Ну, и слава те господи.

Первым делом представил Бодрийару Йоо. Объяснил ситуацию. Жан был не против. И галантерейно ручку девушке чмокнул. Ловелас старый. Псом же побрезговал. Хотя тот, быстро разобравшись, кто тут за старшего, преданно заглядывал ему в лицо. Но побрезговал им Жан, и даже как-то с опаской на него покосился. А мог бы, хотя бы из-за французской его клички, и снизойти. Но нет.

Кивнул на диван, попросил подождать минут пятнадцать. Ему, как оказалось, нужно было карту ещё закончить. А тогда уж, мол, сразу обо всём.

И вновь склонился над столом. И заелозил китайским копеечными фломиками по листу, время от времени сверяясь с каким-то жёваным факсом.

— Чего это он рисует? — развалившись на мягком кожаном диване, спросила тихо Йоо.

— Сказал же, что карту составляет, — пояснил Виктор, плюхнувшись рядом. — Карту предстоящего Путешествия.

— Как это, карту? Настоящую карту? Он что, всю её на память что ли помнит?

— Зачем — помнит? Он её на ходу выдумывает. Нафантазирует всякого и тут же зарисовывает, пока не забыл.

— А как же мы по ней будем идти, если она ненастоящая?! — крайне была удивлена Йоо.

— Нормально будем идти, — пожал плечами Виктор, — как обычно. И потом, — почему это ты считаешь, что она ненастоящая?

— Ну как? Он же её от балды рисует! — не сдержавшись, вскрикнула Йоо.

— Тише, — попросил Виктор, — не видишь, человек работает.

— Как тише, если не я ничего не понимаю.

— А чего тут понимать? Не слышала никогда о «карте Бодрийара»?

— ?

— А, ну, да… Объясняю тогда для особо одарённых. Это раньше, до Бодрийара, все карты снимались с реальной местности, а в эпоху симулякров третьего вида, сначала составляется карта, а потом только появляется соответствующая местность. Запомни раз и навсегда, подруга: территория больше не предшествует карте и не переживает её, подобно тому, как карта Советского Союза пережила сам Советский Союз. Отныне карта предшествует территории и порождает территорию. Такая вот нынче у нас на дворе топография.

— Это почему же так?

— Потому… Потому что войны в Заливе и шалаша в Разливе, скажу тебе по секрету, на самом деле не было. Потому что симулякр, представь себе, это совсем не то, что, как некоторые думают, скрывает собой истину, — это и есть сама истина, скрывающая, что ее нет. Симулякр это и есть истина. Отныне и навсегда… Правда, не совсем навсегда, — Виктор заговорщицки подмигнул девушке, — а до тех пор, пока мы о ней молчим… Симулякр есть истина, а посланник есть послание.

— Да ну вас всех на фиг! — расстроилась Йоо, так ничего и не поняв.

— Тихо ты, — ещё раз цыкнул на неё Виктор. — И не злись. И не обижайся. И ничему не придавай значения.

— Почему?

— Опять ты, — «почему». Потому что всё имеет смысл.

Но Йоо всё же обиделась, надула губы и замолкла.

Только девушки в таком воздушном возрасте долго без дела на месте сидеть не могут. Нашла она себе развлечение. Сняла свои знатные тёмные очки, прикусила дужку зубками коралловыми и уставилась на переводчика. Так, как это она умела, — с нахальным прищуром и не мигая. А тот, когда почувствовал на себе её пристальное внимание, начал глазом косить, елозить попой по креслу и себя просматривать, на предмет чего-нибудь не застёгнутого. Ничего такого не нашёл и смешно покраснел. В общем, ввела его игривая Йоо в неловкость своим неприличным поведением. Полные штаны радости! И, наверное, совсем бы уничтожила юношу, да тут Бодрийар всех к столу пригласил.

Карта представляла собой простой белый лист с нарисованными на нём кривыми разноцветными кружками. Всего их шестнадцать было. Между собой соединялись кружки стрелками. И всё это походило на сотворённый детской рукой рисунок ожерелья. Или бус. А на самом деле — чёток.

Йоо презрительно хмыкнула, — видимо, по её мнению, уж больно долго что-то пыхтел старик над этакой безделицей. Но Виктор посмотрел на неё осуждающе и склонился над картой. И стал её, столь, казалось бы, незамысловатую, изучать с пристрастием, внимательно выслушивая при этом все сопутствующие пояснения Бодрийара.

