Мэт сильно переживал и не раз пытался меня вразумить, но я, словно зомби, шла на зов хозяина.

– Лиззи, ты мотылек! – сказал Мэт, наблюдая, как я готовлюсь к ночному свиданию с Карлом.

– Я тебя не понимаю… – не отрываясь от зеркала, пробормотала я.

– Мотылек – ночная бабочка, – продолжал Мэт.

– И что дальше?

– Ты когда-нибудь видела, как на свет фонаря или на пламя свечи слетаются ночные бабочки?

– Да, видела. – Я взглянула на Мэта и застегнула ремешок на туфлях.

– Ты мотылек! Тебе больно встречаться с Карлом, зная, что он живет под одной крышей и спит с другой женщиной, но ты все равно идешь к нему на встречу. Это больная любовь. Ты обжигаешь свои крылья, но вновь летишь на пламя. На свет больной любви! – Мэт замолчал.

Он был абсолютно прав, но я, как всегда, начала искать оправдание для Карла. Хотя давно перестала ему верить. Я понимала, что каждое свидание может стать последним. И я торопилась получить удовольствие.

– Ты родной мне человек, Лиззи. И мне больно смотреть, как ты страдаешь! – прервал меня Мэт.

Он подошел ближе и крепко обнял меня. Мне хотелось расплакаться, но я держалась.

– Когда ты образумишься? Поймешь, что это к хорошему не приведет? – Мэт поцеловал меня в лоб.

Я пожала плечами.

Зазвонил мобильный телефон, и я взяла трубку.

– Лиззи, это Карл. Сегодня не получится. Кити заболела! – сказал Карл и положил трубку.

– Что случилось? – Мэт сел на кровать.

– Он не сможет. – Я сняла украшения и сбросила туфли. – Мэт, знаешь, чего я хочу?

– Нет. Скажи? – Мэт улыбался.

Я словно впервые за долгое время увидела его щеки с милыми ямочками и горящие глаза, и мне вдруг стало так спокойно, что боль из-за сорванного свидания утихла.

– Поехали смотреть на звезды? – предложила я.

– Поехали…

Я сменила черное обтягивающее платье на джинсы и теплый свитер. Надела кроссовки и убрала в хвост свои короткие волосы.

– Я готова.

Мэт взял меня за руку, и мы вышли на улицу.

Мэт остановил машину на обрыве перед мостом Верразано. Как три года назад, мы опустили крышу и разложили сиденья.

– Господи, как здесь хорошо! – Я вдохнула воздух полной грудью и закрыла глаза.

– Опять хочешь загадать желание? – спросил Мэт.

– Да. Я очень надеюсь, что оно сбудется! Я устала от ночной беготни. Если честно, мне все надоело.

Мэт повернулся в мою сторону и молча слушал.

– Это не любовь, – продолжала я. – Любовь не бывает больной! Боль может принести зависимость или страсть, но не любовь!

– Согласен… Но что ты скажешь о любовных треугольниках, когда один человек оказывается лишним? Хочешь, сказать, что он не любил? – задумчиво спросил Мэт.

– Знаешь, если этот человек любит всем сердцем, то это чувство будет на его стороне. И неизвестно, кто в конце концов окажется лишним…

Мы молча любовались ночным небом.

Я укуталась в свитер и закрыла глаза. Мне хотелось сейчас только одного – найти такого человека, который бы меня действительно любил. Был всегда со мной. Помогал мне в беде, радовался моим успехам. Был добрым и любящим. Боже, ведь я сейчас описываю Мэта. Он всегда со мной. Мэт надежный друг, ласковый и нежный. Я удивилась своим мыслям. Неужели звезда уже пролетела и исполнила желание? Может, когда-нибудь мы с Мэтом сможем полюбить друг друга?

Я посмотрела на него. Он взял меня за руку, и мне стало легко. Я положила голову Мэту на плечо и усмехнулась.

В этот вечер каждый загадал на свою падающую звезду, только желание, кажется, было одно на двоих.

Мне опять снился странный сон. Я бегу по тропинке и уже знаю, чем закончится мой путь… Вот и знакомый домик. Я зажигаю лампаду и иду к закрытой двери. Справа висит деревянный ключик на черной веревочке. Я его долго рассматриваю и вставляю в замочную скважину. Без усилий открываю дверь. В комнате сидит молодой человек ко мне спиной. Мне становится немного не по себе. Я переступаю порог и слышу знакомый голос:

– Лиззи, наконец-то ты пришла!

