Мистер Браун молча покачал головой.

– Понимаешь, Дэн, все, о чем ты говоришь, верно, и я понимаю тебя, твои чувства, но у меня тяжелое предчувствие, что у нас могут быть неприятности, а в случае приближающихся выборов сюрпризы нам не нужны.

К сожалению, Браун оказался прав. Клем Уолкер не терял даром времени. На следующее утро Дэниел предстал перед лицом местного полицейского, довольно толкового парня, который, похоже, знал, что люди его профессии в Ист Энде не очень-то пользуются уважением.

Дэниел аккуратно и честно отвечал на все вопросы полицейского, который старательно крупным почерком записывал ответы в маленькую книжечку.

– А что произошло вчера на Райской Аллее? – продолжал констебль. – Клем Уолкер утверждает, что вы на него напали.

– Но он лжет. Это он напал на меня. Он хотел силой забрать мальчика, а я ему запретил даже касаться Дикки. Мальчик очень слаб, он так сильно избит, что даже не в состоянии посещать школу.

– А как насчет ограбления? – прищурившись, спросил полицейский. – Мальчик действительно украл у своего дяди какие-то деньги?

– Деньги! – захохотал Дэниел. – Я покажу вам эти деньги. Я показывал их в школе своим ребятам. – И Дэниел полез в карман и достал оттуда маленькую монетку. – Это серебряная монета датирована аж 1672 годом! Она, наверное, пролежала в земле около двух сотен лет. Ее выкопала собака, и мальчик взял ее из простого любопытства. А вы говорите об ограблении…

– Что ж, мистер Хантер, – сказал констебль, – я, конечно, должен все рассказать своему начальству, ваш вопрос будет решаться в суде.

Дэниел задумался и спросил:

– Скажите, мальчика вернут обратно его родственнику? Но как же это можно?!

– Трудно что-то сказать. Ребенок должен жить вместе с родственниками, а не с чужим молодым человеком, к тому же одиноким. В общем, я еще не знаю, что решит мистер Гудолл. А пока постарайтесь больше не сталкиваться с Клемом Уолкером – это не сыграет вам хорошей службы.

Ну, мы все с вами обговорили. Желаю вам всего хорошего, мистер Хантер, а мне пора.

Констебль ушел, а Дэниел остался сидеть в отчаянии и растерянности. Что ж, думал Дэниел, все, наверное, правильно. Он и сам не знал, что делать с мальчиком, как его спасти, и в то же время в нем кипела решимость и желание не отдавать ребенка в рабство к его родственникам. Удивительно, какой фурор произвел этот инцидент в округе. Людские мнения разделились, все ждали, какой же будет исход событий.

Дело было в самом разгаре, когда Кристина вернулась в клинику после долгих и ужасно скучных недель жизни в Брамбере. Рядом с ней не было Гарета, он в это время жил вместе с дядюшкой в Германии, Гарри уехал в Париж и слал редкие письма с описанием великих людей – актеров, певцов, художников, с которыми ему удалось встретиться.

Кристина думала о том, забыл ли ее брат Кейт Хантер. Даже общение с сестрой Маргарет не могло улучшить ее настроения. Маргарет и Фредди были полны семейного счастья, поглощены заботами о малыше, они жили своей устоявшейся жизнью. Кристине же хотелось каких-то перемен, событий, которые бы разрушили размеренность и спокойствие ее лондонской жизни. Она ничего не могла поделать со своим настроением, ей так хотелось рассказать кому-нибудь о том, что с ней происходит, но никого близкого не было рядом. Ей мог бы помочь разговор с Кейт Хантер, но девушка была очень далеко от Лондона, переезжала из одного города в другой.

