– Ну и каковы ваши результаты?

Мара положила перед ним первый лист своего заключения:

– Это список всех частей поезда, которые мы будем делать у себя. А также их себестоимость.

Мара водила карандашом по колонкам цифр.

– Двигатели и корпуса мы можем делать у себя. А вот то, что нам придется…

– Мара, подождите, – воскликнул Натаниэль, поймав конец ее карандаша. Он посмотрел на нее поверх очков. – Я знаю, что вы проделали большую работу, чтобы собрать эту информацию. Но давайте так. Детали вы мне расскажете попозже. А сейчас важна заключительная цифра. А именно, сколько будет стоить набор, в который войдут локомотив, вагоны, комплект рельсов для складывания восьмерки и две батарейки?

Мара выдернула карандаш из пальцев Чейза.

– Вы не хотите увидеть, как я получила эти цифры?!

– Не хочу, поскольку верю вам. Вы ведь не обманываете меня?

– Не обманываю, – немного надменно сообщила Мара. – Я старалась быть справедливой.

– Это мы посмотрим, – ответил Натаниэль.

Мара принялась искать лист, где была записана итоговая сумма. Чейз ждал. Наконец она показала карандашом цифры внизу страницы. Натаниэль посмотрел на нее и издал приглушенный ликующий крик.

Стараясь сохранить серьезно-бесстрастное выражение лица, он поднял взгляд.

– Очень дорого, я знаю, – прокомментировала Мара, и Натаниэль уловил в тоне ее голоса небольшой намек на сожаление. Или это ему лишь показалось? Мара продолжила: – Но я была предельно объективна. Это самое точное значение себестоимости, которое только можно получить.

– Ясно, – сказал Натаниэль и вытащил документ. Это было коммерческое обязательство от универмага «Хэрродс».

– Вот заказ от Чарлза Хэррода, владельца «Хэрродс», на поставку ему к пятнице, двадцать седьмого ноября, пятисот комплектов.

С этими словами Чейз положил бумагу перед Марой и показал пальцем на цифры внизу документа.

– Вот его отпускная цена.

– Три фунта! – воскликнула Мара. От удивления у нее расширились глаза. – Он хочет купить у нас комплекты за три фунта каждый. Но это означало бы прибыль в семнадцать шиллингов за штуку!

Натаниэлю комментировать ничего не пришлось. Ее удивление было столь красноречиво, что он расслабился и улыбался, наверно, как накормленный сливками кот.

– По моим предварительным данным, прибыль составит пятнадцать шиллингов за комплект.

– Вы хотите сказать, что знали, каков будет результат моих расчетов? Заключая со мной пари, вы знали, каков будет результат? – В тоне Мары проскочила обвинительная нотка.

– Это были предварительные данные. Я лишь предположил, не зная наверняка. А вы бы удовлетворились лишь моим предположением?

– Нет, – честно призналась Мара. – Но как вы смогли так точно предсказать результат? Ведь так много факторов…

Наклонившись вперед, Чейз с некоторым нажимом произнес:

– А вам не приходит в голову, что я все же знаю, что делаю?

Мара удивленно уставилась на него. Когда она только встретила его, то подумала, что он чокнутый. Ей казалось, что он, так же как и ее муж, гонится за птицей счастья, мечтает пройти по радуге и найти горшок с золотом. Возможно, она его недооценила. Да, он странный, не такой, как другие. Наверное, честный. Но вдруг у него был хитрый способ узнать ее результат?

– Может быть, и знаете.

Ухмылка Натаниэля превратилась в открытую улыбку. Он больше не сдерживался, и низкие звуки его голоса вырывались наружу. Чейз откинулся на спинку стула и громко, от души рассмеялся. В его смехе чувствовались триумф и радость.

Мара смотрела на него и пыталась сохранять строгий вид. Но все было напрасно. Смех Натаниэля был столь заразителен, что она тоже засмеялась вместе с ним.

Да, они сделают это. В воображении Мары танцевали причудливые видения. Зеленые поезда с латунными колесами, гордо выставленные на витрине. Солидный счет в банке, чтобы свободно платить по счетам. Белый домик с синими ставнями и горшками с красной геранью на подоконниках. Ее дом.

Мара поднималась в небеса все выше. Но как бы не упасть.

Сколько раз она строила такие планы с Джеймсом? Наверное, сотни. И где все эти воздушные замки сейчас?