Молодой человек поворачивается, и я узнаю Мэта.

– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я.

– Жду тебя. Ты очень долго шла! – Он подходит ко мне и берет меня за руку. – Ты в моем сердце…

Я ничего не понимаю.

– Лиззи, я люблю тебя уже три года! – Мэт притягивает меня к себе и целует.

Я ощущаю его прикосновения.

– Я очень тебя люблю! – шепчет Мэт и опять тянется ко мне за поцелуем.

Я просыпаюсь. Великолепный сон! Как хорошо, что во сне можно целоваться с другом без угрызения совести. А целуется он восхитительно. Господи, что за бред я несу! Ведь это просто сон!

Я встала в приподнятом настроении. Но, лишь только взглянула на мольберт у входа, оно быстрыми темпами начало снижаться. В углу стоял незаконченный портрет Карла. Я достала картину и посмотрела на оголенного любовника.

Пора с этим заканчивать. Я решила не откладывать дело в долгий ящик. Потратив пару часов, я завершила работу. Теперь оставалось только позвонить Карлу и отдать портрет. Хотя мысли у меня были не об этом. Я с нетерпением ждала Мэта. Может, в шутку спросить у него о любви? Нет, «любовь» и «шутка» – понятия несовместимые…

– Привет! – Мэт сбросил свою кожаную куртку и зашел в комнату.

– Мэт! А ты мне сегодня снился! – Я обняла друга.

– Ты мне каждую ночь снишься! Все время просишь о помощи! – пошутил Мэт. – А теперь попрошу я. Как насчет того, чтобы позавтракать? Я зверски голоден!

Карл не звонил мне около недели, и меня начало это беспокоить. Я набралась смелости и позвонила сама.

– Я вас слушаю. – Трубку сняла Кити.

Я немного замялась. Но, собравшись с силами, ответила:

– Добрый день, вас беспокоит Элизабет Уокер. Портрет вашего мужа закончен.

– Отлично, – сказала Кити. – Мне очень нужно с вами встретиться.

После этих слов меня прошиб холодный пот.

– Элизабет, – продолжила жена моего любовника, – приезжайте к нам домой. У меня к вам есть разговор.

Через пару часов такси остановилось у особняка Карла. Я неспешно вышла и расплатилась. Дойдя до ворот, я позвонила, и мне открыли.

На пороге меня встретила Кити. Карла дома не оказалось. Она вежливо улыбнулась и проводила меня в гостиную. Я чувствовала себя крайне неуютно. Все вокруг напоминало о нашей близости с Карлом.

– Присаживайтесь. – Кити показала мне на кресло.

Я послушно села и посмотрела на камин, в котором, как всегда, пылал огонь. Сняв с картины защитную пленку, я повернула портрет в сторону Кити. Она долго смотрела на изображение обнаженного мужа. А я ждала приговора.

– Карл был прав. У вас, бесспорно, есть талант! – заметила Кити.

– Спасибо. О чем вы хотели со мной поговорить? – Мне не терпелось узнать.

Кити улыбнулась и откинулась на спинку кресла.

– Я хочу у вас попросить об одолжении…

Забыть моего мужа и вернуться обратно в Алабаму! – мысленно продолжила я.

– Элизабет, я хочу, чтобы вы написали и мой портрет! – Кити обвила руками острые коленки.

– Портрет? – переспросила я.

– Да. Так вы возьметесь за эту работу? – Кити внимательно на меня смотрела.

Если я откажусь, то она точно что-нибудь заподозрит!

– Хорошо… Жаль, что вы не предупредили. Я бы взяла все необходимое. Может, начнем завтра? – Я старалась говорить спокойным голосом.

– Договорились. Завтра я вас жду.

Когда я на следующий день позвонила в дверь, мне открыл Карл.

– Кити наверху, – шепнул он мне и потянулся за поцелуем.

Я увернулась.

– Тебе еще хватает совести! – резко отреагировала я и зашла в дом.

Я скинула длинный, мокрый от дождя плащ и прошла в гостиную.