Долгими вечерами Кристина лежала в своей комнате и думала о Дэниеле, вспоминая, как быстро, в течение нескольких минут, он мог от мрачного настроения переходить к смеху. Она вспоминала, как он трогательно заботился о бедных, с каким интересом читал те книги, которые она ему приносила, как он здраво рассуждал о смысле жизни. Ей казалось, что она по уши влюбилась в Дэниела, и это ее пугало. Кристина понимала, что Дэниел не обладал таким же спокойствием и рассудительностью, какие были у Гарета, и знала, что у них с Хантером не может быть счастья, похожего на счастье Маргарет и Фредди, и вообще у них с Дэниелом не могло быть будущего…

Как ни странно, но редкие минуты счастья Кристина испытывала благодаря своему отцу. Они вместе катались на лошадях, вместе гуляли, и Кристина стала лучше понимать отца, по-другому оценивать многие его поступки и решения. Эверард Уориндер тоже другими глазами взглянул на свою маленькую непослушную Крис, ему понравилось подолгу беседовать с ней. Когда они вернулись в Лондон, он не стал возражать против ее посещений клиники. В первый же день ее возвращения из Брамбера доктор Декстер рассказал ей о Дикки, о том, что произошло с мальчиком.

– Твой приятель, Кристина, этот школьный учитель, похоже, нашел себе большие неприятности, – как бы между прочим сказал доктор. – Кажется, Дикки сбежал от тетки из-за плохого обращения с ним. Хантер приютил его и теперь отказывается отдавать мальчика.

– А откуда вам это известно? – поинтересовалась Кристина.

– Мальчик приходил в больницу. У маленького бедного чертенка ужасное положение, его дядя жестоко над ним издевался… Не удивительно, что мальчик от них сбежал. Теперь Дикки придется нелегко, как, впрочем, и Хантеру, – его обвиняют в краже ребенка, грабеже и жестоком избиении, представляешь?

– Но это же несправедливо! Это же грязная ложь…

– Конечно, но, похоже, наш друг разбил Клему Уолкеру лицо, и теперь будет суд, и Хантеру будет предъявлено не одно обвинение.

– А как чувствует себя Дикки?

– Хуже некуда… Я сказал Дэниелу, что если потребуется медицинское подтверждение его состояния, то я дам таковое.

Кристина была очень встревожена разговором с доктором и когда пришла домой, не могла ни о чем больше думать. У нее не выходили из головы слова Декстера, что дело будет рассматриваться в суде. Она вспомнила, как Дэниел всегда хлопотал о судьбе мальчика, его матери, как опасался за его будущее, когда объявилась его тетка.

Кристина спрашивала себя, чем она могла бы помочь мальчику и Дэниелу. Впрочем, как бы невзначай, она спросила отца:

– Папа, а должны ли родители отвечать перед судом за жестокое обращение со своими детьми, за эксплуатацию их труда, если дети еще очень маленькие по возрасту?

– Почему тебя это вдруг заинтересовало? – поинтересовался Уориндер. – Всегда нужно рассматривать конкретный случай, учитывать особенности, решения могут быть различными.

– Папа, а сколько должны родители платить за обучение ребенка какому-нибудь ремеслу? – не успокаивалась Кристина.

– Не знаю, дочка. Сейчас это не распространено, – отец улыбнулся. – Ты же, думаю, не собираешься по своей доброте платить за обучение какому-то делу всех сирот Ист Энда?

– Нет, – не сразу ответила Кристина, – просто в одном из магазинов, где я покупала перчатки, меня обслуживала девочка лет тринадцати.

– Уж не собираешься ли ты, Крис, истратить свои деньги на какой-нибудь детский проект для своей клиники? – вмешалась в разговор леди Кларисса.

– Ну что ты, мамочка, просто я поинтересовалась, вот и все…

Кристина продумала всю ночь, она решила, что теперь у нее будет свой собственный счет в банке.

На следующий день служащий банка, пересчитав ее тридцать соверенов, весело сказал:

– Это очень значительная сумма, мисс. Надеюсь, мисс Уориндер, вы не станете тратить все деньги сразу?

– Только по очень важной необходимости, – ответила Кристина, пряча деньги в сумочку.

Взяв кеб, она поехала искать магазин мистера Брауна. Найти его оказалось довольно просто – на здании большими буквами было написано имя владельца. В магазине к Кристине подошел паренек лет пятнадцати – шестнадцати и поинтересовался, чем он может ей помочь.

– Пожалуйста, скажите мистеру Брауну, что с ним хочет увидеться мисс Уориндер.

Мальчик мгновенно исчез. Через минуту Кристине навстречу вышел мистер Браун. Он вежливо раскланялся и, мило улыбаясь, предложил пройти в его кабинет. Уговорить мистера Брауна взять на работу в свой магазин Дикки оказалось очень сложно, хозяин был несговорчив.