Смех стих, и призраки воздушных замков растаяли в воздухе. Мара снова очнулась здесь, в небогатом района Лондона. Она снова посмотрела на документ.

– Но это лишь консигнация, пилотная партия, – категорически заметила она.

– Конечно, – удивленно ответил Чейз. – Стандартная практика с любым новым товаром от новой компании. Я делаю так же, как все.

Мара смотрела в документ, чтобы не встречаться с ним взглядом.

– Если эти поезда не купят, «Хэрродс» имеет право их возвратить. Что мы тогда будем делать?

– Поезда хорошо пойдут, – уверенно ответил Чейз.

Хотя в голосе Натаниэля уверенности было хоть отбавляй, Мара знала, что одной уверенности недостаточно. Но они заключили пари, и победил он.

– Уже поздно. Я должна идти.

От нее не укрылся тяжелый вздох. Мара знала, что ее внезапные уходы разочаровывали его. Чейз подвинул стул на место.

– Конечно, – просто сказал он.

Она собрала свои записи и уложила в портфель. Затем встала и убрала из-под ноги котенка.

Уже когда они пошли вниз, Чейз заметил, что он идет сзади.

– Вы приобрели друга, – сказал он. – Еще пока не придумали, как назвать?

– Нет, придумаю, когда он станет домашним.

Натаниэль усмехнулся.

– Алджернон, – предложил он.

– Что? – Мара замерла и изумленно посмотрела на Натаниэля.

– Имя для кота, – пояснил он. – Мне кажется, это неплохое имя.

– Я думала о чем-то более простом, – ответила Мара. – Скажем, Джордж.

– Никакого воображения, – вздохнул Натаниэль. Они ступили на крыльцо дома. – Если бы я захотел придумать самое унылое и скучное имя, то выбрал бы Джордж.

Они вошли в гостиницу. На втором этаже Мара отперла дверь своей комнаты и проскользнула внутрь. Обернувшись, она столкнулась лицом к лицу с Чейзом.

– Надеюсь, что вы победите, – сказала она, окончательно признавая свое поражение, и закрыла дверь.

Она привалилась к двери, ожидая, что вскоре послышатся шаги Натаниэля по лестнице, но вместо этого услышала его низкий голос:

– Нет, Мара. Мы победим. Если вы не видите этого, то просто слепы. Мы победим.

Она закрыла глаза, слушая звук его шагов.

– Надеюсь, что так, Натаниэль, – прошептала она, словно молилась. – Надеюсь, что так.

Эйдриан ударил ракеткой по мячу, посылая его через сетку. Отскочив от стенки, мяч упал далеко от противника – барона Северна.

– Очко и матч мои, барон, – объявил Эйдриан, удовлетворенно улыбаясь и с трудом переводя дыхание. Он ловко проскочил под сеткой, чтобы обменяться с противником традиционным рукопожатием.

– Виконт, я бы и не подумал, что вы это сделаете, – произнес барон, когда они уже уходили с корта. – До сих пор вы всегда проигрывали.

– Я не люблю проигрывать, – ответил Эйдриан, замечая своего секретаря, стоящего у дверей. – Учтиво посмотрев на барона Северна, Эйдриан сказал: – С вашего позволения я присоединюсь к вам позднее, на Уайте.

Барон кивнул и пошел в раздевалку клуба. Эйдриан остался с секретарем наедине.

– Да, мистер Баррет?

Чарлз вручил ему телеграмму.

– Для вас, милорд, из Сан-Франциско. Получили вчера ночью, а утром ее доставили.

Эйдриан взял телеграмму. Она была от Фостера. Просмотрев небольшой листок, Эйдриан в сердцах выругался.

– Лондон! Все-таки ему хватило наглости вернуться.

Смяв телеграмму в руке, Эйдриан решительно посмотрел на Чарлза.

– Баррет, я хочу, чтобы вы нашли моего брата, – распорядился виконт. – Нанимайте детективов, все расходы будут оплачены. Я хочу знать, где он живет, чем занимается – словом, все.

– Да, сэр, – учтиво кивнув, ответил Чарлз и скрылся.

А Эйдриан на несколько минут задержался у корта, размышляя, зачем Натаниэлю понадобилось возвращаться в Лондон. Прошло почти десять лет, как он, Эйдриан, избавился от своего надоедливого младшего братца. И вот он вернулся. Эйдриану эта новость не нравилась, очень не нравилась.