А со слов Жана выходило, что конечным пунктом намеченного Путешествия была некая Последняя Пещера (15), которая находиться посреди Такой-то Пустыни где-то в Южной Мексике ближе к нашему краю. Именно там, в этой Пещере, мыслилось получить искомую Золотую Пулю. Забрать её предстояло у хранителя Пещеры — старика Сан Педро Ведро Смаги. Но заполучить её будет не так-то уж просто. Старик, оказывается, задаром её никому отдавать не собирается. Предстоит символический обмен. Точнее обмен символами. В присланном манускрипте чётко сказано, что взамен Золотой Пули от всякого претендента истребует Сан Педро Ведро Смаги три сакральных предмета. А именно: Абсолютную Клетку, Спасительное Кольцо и Надёжный Повод. В связи с этим прежде, чем в Такую-то Пустыню бросок совершать, Путешественникам предстоит ещё завладеть этими таинственными объектами.

Далее Бодрийар стал перечислять по порядку.

Абсолютную Клетку нужно добыть в деревне Буряндай (3), что расположена в предгорьях Восточных Саян. Хозяин Клетки — некто Бажба Барас Батор. Как её у него изъять — по-хорошему или по-плохому — это там по обстановке выяснится.

Что касается Спасительного Кольца, то эта вещь принадлежит хозяйке Самого Западного острова Мяуайского архипелага (11) — принцессе Ай. Каким образом с этим заморским персонажем обойтись, о том в древних бумагах тоже ни слова. Так что уповать остаётся, заметил Жан, на Его Провидение и вашу находчивость.

Ну и ещё осталось про Надёжный Повод. Тут немного яснее. За этой вещью придётся вот сюда, на Северный Полигон (8) отправляться. Стартовая площадка №31. Спросить лейтенанта Рягузова. Пароль — «Магадан», отзыв «наган». Этот гвардии лейтенант вроде бы как должен помочь. Так что там, кажется, должно быть всё без проблем.

Виктор не любил все эти «вроде бы» и «кажется», но со слов Командора безропотно, иногда только уточняя транскрипции, наносил прямо на карту все необходимые для успешного прохождения намеченного маршрута сведения фамилии, имена, явки, пароли, топонимы.

Когда Жан закончил, Виктор под первым кружком, уже от себя, написал слово «Театр» (0). А в правом верхнем углу сделал пометку «Секретно». Подумал и добавил в гриф ещё и «Сов». Для пущей важности.

На том с картой закончил, свернул вдоль надвое, а потом поперёк вчетверо, после чего вопросительно посмотрел на Бодрийара.

Тот звонко хлопнул себя ладонью по лбу и достал из внутреннего кармана розового бархатного своего пиджака небольшой целлофановый пакетик. Протянул. Виктор пошуршал и вытащил из него чёрный игральный кубик. Затем достал висящий на шее кожаный мешочек, положил в него эту самую штучку, затянул шнурок потуже и утопил всё это дело под толстовкой.

Так, — карта есть, кубик получил, осталось решить вопрос с личным составом. Жан кивнул, мол сейчас, и направился к телефону, — вызывать своих абреков.

— Слушай, я так поняла, что границу придётся пересекать, а у меня с собой загранпаспорта нет, — взволновано сообщила Йоо освободившемуся Виктору.

— Вот об этом не беспокойся, — успокоил Виктор, — для того способа, которым мы будем хадж совершать, никаких ксив и виз не нужно.

— Это что за способ такой, если не секрет? По льду Финского залива? Или в бочке с цементом?

— Карту видела?

— Ну.

— Берём фишку, бросаем кубик, сколько выпало, на столько кружков фишку и перемещаем. А куда фишку по карте переместили, туда, считай, мы сами и попали, — туда прибудем и там пребудем. Вот, собственно, и вся телега.

— Не поняла, ты это что, серьёзно?

— Вполне.

— Ага, так я и поверила.

— Ты же знаешь уже, что я по мелочам не вру.

— Нет, ты это что, серьёзно?

— Серьёзней некуда.

— Просто джуманжи какая-то…

— Джуманжи? Что ж, пусть будет джуманджи. Ничего удивительно. Интенсификация современного информационного потока приводит к тому, что всякая новизна достигается за счет постоянной рекультивации устаревших идей.