, уничтожались на месте. Но таких было мало. Впрочем, это Ганнибала не удивляло, он только усмехался.

Когда почти все уделы Вельзевула остались позади, воздух впереди засветился кроваво-золотым сиянием, и Сатанакия известил генералов, что, судя по расположению, сияние это исходит от Замка Мухи.

Вперед выслали разведку, и через день разведчики доложили собравшемуся Генеральному штабу о состоянии города. Точнее, о том, что столицы Ада в прежнем ее виде больше не существует, а большинство ее зданий, как и в Адамантинарксе, исчезло. В дни, прошедшие после битвы у Пламенного Среза, Вельзевул и его архитектор явно не сидели без дела. Окруженное рекой лавы логово Вельзевула по-прежнему торчало на горе, но его окружала громадная монолитная стена. И у подножия ее ожидала армия, численностью чуть ли не равная войскам Саргатана.

Обе новости ничего хорошего собой не представляли, и генералы молча старались выискать в сообщении разведки какие-нибудь выгоды для наступающей стороны. Ганнибал также пытался найти в обороне Вельзевула слабые звенья. Все преимущества, казалось, были на стороне Мухи.

И лишь Сатанакия не терял бодрого расположения духа и старался зарядить им штаб. Оглядев местность с высокого скального уступа в окрестностях Диса, он отправил приказ распределить по фронту бегемотов Иен Ваня. Теперь по первому сигналу Вторая Армия Восхождения была готова спуститься на равнину, некогда бывшую Дисом.

Как бы ни сложилась битва, судьба Ада после нее должна была измениться навсегда.

Она увидела его издали — из окна самой высокой сохранившейся башни дворца. Белая фигура его выделялась на темном фоне строя летучей гвардии. К нему подошли Элигор и Барбатос — похоже, они получали последние приказы. Сильный ветер раскачивал их, словно они уже поднялись в воздух, и развевал белые кожи его покровов. Время пришло. Через несколько минут он исчезнет. Исчезнет из Адамантинаркса, из ее жизни. А вскоре, наверное, и из Ада.

Лилит отвернулась от окна и направилась в свои помещения, к рабочему столу, за которым она вырезала свои фигурки. Шум взлета гвардейцев заполнил ее комнату, смешался с воем ветра. Вздрогнули инструменты на столе. Она не хотела подходить к окну, не хотела смотреть, как он поднимается в облака. Не хотела, чтобы эта картина запечатлелась в ее памяти.

Лилит сжала в пальцах блок прессованной кости абиссали и рассеянно вертела его, словно всерьез раздумывая, что бы из него сделать. Она даже взяла резец, как будто стремясь убедить себя, что сосредоточилась на новом замысле. Но она все медлила, и резец замер в воздухе. И тут на глаза ей попались дорожные кожи Ардат Лили — уголок их торчал из-под резной крышки длинного костяного сундука. В нем хранились все пожитки Лилит, которые она смогла унести из Диса и сохранить во время долгого путешествия из столицы. С какой-то даже радостью она подумала, что за все время, проведенное в Адамантинарксе, не пользовалась ничем из прежнего своего имущества, за исключением, пожалуй, только ножей для резьбы по кости. Саргатан угадывал тогда ее желания, обеспечивал всем, ей достаточно было лишь намекнуть. Теперь, возможно, ей снова понадобятся сохраненные вещи: кожи, маски, подаренный Агаресом длинный кинжал…

Биение крыльев стихло, а Лилит все сидела. Наконец она положила резец и кость на стол, поднялась и подошла к окну. Площадь была пуста, нависший над Адамантинарксом тяжелый туман делал ее очертания еще более размытым. Так же, подумала Лилит, туманно и ее будущее.